Марш обреченных - Валерий Рощин

Следствие шло лениво – к судному дню минуло четырнадцать месяцев. Потому приговор к одному году исправительных работ означал освобождение из-под стражи. Однако возвращение на свободу омрачило известие о том, что из-за страшных болей в позвоночнике жена окончательно слегла. Срочно нужны были деньги, а с клеймом судимости мечтать о нормальной работе уже не приходилось.

И я решительно взялся за новое дело…

* * *

«Вскрытие» проходит удивительно быстро – видать, ребятки занимаются тихим грабежом не впервой. Я и предположить не мог, что солидные и неприступные с виду громоздкие устройства, капитально встроенные в стены зданий, при определенных навыках взламываются за пятнадцать минут. Собственно, откуда мне было знать о крепости сих денежных ящиков? Кредитных карточек никогда не держал, банковских счетов отродясь не заводил. С трудом зарабатываемые гроши тратил на лечение Ирины, а с голоду не подыхал благодаря военной пенсии…

Однако сейчас не до технологий ограбления: согласно родившемуся плану, мне надлежит поднапрячь мышцы ног и не упустить удачу. А это представляется самой сложной задачей: парням лет по двадцать, мне – сорок пять. И не дай бог те включат пятую скорость.

С площадки перед высоткой взломщики свалили столь же молниеносно, как и появились – я едва не потерял их из виду. Сохранять дистанцию помогают кратковременные остановки: перед тем как нырнуть за угол или пересечь очередную освещенную улочку, молодые люди замедляют ход, прижимаются к стенам и осторожно осматривают участок пути. Молодцы – прям настоящие бойцы разведроты.

Тяжелое дыхание после выпитой водки превратилось в сплошной хрип, к тому же слегка прихватывает сердце. Не то что бы очень, но я начинаю ощущать каждое его сокращение…

Спасает очередная остановка. Сплевываю тягучую слюну, делаю несколько глубоких вдохов и довольно усмехаюсь – лихая «поросль» привела меня в знакомый с детства район. Здесь мне известны все закоулки и новостройки, все проходные дворы.

– Отлично! – шепчу пересохшими губами, выяснив, в какой те нырнули переулок.

И, перемахнув через забор, бросаюсь кратчайшим путем наперерез.

Поджидаю добычу, присев в темноте за мусорным баком. Вскоре в арке под старинным кирпичным домом слышатся торопливые шаги.

Первого паренька сбиваю ударом ноги. Второй в испуге шарахается в сторону, но своевременно пойман за куртку и тотчас, с ускорением описав дугу, влетает физиономией в металлическую стенку бака. А вот третий пускается наутек в обратном направлении – я лишь провожаю его взглядом, в душе надеясь на то, что денежный улов остался у одного из валявшихся на асфальте напарников.

Один из них держится за печень и жадно глотает ртом воздух. Опустившись возле него, обшариваю карманы. Пусто.

Другой после приличного удара об мусорную емкость вообще лежит неподвижно.

– Не помрет, – бормочу, ощупывая одежду.

Ага, вот и заветная пачка! Купюры достоинством в тысячу, пятьсот, сто и пятьдесят рублей.

Сунув деньги в карман и заметно повеселев, торопливо шагаю к забору и исчезаю в темноте небольшого дворика…

Краснодарский край, Новороссийск

13 июля

Однажды я посещал ресторанчик с романтическим названием «Морской конек». Случилось это с год назад, когда посчастливилось сорвать куш в две с половиной тысячи долларов.

Последние пару дней я нахожусь в хорошем расположении духа, оттого и завернул в питейное заведение. Большая часть содержимого банкомата роздана родственникам и знакомым в качестве погашения долгов. На остальное куплены впрок дорогие препараты для жены и оплачено назначенное обследование. Еще я обновил семейный гардероб и забил продуктами холодильник. Чуток отложил на прожитье, а остатки улова решил банально пропить. Просто счел нужным расслабиться – устал, да и нервы были натянуты до предела.

Внутри ресторана мало что изменилось. Тот же интерьер, то же тусклое освещение, те же молчаливо мельтешащие официанты. Кажись, только шторы на больших окнах стали поярче. Впрочем, в прошлый раз изрядно здесь накушался – алкоголь размыл в памяти все мелкие детали.

Сегодня я выгляжу неплохо. Ровная стрижка, чисто выбритое лицо; недорогой, но приличного вида костюмчик; новенькие модельные туфли.

Обосновавшись за свободным столиком у колонны, дожидаюсь официанта, делаю заказ. И по истечении получаса наслаждаюсь ароматами рыбного ассорти, карпаччо из филе морского лосося под соусом песто с лесными орешками, котлетками из молодого барашка на косточке в пряном маринаде и с печеными овощами. Посредине кулинарного изобилия высится хрустальный графин с исключительно мягкой на вкус водочкой.

– Э-эх! – крякаю, пропустив первую рюмашку. – Хорошо пошла!

Вилка цепляет нежный кусочек малосольной форели, а рука снова тянется к графину…

Спустя час графин опустел, закуски поубавилось. Зато настроение поднялось до высшей за последние несколько лет отметки. Откинувшись на спинку стула, я довольно икнул, подпалил сигарету и обвел затуманенным взором полутемную залу…

Шумные компании расположились в дальнем углу – за длинными столами, а вокруг слегка возвышающейся эстрады обосновалась публика побогаче. За соседним столиком потягивали коньячок двое солидно одетых мужчин: один – вида непримечательного, другой – в темных очках и с густой черной бородой. Чуть подальше, у соседней мраморной колонны, в компании двух молоденьких девушек вальяжно развалился директор центрального городского рынка. Именно в его владениях мне пришлось корячиться целый год – катать тележки с мясными тушами. Родом жирный скряга был откуда-то с Кавказа – то ли дагестанец, то ли чеченец. Весил центнера полтора, одевался в самые дорогие костюмы и ужинал исключительно в ресторанах. Сволочь.

Припомнив изнурительную работенку за скудное жалованье, я вздохнул, плеснул в рюмку остатки водки, выпил; заскреб вилкой по пустой тарелке… Потом обернулся и решительно махнул рукой официанту.

– Значит так. Принеси-ка мне еще водочки, – приказал я молодому человеку.

– Сколько желаете?

– Такой же графинчик. И хорошей закуски. Что тут у вас есть из фирменного?

– Холодные блюда или горячие?

Оглянувшись по сторонам, опять натыкаюсь на владельца рынка. И, кивнув в его сторону, тихо уточняю:

– Что в блестящей тарелочке у толстяка?

– О! Это замечательное блюдо – фуа-гра из гусиной печени, – доверительно сообщает официант. – Наш шеф-повар готовит его по рецепту парижского ресторана «О труа гарсон». К столу оно подается холодным.

– Тащи. Посмотрим, что жрут эти толстожопые твари…

* * *

Благодушие враз отлетело, когда все тот же стремительный паренек подал счет, заключенный в узкую кожаную обложку. Настроив резкость, я долго вникал в написанное и не мог сосчитать количество цифр в итоговой сумме под косой чертой. Сосчитав же, помрачнел и полез в карман за деньгами…