Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 2 - Валерий Федорович Солдатенко

учитывать, что к такому варианту развития отношений проявляло интерес большевистское руководство Советской России, вокруг которой с начала 1919 г. затягивалось кольцо фронтов, и разорвать их прочную цепь хотя бы в одном звене – означало облегчить общее положение республики.

Казалось бы, намечалась вполне привлекательная перспектива. Демократически-революционный курс был зафиксирован в Декларации Директории от 26 декабря 1918 г. Была провозглашена идея создания Республики Трудового Народа, начата подготовка к первому кардинальному шагу на пути ее реализации – Трудовому конгрессу Украины.

Однако внутри самой Директории наметились весьма существенные расхождения. Не обладая данными серьезного теоретического аналитика, С. В. Петлюра не мог ничего публично возразить В. К. Винниченко, на официальных собраниях вынужден был соглашаться с общим мнением. Но в душе он вынашивал иные планы, обусловленные совершенно иной оценкой ситуации и гипотетическими вариантами ее развития. Главный атаман войск УНР считал и, очевидно, отчасти небезосновательно, что вопрос будущего Украины должен решаться на полях военных сражений.

Однако предложить широким слоям населения привлекательную мобилизующую программу преобразований лидеры Украинской революции не смогли. Общественная инициатива все более переходила к Временному рабоче-крестьянскому правительству Украины, созданному через неделю после образования Директории – 20 ноября 1918 г. Возрождая с помощью РСФСР советскую власть в Украине, оно распространяло свое влияние, направляло военные действия против Киева, координировало их с восстаниями против Директории, которые, в свою очередь, приобрели немалые масштабы (об этом детально речь пойдет в специальном сюжете).

Теряя поддержку украинских масс, политическое руководство УНР было вынуждено все более полагаться на внешние факторы, старалось любой ценой привлечь их для удержания своей власти. Разновекторность же усилий, достигая антагонистических границ, не могла не повлиять фатально на судьбу этой власти, в конце концов, всей государственной организации.

Глава Директории В. К. Винниченко и Глава Совета Народных Министров В. М. Чеховский, эволюционировавшие влево и стремившиеся реализовать «трудовой принцип» (для них это было искренним проявлением верности интересам трудового народа, возрождаемой нации, Украинской революции), продолжительное время надеялись на соглашение с большевиками, советской властью. Хотя военные действия приобрели достаточно осязаемые очертания уже на рубеже 1918 и 1919 гг., Директория старалась разрешить кризис власти прежде всего дипломатическими средствами.

31 декабря 1918 г., а дальше – 2 и 4 января 1919 г. одна за другой в Москву летят радиотелеграммы с требованиями немедленно прекратить силовые акции, вывести российские войска с украинских территорий. Совнарком РСФСР выдержал дипломатическую паузу и впервые ответил на претензии уже тогда, когда Харьков был советским, а восстания против Директории охватывали с каждым часом все более новые районы.

6 января 1919 г. нарком иностранных дел Г. В. Чичерин направил ноту главе украинского правительства В. М. Чеховскому. «Ваши радиотелеграммы от 31 декабря и от 2 и 4 января мы получили, – сообщалось в ноте. – Прежде всего мы вынуждены объяснить Вам, что имеющиеся в Вашем распоряжении сведения, не соответствуют действительности. Перечисленные Вами военные части Советской России на Украину не движутся и даже не стоят около ее границ. Никакого войска Российской Социалистической Советской Республики в Украине нет. Военные акция в Украине в этот момент ведутся между войсками Директории и войсками Украинского Советского Правительства, которое является целиком независимым. Между Украиной и Советской Россией теперь нет никаких вооруженных столкновений»[15].

Российский дипломат отклонил обвинения в прямой причастности РСФСР к военным действиям в Украине и ловко перевел сущность разговора в плоскость социального конфликта, который возник в регионе вследствие антинародных действий руководства УНР. Перечисляя репрессивные акции властей, прежде всего, военной, осуществляемые именем Директории (разгон Харьковского Совета, запрет собраний и митингов, как в Харькове, так и в других местах; разгоны съездов крестьянских Советов Харьковщины; арест харьковских забастовщиков, в частности комитета железнодорожников; приказ атамана Харьковской губернии под угрозой расстрела выдать за двадцать четыре часа руководителей забастовки; его же телеграмма командованию флота Антанты с заявлением, что Директория поставила перед собой цель борьбы против большевиков; изданные в Киеве приказы Директории относительно запрета всякой агитации, идущей вразрез с ее политикой и т. п.), Г. В. Чичерин квалифицировал их основной причиной выступлений трудящихся масс Украины против национальной власти и делал ударение на естественном стремлении народа к восстановлению власти Советов: «Выдвинутое в Ваших телеграммах пожелание найти мирное решение может относиться только к конфликту между Директорией и трудовыми массами Украины, стремящимися к введению советского строя. Это есть та самая борьба трудового народа за свое полное освобождение, ведущаяся в Литве, Эстонии, Польше и Беларуси против классов эксплуататоров и угнетателей, как собственных, так и чужеземных и против всех их прислужников. Движение украинских рабочих и крестьянских масс, которое имеет целью установление Советов на украинской территории, без сомнения и в дальнейшем будет выливаться в форму вооруженной борьбы, пока Директория будет использовать относительно Советов современную тактику насильственного подавления»[16].

Не оставляя сомнений в симпатиях приверженцам советской власти, Г. В. Чичерин вместе с тем выдвигал обвинения Директории за обращения к Антанте о помощи в борьбе с Советской Россией, которая, по их словам, старается уничтожить национальную и государственную самостоятельность Украины. Концовка же телеграммы больше напоминала ультимативные условия, при которых можно было рассчитывать на подход к дипломатическому разрешению разногласий: «Мы ждем, – заявлял российский нарком, – чтобы наперед убедиться, что Директория прекратила борьбу против трудящихся масс Украины и решила охранять ее волю против угрожающего ей наступления англо-французского и американского империализма.

При этих условиях мы с готовностью примем в Москве Вашего представителя»[17].

Содержание и тон российской ноты вызвали негодование у руководителей УНР. 9 января 1919 г. в Москву был направлен ответ, который подписали все члены Директории и глава правительства В. М. Чеховский (правда, в документе он обозначен лишь как министр иностранных дел). В украинской ноте, прежде всего, опровергались утверждения российской стороны о невмешательстве во внутренние дела Украины и отсутствие на территории последней вооруженных сил РСФСР. «Утверждения комиссара иностранных дел, будто бы на территорию Украины российские войска не вступают, по проверенным сведениям, являются или умышленным извращением правды, или же полнейшей неосведомленностью, – заявляли лидеры УНР. – В районе Харькова действуют регулярные войска российской армии. Состоят они преимущественно из Китайцев, Латышей, Мадьяр и отчасти Русских. Отсюда и второе утверждение комиссара дел заграничных, якобы это войско состоит из Украинцев, явно не соответствует действительности. Это китайско-латышское войско, проходя по территории Украинской Республики, опустошает села, грабит у крестьян и всего населения все их имущество, складывает на телеги, грузит на захваченные поезда и отправляет в Россию. Представителей украинской народной власти крестьян, рабочих и интеллигенции Латыши и Китайцы расстреливают без всякого суда, подвергая перед тем их зверским истязаниям, и продвигаются в границах Украинской Республики, посягая на