Пианист - Ника Лякишева

нежно погладил. Она закрыла глаза из-за удовольствия. Я провёл рукой дальше, к затылку, и зарылся пальцами в её волосах. Алиса положила руки мне на плечи.

Мы сидели под деревом, там, где никто не видит, и целовались, словно подростки, которые наконец-таки дорвались.

Так начиналась наша история. Через год мы сыграли свадьбу. Скромную, с парой десятками гостей. Это был лучший день в мой жизни.

А этот стал худшим. Какая ирония, не правда ли?

На пятую годовщину нашей с Алисой женитьбы мы договорились сходить в консерваторию послушать инструментальный концерт. Наша жизнь не могла быть без музыки, мы её очень любили и хотели провести особый для нас день в таком замечательном месте.

Мы решили встретиться сразу на месте, потому что оба ехали с работы. Алиса устроилась работать в музыкальный центр.

По пути я объезжал всевозможные цветочные магазины. Пришлось постараться и найти сирень — любимые цветы моей жены.

Несмотря на то, что я потратил много времени на поиски, всё равно приехал пораньше. Я сдал свою одежду в гардероб и стоял с цветами около входа, ждал Алису.

До начала оставалось уже около десяти минут, но Алисы всё не было. Я позвонил ей и не получил ответа. Позвонил снова — ничего.

Тревога заполнила меня всего. Алиса всегда брала трубку, даже если у неё шло занятие. Я не хотел думать, что произошло что-то страшное. Скорее всего, её телефон просто разрядился. Или она едет в метро, и там не ловит сигнал. Может быть и такое, что она просто забыла свой телефон в студии. Точно!

Я позвонил на её работу, узнать, не оставляла ли Алиса телефон. Администратор сказал мне, что телефона никакого нет и что Алиса ушла больше, чем час назад.

Этого с лихвой хватило бы, чтобы доехать до консерватории.

Где же ты?..

Я позвонил ещё раз в надежде, что прошлые звонки Алиса попросту не услышала.

Тем временем концерт был в самом разгаре — шёл уже двадцать минут.

Я мялся на пороге с растрепавшимися цветами, как дурак.

Гудки шли, ответа всё не было.

Я уже был готов сбросить вызов, когда внезапно Алиса подняла трубку.

— Алиса?! С тобой всё хорошо? Почему ты не отвечала раньше? Ты приедешь?

— Вы, верно, Иван? — незнакомый мужской голос звучал расстроенно и обречённо.

— Да, я муж Алисы. Где она? Дайте ей трубку, мне нужно поговорить с женой!

— Иван, я сотрудник скорой помощи. Мне очень жаль такое вам сообщать, но Алиса… она… к сожалению, она погибла. Разбилась насмерть. Мы приехали так быстро, как только смогли, но было уже поздно…

— Это какая-то шутка?

Это не было шуткой. Отнюдь.

Какой-то мужик на огромной фуре врезался в машину Алисы и раздолбал настолько, что никакая страховка не покроет. К сожалению, он врезался аккурат со стороны водителя…

Когда мне передали останки для захоронения, там не было чего-либо, что можно было бы достойно похоронить.

Я был разбит.

Как иронично, ведь Алиса тоже была разбита…

Я принял решение кремировать её. Это была хорошая идея.

Я не знал, как мне быть дальше. Алиса была в моей привычной жизни, была её частью, а теперь дни наполнились пустотой. Мне было противно просыпаться в нашей общей кровати, где ещё оставался её запах.

Каждый раз, проходя на кухню, я видел фортепиано и медленно горел изнутри. Оно напоминало мне о нашем знакомстве и о нашей счастливой жизни.

Я не выдержал и разбил его. Уничтожил полностью, чтобы в нём больше нельзя было узнать прежний прекрасный инструмент.

Также я уничтожил и себя.

Я не выдержал. Не смог справиться, пережить.