Дело о вражеском штабе - Андрей Константинов

— Ваше предложение принято, будем работать вместе. Вы сможете сейчас к нам подъехать? Или, если вам затруднительно, мы подскочим к вам.

— Еду, — ответил я. Ох, хорошая улыбка у полковника Костина.

* * *

Я промчался по мокрой, блестящей в свете фар набережной. У Литейного моста стоял патруль ГАИ и ОМОН. Почему-то меня не остановили. Низкие дождевые тучи с Балтики ползли над самым мостом, задевали за антенны на крыше Большого дома. Часы показывали 23.17. До встречи продавца и покупателя урана оставалось четырнадцать часов сорок три минуты.

На служебной стоянке возле Большого дома было пустовато. Я поставил «Ниву» возле задрипанного «жигуленка» и пошел к зданию. Внутрь я вошел через подъезд №2. Внизу, в вестибюле, меня уже ожидал человек.

…В кабинете полковника на этот раз сидели, кроме него, еще трое мужчин. Все — без галстуков. Горела люстра. Из включенного, но обеззвученного телевизора что-то вещала госпожа Новодворская. Впрочем, звук и не нужен. Новодворская известно что скажет… Костин встал, выключил телек.

— Познакомьтесь, Андрей Викторович, — сказал он и представил мне присутствующих. Должностей не называл.

Только звание, фамилию-имя-отчество.

Все мужчины были примерно моего возраста. — Ну-с, давайте работать, — сказал Костин. — Сколько времени осталось до встречи вашего продавца с покупателем?

— Четырнадцать с половиной часов, — ответил я.

Офицеры переглянулись.

— Нормально, — сказал Костин. — Время есть. А где должна состояться встреча?

— Игорь Иванович, — спросил я, — вы гарантируете, что после того, как я сообщу вам место, вы не отодвинете меня в сторону? За ненадобностью.

— По-моему, это лишний вопрос, Андрей Викторович, — ответил Костин и снова улыбнулся. Офицеры тоже заулыбались. — Ваше участие в операции одобрено на очень высоком уровне. Это во-первых, во-вторых, ваша и вашего Агентства репутация очень высока после задержания убийцы Винокурова, гражданина Зайчика.

Костин замолчал.

— А в-третьих? — спросил я. — Мне кажется, вы что-то недоговорили. Есть еще что-то «в-третьих»?

— Есть, — кивнул Костин, — есть и в-третьих… Если мы вас «отодвинем», как вы выразились, то появится опасность, что вы начнете собственное расследование. Верно?

— Разумеется, — подтвердил я.

Офицеры снова заулыбались.

— А вот этого нам бы крайне не хотелось. Дров в этом деле легко наломать…

Спугнете продавца — ищи его потом.

Понятно, подумал я, понятно. Мое участие в деле обусловлено не тем, что мне доверяют, а скорее, наоборот — тем, что не доверяют. Ну и Бог с ним! В олимпийском движении лозунг: важен не результат, а участие.

В нашем случае лозунг звучит так: важен результат, то есть участие.

Мое участие в операции утверждено на «очень высоком уровне». Вперед, на урановые баррикады. С победным кличем: ура, уран! Каламбурчик на уровне Задорного или Петросяна.

— Надеюсь, мои слова не обидели вас? — спросил Костин.

— Нет, — ответил я. Хотя, сказать по правде, все-таки задели. Зайчика-то мы взяли! Но я этого не сказал. А Костин как будто догадался, о чем я подумал.

— Вот и хорошо, — сказал он. — Продавец урана навряд ли действует в одиночку. Скорее всего, он представляет группу и является посредником… это вам не Зайчик. Итак, расскажите, где же все-таки намечается встреча. И — подробности.

Все, какие вам известны.

— Встреча, — ответил я, — должна состояться завтра в четырнадцать ноль-ноль в «Невском Паласе», но она не состоится.

— Почему? — быстро спросил один из офицеров. Фамилия его была Спиридонов. Имя-отчество Виктор Михайлович.

— Потому что мой источник, которому и предложили купить контейнер, решил с этим делом не связываться. На встречу он не пойдет.

— А почему он принял такое решение? — спросил другой офицер, подполковник Рощин Сергей Владимирович.

Когда Костин представил нас друг другу, мне сразу вспомнилась старая, еще девяносто восьмого года, история с Колей Повзло {События описаны в романе А. Константинова и А. Новикова «Ультиматум губернатору Петербурга»}. Всю жизнь меня преследует пересечение человеческих судеб. Иногда забавное, но чаще страшное и трагическое.

Вот и встреча с подполковником Рощиным… Впрочем, тогда он был майором.

— Почему он принял такое решение?

— Потому что понял: связываться с ураном очень опасно. Рано или поздно можно попасть в поле зрение вашей организации.

— Разумно, — кивнул Рощин. — Но еще разумнее было бы сразу прийти к нам. Не хотите дать такой совет вашему источнику?

— Совет я передать, конечно, могу, но точно знаю: принят он не будет.

— Понятно, — кивнул Костин. — Продолжайте, Андрей Викторович.

— Продавец, или посредник, появился на горизонте моего героя примерно неделю назад. Предложил контейнер с восемью килограммами обогащенного урана, продемонстрировал фотографию контейнера и бумаги — что-то типа сертификатов, — подтверждающие качество товара.

Сначала, что греха таить, мой источник проявил к сделке интерес, но после трезвого размышления к теме охладел, отдал информацию мне. А теперь задавайте вопросы… отвечу, если смогу.

И вопросы посыпались градом: в какой день появился продавец?… Почему он обратился именно к моему источнику? Кто мог порекомендовать? А дать телефон?… Куда он звонил: домой? В офис? На мобильный?… Не может ли ваш источник пойти на контакт?

Мы гарантируем безопасность! Как выглядит контейнер? Где сделано фото: в помещении? На улице? В машине? В лесу?… Есть ли на контейнере цифровые и (или) буквенные обозначения?… Где проходила встреча «продавец-покупатель»?… Почему именно там?… Кто назначил место встречи?… Какие печати и подписи стояли на «сертификатах»?… Что там было написано?… Как они были выполнены? Типографским способом? На машинке? На принтере? На ксероксе? Какие содержали реквизиты?… Может ли продавец предъявить образец?… В каком виде? В какой упаковке?… А что собой представляет сам-то продавец? Какие он предъявлял документы? Возраст? Рост? Приметы? Манера одеваться? Манера держать себя? Характерные особенности поведения? Речи? Походки? Жестикуляции?… На чем он приехал? Один или с сопровождением?… Как ушел?

…Спрашивать они умели. И умели «ненароком» задать один и тот же вопрос дважды, трижды. Иногда постановка вопроса изменялась, иногда нет. Меня за годы службы на Ближнем Востоке, а потом работы в газете, «милой» встречи с Антибиотиком и его людьми, за время общения с серым кардиналом Наумовым, во время отсидки и т. д. — меня много раз допрашивали. Или проводили беседы, если угодно… опыт есть!

Никогда еще со мной не «беседовали» так профессионально.