Академия магических близнецов. Отражение - Розалинда Шторм

– Слезы Непроизносимой, не понимаю, куда он мог деться?! – взволнованно вопрошал Альдамир. – Может, закатился куда? В яму или расщелину.

Ректор лишь качал головой.

– А потайные ходы? Обследовали пещеру на наличие потайных ходов?

– Увы. Ничего нет.

Пока близнец пытал ду Помпео, я, содрогаясь от пережитого страха, опускалась в пучину воспоминаний, восстанавливая тот день: склад, нападение шверка, попахивавший безумством монолог ду Врана, перелет в голову Альдамира, затем обратно в виверну. Ритуал и боль. Короткая передышка с пришедшими на помощь друзьями и снова боль.

Много-много боли, от которой не спрятаться и не скрыться. Не заглушить болеутоляющим, не перетерпеть и не привыкнуть. Боль опутывала, связывала меня алыми лентами, навечно выжигая следы в памяти. Я плыла в кровавом мареве, лишь на миг выныривая на белый свет.

А потом… а потом, кажется, умерла.

Предопределение! Я только сейчас поняла, что подлый ду Вран добил тогда меня. Уничтожил.

Но тогда почему я жива? Продолжаю двигаться, разговаривать, думать? Дышать?!

Почему?

«…связываю луной и солнцем… связываю водой и огнем, воздухом и землей, нитями силы, оплетающими все вокруг… связываю теплом жизни и холодом смерти… связываю во имя Предопределения, запечатываю словом Непроизносимой…»

Фразы возникли в голове сами собой. Я бессознательно прошептала их и начала понимать.

Альдамир! Это он! Это его голос я слышала в пустоте, за его силу хваталась, как за канат. Это он вновь связал нас, забрал боль телесную, спас от боли душевной. Это он вырвал меня из лап смерти!

Слезы Непроизносимой!

А потом я очнулась в его объятьях целая и невредимая. Заставила близнеца говорить, рассказывать о друзьях, не зная, не подозревая, как ему плохо. Повисла безвольной куклой, позволяя тащить себя на руках…

Стоп!

В пещере произошло еще что-то. Что-то важное.

Интуиция царапала кошачьими коготками, а я все никак не могла понять. Прокручивала сцену раз за разом и, наконец, вспомнила.

– Я знаю!

Предопределение, неужели этот хрип принадлежит мне?!

– Я знаю, кто украл сосуд. Видела.

Альдамир на миг замер, а потом дернул меня на себя. От неожиданности я ахнула и послушно влетела в его объятья.

– Кто, Груша?

Желтые глаза смотрели не мигая. Они требовали, нет, просили. Просто жаждали получить ответ.

– Кто, Агриппина?

– Высокое существо в темном плаще, – находясь в плену его взгляда, пробормотала еле слышно. – Лицо похитителя было скрыто под капюшоном.

Принц, наконец, моргнул. Я сумела выдохнуть и опустила голову.

– Жаль, – протянул он. – Это нам ничего не дает.

– Я и видела-то его от силы секунды две, – ощущая вину, стала оправдываться. – Думала, глюки после всего случившегося. Кто же знал, что он настоящий, а не мой персональный бред.

– Понимаю, – погладил мои пальцы Альдамир. – Не переживай.

И он осторожно прикоснулся рукой к лицу. Я невольно потерлась щекой о его ладонь.

– Кхм, кхм, – рядом кто-то выразительно закашлял.

Вздрогнув, резко отскочила от принца.

Вот брон! Совсем забыла, что в кабинете мы не одни.

А он? Что ж он-то делает? Мы же друзья. А друзья так не поступают. Не прикасаются нежно друг к другу, отчего по коже бегут мурашки. Ведь так? Да?!

– Господа студенты, – насмешливо протянул один из шестерки следователей, симпатичный сероглазый брюнет с родинкой над губой. – Я все понимаю, совместные трудности сближают. Но давайте все-таки вернемся к незнакомцу в плаще?

Мои щеки опалил румянец.

– Агриппина, будьте добры, расскажите обо всем, что видели. Цвет плаща? Может, какие-то особенности кроя? Отделки? Украшения? Возможно, вы слышали голос похитителя или видели его походку, движения?

Взяв себя в руки, честно попыталась вспомнить. Но, к сожалению, не сумела.

– Я только очнулась и сразу же его заметила, – пожала я плечами. – Потом моргнула, незнакомец исчез, как не бывало.

– Ммм, интересно, – задумчиво произнес следователь. – Вы, случайно, не заметили, его исчезновение сопровождалось каким-нибудь звуком, цветовым эффектом или запахом?

Я помотала головой.

– Понятно. Что ж, Агриппина, благодарю за помощь. Ваши сведения нам, несомненно, пригодятся.

– Рада стараться.

– И еще, Агриппина. Я бы настоятельно вам рекомендовал в ближайшее время обзавестись амулетом, блокирующим воздействия извне через кровь. Ну, и с большим вниманием отнестись к своему самочувствию.

– Спасибо, обязательно подумаю над вашим советом, – только и смогла ответить я.

– На этом, пожалуй, мы с вами прощаемся, – поднялся с кресла сероглазый. – До встречи, господа студенты. Жду вас во вторник, господин ду Помпео.

Дождавшись, когда остальные оторвут форменные штаны с кресел, так и не назвавший своего имени брюнет нажал на круглую бляху на груди и испарился вместе с подчиненными.

– Господин ду Свивт прав, – после того как следователи телепортировались, подал голос ректор. – Амулет вам просто необходим.

Он открыл ящик стола, вытащил желтый кругляш на веревочке, напоминавший монету и одновременно глаза Шторма. А потом протянул его мне.

– О защите я подумал в тот момент, когда узнал о причине вашего пленения, Груша. Две недели, пока вы находились в лазарете, было предостаточно, чтобы соорудить вот это.

Я взглянула на Альдамира. Тот одобряющее улыбнулся. Подойдя к столу ректора, взяла из его рук амулет и покрутила в пальцах.

– Активизируйте его своей кровью и наденьте на шею, – проинструктировал ду Помпео. – И пока похититель не найден, пожалуйста, не снимайте.

– Хорошо, – пробормотала я, продолжая оглядывать кругляш.

– Прямо сейчас, Груша, – поторопил ректор. – Мы не знаем, когда вор решится воспользоваться украденным.

– Нечем колоть, – буркнула я.

– Возьмите. – На столешнице замерцала игла.

С неохотой взяв инструмент, глубоко вздохнула. Колоть палец вновь не особо хотелось. И так прошлая ранка не затянулась.

Вот что за мир такой, только и знают, что кровь проливать. Никакого покоя!

– Давай помогу. – Альдамир решительно забрал у меня иголку. – Я аккуратно.

Зажмурившись, подала ему ладонь. Тихонько ойкнув от короткой боли, открыла глаза. Принц уже избавился от магической колючки и внимательно на меня смотрел.

– Приложи амулет к ранке, – попросил он.