Как я провел лето - Alan Raizen

Но у меня не было сомнений. Если какая-то тварь сосет кровь из шеи, обладает недюжинной силой, и чей укус крайне опасен — нет сомнений, что это вампир. Откуда бы им взяться в реальном мире, но и я, по всей видимости, явно не в реальности. В данную конкретную секунду, пока у меня нет понимания, что происходит, выживание — приоритетная цель.

Огромная лужа крови растекалась под уже вторым за эту минуту обезглавленным телом. Мерзкий смрад смерти ударил в ноздри. Я невольно скрутился в рвотном позыве, вот только рвать мне было нечем.

Прости меня, друг. У меня не было другого варианта. Я этого не хотел, но ты бы убил меня, если бы увидел укус...

Тяжело дыша, покрепче сжав рукоять клинка, я потащился прочь отсюда, куда глаза глядят, и надеялся, что никого больше здесь не встречу. У меня слишком мало сил, чтобы пытаться драться с кем-то ещё. Я и не знаю, как, у меня-то такого опыта не было...

С трудом переставляя ноги, вышел из пещеры, но пройти дальше далеко не смог, силы окончательно покинули меня через каких-то жалких десять метров, после чего я попросту свалился с ног и отключился.

Очнулся от чудовищной головной боли. Меня лихорадило, невыносимый жар и боль в суставах нарастали с каждым мгновением. Пот заливал глаза. Не зная, что делать, и как справиться с таким повышением температуры, попытался стянуть с себя одежду, но ничего не выходило, сил было слишком мало, а вся одежда хоть и была изорвана, но настолько пропиталась потом, что прилипла к телу.

В какой-то момент все болевые ощущения ударили в зубы. Я невольно зашипел. Что это такое?

Потея, как в бане и шипя от неприятных ощущений, что становились лишь сильнее, попытался ползти обратно в пещеру, чтобы там пережить это состояние до хотя бы приемлемого самочувствия. Да и если отключусь, я в лесу. Шанс, что найдут люди, ничтожно мал, а вот то, что хищники какие-нибудь — это запросто.

Вдалеке раздался крик вороны. Мерзкое карканье, достигнув ушей, словно вонзилось в мозг острейшим кинжалом. Все кости заныли, желудок громко заурчал. Еще несколько птичьих криков, взвизг какого-то создания, медвежий рев, который звучал как будто бы в километрах отсюда.

Каждый звук был неестественно громким, запах крови ударил в ноздри. Я неестественно выгнулся в спине от боли, сжимая кулаки так сильно, как только мог. Ногти впивались в кожу, кровь начала сочиться через образованные глубокие царапины. Затылок сводило назад, челюсти вдавливались одна в другую из-за адской боли, глаза накатывались. Открыл рот в попытке закричать от ужасающей боли, но из горла вырвался лишь тихий хрип; зубы трещали, причиняя столько боли, сколько я никогда не испытывал, даже когда ломал обе ноги во время неудачного падения с велосипеда, и страшная, длительная судорога спинных мышц приподняла мое тело с грязной и холодной земли; губы перекосились от безумной боли, глаза болели из-за того, сколько пота в них затекло.

Картинка перед глазами размывалась, треск зубов, сомкнутых вместе и множество звуков, вперемешку с дурманящим и сильным запахом крови, сводили с ума, пока, наконец, это все не прекратилось.

Судорожно дыша, ведомый запахом крови, я попытался ползти в сторону пещеры. Солнце медленно всплывало из-за горизонта, заливая своими лучами лежащий за моей спиной лес.

В голову ударило осознание, что происходящее со мной — ни что иное как обращение в кровососущую тварь. И мое новое существо будет явно не в восторге от прямых солнечных лучей, которые обратят меня в пепел, как только коснутся.

Пересилив боль, сумел подняться на ноги и доковылять до пещеры. Запах крови становился только сильнее, тело того бедолаги все ещё тут.

Желудок не просто заурчал, он взревел, будто бы пожираемый сам собой. Словно одичавший зверь, потерявший всякий рассудок, я ломанулся в пещеру и упал на колени рядом с обезглавленным телом и принялся жадно пить из лужи, черпая кровь ладонями. Мерзкий привкус железа расползался по языку, но я попросту не мог остановится. Голод и желание пить были столь сильны, что я сначала испил досуха тело, а затем жадно слизывал остатки крови с земли, пока, наконец, не почувствовал насыщение.

Только в этот миг мое замутненное сознание начало проясняться. Тяжело дыша, я уселся рядом с высушенным телом и вытер губы.

Меч снаружи остался...

Выпрямился во весь рост. Хруст колен слышался гораздо сильнее, чем должен быть. Я неуверенно коснулся своих ушей. Деформировались. Стали острыми, как у эльфа. Если сюда придут люди, мне стоит...

Благо, волосы моего нового тела достаточно длины, чтобы прикрыть ими уши. Медленно подойдя к выходу из пещеры, прищурился, выискивая взглядом брошенный клинок. Он лежал там, где я очнулся перед метаморфозой.

Границу, где солнечный свет перестает проникать в пещеру, отчётливо видно. Неуверенно потрогав свои зубы, удостоверился в том, что клыки у меня всё-таки изменились. Стали длинными и гораздо острее, чем раньше. Ну... Не во всех же историях вампиры боятся солнечного света, верно...?

Неуверенно высунул ладонь за пределы пещеры, и тут же одернул руку от боли. Кожа стремительно покрылась пятнами и волдырями, как при ожоге. Ясно. Цыкнув, вернулся к трупу и взял клеймор этого бедолаги. Выбора у меня все равно нет, придется сидеть здесь до самого заката, а меч пригодится, если сюда заявятся названные гости...

Куда ты меня втянул, Леха...?

I. Муна

Ноги болят... Туфли даже на небольшом каблуке оказались для меня абсолютно неудобной обувью, так что после минут десяти ходьбы по лесу я сначала отломал каблуки, а потом и вовсе снял туфли. Не знаю, как прошлая владелица этого тела на них скакала, но я уж точно не смогу. Не говоря уже о том, что туфли мне в принципе никогда не нравились.

Впрочем, идти босиком сначала по лесу, а потом и по вымощенной брусчаткой дороге удовольствие тоже не из приятных, стёр ступни в кровь. Но до города я таки добрался.

Да, разумеется, будучи вампиром идти в город затея далеко не самая умная, но других вариантов у меня попросту не было. Где люди, там еда, и я сейчас совсем не про кровь. Хотя и про нее тоже стоит думать. Правда тут, пожалуй, мне стоит рассматривать вариант пить только какую-нибудь скотину. Если мне хочется выжить и найти способ вернуться домой — нужно действовать предельно аккуратно. Пить человеческую кровь