Правила нежных предательств - Инга Максимовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас, вот именно в этот момент мне хотелось окунуться в грязь и разврат, наконец сбросив с плеч этот сучий брак, вместе со львиной долей моего состояния. Адвоката моя сука жена нашла такого же зубастого, как и она сама. Он уделал моего юриста, как додика дискотечного, вцепился бульдожьей хваткой в моё имущество и откусил огромный кусок. И мне не жалко домов, машин и прочего барахла – это все наживется со временем. Но вот контрольный пакет акций огромного завода, доставшегося мне от отца, прощать я не собирался. Старик в гробу наверное вертится, как пропеллер, узнав, что его обалдуй сын профукал дело всей его жизни, променяв на женскую, прости господи,... А ведь он именно этого и боялся, что я пущу по ветру его наследие.
Я пропустил момент, когда эта ненормальная полезла на шест. Просто охренел, увидев гибкое стройное, но судя по движениям, пьяное в дугу тело, извивающееся на шесте. Когда чертова баба стянула с себя лифчик, я уже понял, что не смогу уйти, не познакомившись с местным «бомондом» очень и очень близко. Да и моё тело отреагировало на аппетитную «вкусняшку» весьма недвусмысленно.
На маленьких, округлых ягодицах красотки, цвета молока с земляникой, чужие темные пальцы смотрелись просто кощунственно. Сука, какой – то смуглый коротыш лапал девчонку, как помидоры на базаре. А она висела на пилоне, и кажется ничего не соображала. По крайней мере ее взгляд был пустой, как у дорогой куклы.
- Поехали со мной, персик,- хихикнул сально коротыш, и его отвратительные пальцы переместились на полукружье молочно-белой груди. Мне вдруг остро захотелось прикоснуться губами к ее заострившемуся соску. Джинсы затрещали по швам от этой крамольной мысли
Я содрал с себя куртку и двинул в сторону сцены, уже понимая, что наломают мне сегодня не хило, судя по команде поддержки, окружившей несчастную куколку и с улюлюканьем подбадривающей своего вожака, лапающего доступное тело грязными граблями.
- Руки от нее убери,- прорычал я, раньше, чем успел осмыслить, что в чужой монастырь со своим уставом лезть, все равно, что убегать от медведя с куском сырого мяса в кармане. Девка встрепенулась, когда я накинул ей на плечи тяжелую косуху. Блядь, какая она маленькая. Утонула в куртейке, которую я на себя едва натягиваю. Сжалась вся, как цыпленок и в глазах наконец – то появилось осмысленное выражение.
- Кто ты такой? – поинтересовалась девка, когда я вытащил ее на улицу, перекинув через плечо, словно тюк с грязным бельем. – Я бы сама разобралась. Не стоило лезть не в свое дело.
- Ты бы точно разобралась,- буркнул я, все еще чувствуя ладонью жар раскаленной молочно-белой кожи, и запах свежести исходящий от чертовой куклы, смешанный с ароматом алкоголя. – По частям, скорее всего, потому что баб, которые позволяют по пьяни все разным козлам, обычно так и находят по весне – в канаве, мелким фрагментами.
- А ты тоже козел? – показала белоснежные клыки нахалка, скользнув по ним розовым язычком. Да. Наверное я тоже козел, потому что мне в эту же минуту захотелось разложить ее на заднем сиденье моего джипа, и просто оттрахать ее податливую влажную плоть, просвечивающую сквозь кружево цвета бордо в свете уличных фонарей. И я бы наверное не сдержался, если бы она вдруг не согнулась и не исторгла мне на ботинки поллитра водки, смешанной с чем – то отвратительным. И слава богу, это привело меня в чувство. Хотя, о брезгливости речи и не шло. Надо было просто спасаться бегством.
- Пойду, проверю, как там твоя чокнутая подружка,- торопливо гаркнул я и устремился в сторону «рыгаловки». В конце концов лучше пусть меня отмудохают приспешники коротыша, чем я стану животным, которое не в состоянии справиться с маниакальным желанием отыметь полубесчувственную красотку.
Когда я вернулся, эта идиотка спала, уткнувшись слишком ровным, для того, чтобы быть натуральным, носом в оконное стекло. Подружка ее боевая свинтила с первыми попавшимися фраерами, судя по слезным заверением убогого коротыша и испуганного бармена, которых пришлось слегка помять. Друзей эта курица тоже подбирать не умеет, так же как и пить. Кулак теперь саднил, что слегка меня отвлекало от развратныйх мыслей. Слегка.
- Куда тебе везти, лохушка?- поинтересовался, увидев, как она встрепенулась, заслышав урчание работающего мотора.- Адрес назови.
- К тебе,- хихикнула дурища, непослушными пальцами борясь с металлической молнией на заблеванной куртке. – Я хочу, чтобы ты меня трахнул. По крайней мере ты самый подходящий для этого экземпляр, из всех убогих утырков, встреченных мною сегодня. Даже сделал попытку быть великодушным. Где Янка, кстати? И кто ты такой, в конце концов, мой благородный рыцарь?
Мне надо было выкинуть ее из машины, избавиться от зачатков головной боли, отягощенной геморроем в самом зародыше. Просто дать пинка под хорошенькую, круглую, самоуверенную задницу похожую на клубничину, и ехать в снятый домик у озера кормить жирных, могучих комаров. Но вместо этого восхитительного развлечения я по привычке решил влипнуть в очередную историю. Повелся, как девственник на бесплатную любовь.
Эта наглая сука, бесстыдно расположившаяся на переднем сиденье моего пепелаца, будто невзначай распахнула куртейку на тяжелых сиськах, явно провоцируя меня. Черт, ну как ее выкинешь такую? Не я, так кто-нибудь другой сегодня ее подберет, и не факт, что он окажется нежным к этой глупенькой малышке, которая творит невероятные глупости.
Я даже не стал отвечать, просто припарковал джип прямо посреди дороги. Сграбастал ее загривки и притянул к себе.
- Знаешь, мне даже приятно, что из всех утырков я оказался самым неутыристым. Расстегни мне ширинку, детка,- прошептал в ее полураскрытый рот, боясь, что если ее пальчики не дернут зиппер, то мой член просто разорвется в тесноте гребаных джинс.- Просто расстегни и больше ничего не делай.
