Чужак. Охота - Игорь Дравин

– Сертификат на предъявителя, – недоуменно посмотрел на меня Жучила.

– Ответ неправильный и не засчитывается. Это символ доверия. Вот самое главное слово – «доверие». А что будет, если доверие к этим кусочкам пергамента исчезнет? Ладно, это риторический вопрос. Задам другой. Жук, а почему банки так не любят ростовщиков, ведь они им не конкуренты?

– Не знаю, – сознался Жук.

– Зато я знаю: есть два способа получения прибыли законным, но нечестным путем. Первый – отказаться от привязки стоимости недвижимости в любой форме к ее реальной цене. Второй – спекулятивная торговля долговыми обязательствами. Так, вижу по твоим глазам, что ты опять ничего не понял. Начну объяснять тебе на пальцах. Когда-то, наверняка до Смуты, кто-то проделал подобный трюк, а гномы повторения этого не желают. Это называется дутая экономика. Опять не понял… да не волнуйся, я сам виноват. Попытаюсь объяснить тебе все максимально просто. Допустим, что клиент берет у ростовщика в долг под залог чего-то, и взятая им сумма гораздо меньше стоимости особняка, замка или даже домена. Банк кредита ему не дает, там умеют просчитывать коммерческие риски. Это тебе должно быть ясно. Потом клиент в определенный срок вернуть деньги не может. А вот тут и начинается игра. Штрафы, проценты набегают со страшной силой, и так далее. В конце концов клиент становится должен ростовщику гораздо больше, да в несколько раз больше, чем он изначально у него одалживал. И в этот момент происходит торговля долговыми обязательствами. Зачастую почти по первоначальной себестоимости плюс накидка за моральный ущерб – ведь понимают ростовщики, что с клиента им всех заявленных денег не снять. Не суть важно, насколько обязательства реальны, – важно другое: клиента можно развести как последнего лоха или заставить его что-то сделать в счет погашения процентов или всего кредита. Это первое. А второе – кто, по-твоему, купит этот долг клиента, чтобы принудить его к некоему взаимовыгодному обмену?

– Мятежники, или темные, или враги клиента, – наконец-то начал въезжать в ситуацию Жук. – Но клиент сам виноват – зачем ему нужно было брать в долг у ростовщиков?

– Правильно, сам потерпевший дурак, все законно, но нечестно. Поэтому гномы и не занимаются перепродажей долговых обязательств, а сами выбивают кредит, если уж так лопухнулись с платежеспособностью клиента. Ну захотелось одному провинциальному графу устроить турнир наподобие королевского, гордость свою потешить, все мозги ему раньше выбили в подобных развлечениях. Или жена купца решила поразить столицу своими нарядами и утереть нос благородным леди. Существует масса вариантов. А что дальше? Общение с ростовщиками – если об этом станет известно благородной публике и не только ей, да и не возвращенный вовремя долг, – для этого благородного или купца все закончено. В приличный дом его больше не пустят… Так, опять меня занесло не в ту сторону. Жук, главное – это доверие, что обеспечивает этот кусок пергамента, а вот когда доверия к нему на некоторое время не станет, что тогда будет? Банкам доверяют давно и заслуженно, поэтому всякие там ростовщики им не конкуренты. Да они даже у подошвы сапог любых банкиров не валялись. Гномы предпочитают вести дела обстоятельно, надежно и зарабатывать себе репутацию, а не сиюминутную возможную прибыль. И вот теперь это доверие нарушено. Ты приходишь с этой бумажкой в банк, а там тебя заворачивают – мол, а вдруг она не обеспечена деньгами, откуда мы это знаем? Что тогда будет?

– Убьют любого, кто в этом замешан, – наконец-то понял всю сложность аферы Жук.

– Вот наконец-то ты стал осознавать масштаб своей будущей работы, – удовлетворенно сказал я. – Ты хочешь умереть? Я не хочу, поэтому никаких срывов и накладок быть не должно. Зато какой бонус грозит нам в конце. Орден Заката будет уничтожен, в следующий раз немногочисленные выжившие закатники несколько часов подумают, прежде чем оскорбить кажущегося им безвредным и неопасным одного рунного мага.

– Мама, что с тобой? – Я едва успел подхватить ее падающее тело. – Ложись, – я осторожно положил ее на снег, – что с тобой?

– Я простудилась, Тур. – Мать зашлась кашлем. – Видно, нам пора прощаться. Я уйду к твоему отцу. Я снова встречусь с Хеллареном, я снова буду счастлива.

– Этого не будет, ты думаешь, что отец этому обрадуется? Подожди, сейчас я найду пустынник, хвою сосны, мяту и крапиву. Не смей серьезно болеть, сейчас я все тебе принесу и сделаю взвар в своем шлеме. Жди меня здесь. Я же советовал тебе сменить свою промокшую одежду после нашей ночевки на снегу. Мам, жди меня и никуда не уходи.

Я бросился в ближайший лес. О́дин, помоги мне как можно быстрее все это найти! Она моя мать, и я все сделаю ради того, чтобы она жила. Я дал слово отцу, я буду теперь о ней заботиться. Да где же эти проклятые ванами травы?!

– Мальчик с чистой душой, – всколыхнулся рядом со мной снег, и…

– Я не мальчик, я – мужчина, – поднявшись на ноги и сжимая в руках секиру отца, сказал я появившемуся из ниоткуда окровавленному великану с серебристыми волосами.

– Мужчина, – усмехнулся великан. – Да, ты мужчина с чистой душой, прими мой дар, все равно я уже мертвец. – Великан не обратил никакого внимания на мой удар сталью, а просто положил мне руку на лицо.

– Все. – Упавший на снег мужчина улыбнулся мне. – Мой дар не мог умереть со мной – это слишком расточительно. Прощай, человек, теперь ставший ледяным великаном. Мой дар в тебе скоро проявится. Не бойся моей силы, вернее, она уже стала твоей. Ты мужчина с чистой душой, только тебе я мог передать свою силу. Зачем ей зря пропадать? А теперь возвращайся к матери, скоро тут будут преследующие меня асы, а один из них поможет ей. Его зовут Златовласый, или Златозубый. Скажи ему, что потомок Гримтурсов счастлив, что он не участвовал в моем убийстве: нельзя принимать участие в уничтожении друга. Златовласый смог избежать этой чести. Тур, мой дар в тебе пробудится, когда ты решишь пойти на смерть, не пугайся его.

– Кто ты такой?

– Теперь уже мертвый ледяной великан, истинный потомок Аургельмира, но пока никому не говори о моем даре тебе, – сказал серебристоволосый гигант и замер.

Вокруг меня все умирают, это какое-то проклятье, я поспешил назад, к оставленной мной матери. Один из Великих, может, захочет помочь ей?

– Ты опять отправляешься на Крайс. – Эла с тоской посмотрела на меня. – Может, ты хоть немного побудешь с нами?

– Да, отправляюсь. – Я прижал к себе своих жен. – А что мне еще делать? Не беспокойтесь, сейчас мне там почти ничего не грозит, а вот если я задержусь здесь и приеду на остров позже – тогда да. Тогда мне придется опасаться закатников, и не только их. Уточнение: на остров я высаживаться не буду, встречусь ночью с Жуком в Пресном море, он будет на галере Жанкора, заберу у него деньги – и сразу деру. Быстрее меня это никто не сможет сделать. У Эллины есть портал, но она не привязана к Шарику, настраивать их связь – потеря времени. Венир настроен на кракена, но у него нет портала. Не рассчитывал я на такую быструю и жесткую реакцию Лиги Крови, ошибся немного со временем, бывает. И след денег ни в коем случае не должен вести в мертвое герцогство – там же стройка века идет, рано о ней знать всему Арланду. У Жука сейчас больше ста двадцати тысяч золотых на руках скопилось, и кто их только не ищет! Особенно измазанный громадным количеством дерьма и всеми силами старающийся отмыться орден Заката. И если эти деньги найдут, то мне не поздоровится, и плохо станет не только мне, это о птичках. А вот в каземате школы Джокер никакое Прозрение Творца их не обнаружит, проф дал стопроцентную гарантию.