Всего один взгляд - Харлан Кобен

— Вы уже говорили.

— Если вам по телефону говорят, что нужно шлепнуть человечка по имени Билли Смит, вы, естественно, решите, что Билли — мужчина. Но ведь иногда такое имя бывает и у женщин. Ну что, понятнее?

Скотт замер. Скенлон это заметил. На его лице появилась улыбка, голос стал еще мягче:

— Я тут упомянул о вашей сестре, Скотт…

Тот не ответил.

— Ее звали Джери, верно?

Молчание.

— Теперь вы поняли?.. Джери — одно из таких имен. Когда по телефону слышишь «Джери», естественно, думаешь, что речь идет о каком-нибудь мужчине. И вот пятнадцать лет назад мне позвонили. Тот самый посредник.

Скотта пробила дрожь.

— Мне дали адрес и сообщили, в какое время Джери, — Скенлон дважды согнул пальцы, изображая кавычки, — будет дома.

Собственный голос донесся до Скотта откуда-то издалека:

— Но ведь это был несчастный случай…

— Большинство поджогов сходят за несчастные случаи, если работал профессионал.

— Я вам не верю, — отрезал Скотт, глядя Скенлону в глаза, стараясь не показать, что его мир пошатнулся. Перед глазами закружились заразительная улыбка Джери, копна непокорных волос, скобки на зубах, забавная мина — она любила поддразнивать брата, когда вся семья собиралась за большим столом в какой-нибудь праздник. Он помнил ее первого настоящего бойфренда, обормота по имени Брэд, и как ей не с кем было идти на школьный выпускной, и полную энтузиазма речь, когда она агитировала за себя на выборах казначея студенческого совета, и ее первую рок-группу, которая оказалась чудовищной, и письмо о зачислении в колледж…

Скотт почувствовал, что глаза заволокло слезами.

— Ей же был двадцать один год!

Ответа не последовало.

— Почему?!

— Об этом я никогда не спрашивал. Я лишь наемный пистолет…

— Я не о том, — Дункан поднял на него глаза. — Зачем вы мне все это рассказали?

Скенлон рассматривал свое отражение в огромном, на полстены, зеркале.

— Наверное, вы правы, — произнес он очень тихо.

— О чем это вы?

— Может, после всего, что я сделал, мне требуется иллюзия собственной человечности. — Он снова повернулся к Скотту.

Три месяца спустя

Разрывы бывают резкие — с бурными слезами, с острыми лезвиями, раздирающими плоть. Знакомая, привычная жизнь, прокрутившись сквозь мясорубку обстоятельств, становится совсем другой, разлезается лапшой, расползается, как кишки из вспоротого брюха. А есть моменты, когда жизнь рушится в одночасье. Нитки ровных швов вдруг натягиваются до предела, стежки один за другим рвутся, причем изменения подкрадываются исподволь, незаметно.

Для Грейс Лоусон все началось в «Фотомате».

У самого входа в фотоателье она услышала женский голос, показавшийся ей смутно знакомым:

— Грейс, ну когда же вы купите себе цифровик?

Грейс обернулась:

— Я не в ладах с техникой.

— Ой, бросьте! Цифровые технологии можно освоить в два счета. — Женщина дважды прищелкнула пальцами — видимо, на случай если Грейс не умеет считать. — Цифровые фотики гора-а-аздо удобнее пленочных. Не нравится снимок — стерли, и дальше снимайте. Как файлы в компьютере. Вот на рождественскую открытку Барри щелкал детей миллион раз — то Блейк моргнет, то Кайл не туда посмотрит, но уж среди такого-то количества наверняка отыщется один приличный!

Грейс кивала, пытаясь вспомнить, как зовут собеседницу. Кажется, ее дочь Блейк учится в одном классе с ее сынишкой Максом. Или в прошлом году в детский сад вместе ходили, где тут уследишь, время так летит… Улыбка словно примерзла к лицу Грейс. Собеседница была довольно приятной, но совершенно заурядной. Уже не в первый раз Грейс посетила неприятная мысль, что она тоже ничем не отличается от остальных, а ее яркая индивидуальность растворилась в болотном однообразии пригородного существования.

От этой мысли ей стало неуютно.

Женщина тем временем продолжала расписывать чудеса эры цифровых технологий. От улыбки у Грейс свело мышцы лица. Она взглянула на часы, надеясь, что технически подкованная мамаша поймет намек. Без пятнадцати три. Уже пора ехать за Максом в школу. У Эммы тренировка по плаванию, но сегодня юных пловчих повезет другая мамочка. «Погребем до бассейна», как чересчур общительная дама, хихикнув, сказала Грейс. Страшно смешно.

— Нам нужно держаться друг друга, — заключила дама. — А вашему Джеку общаться с моим Барри. Они прекрасно поладят.

— Безусловно.

Воспользовавшись паузой, Грейс помахала ей на прощание, потянула на себя дверь и скрылась в прохладных недрах «Фотомата». Стеклянная дверь со щелчком закрылась, задев маленький колокольчик. Грейс поморщилась от резкого химического запаха — универсальный клей? Она вдруг подумала о возможных последствиях работы в подобных местах. Здесь и минуту-то провести противно.

Юнец, работавший за стойкой (слово «работавший» было бы здесь неслыханной щедростью, просто бессовестной роскошью), щеголял белым клочком пуха под подбородком, шевелюрой, выкрашенной в цвет, который посрамил бы и «Крайолу»,[3]и таким обильным пирсингом, что с успехом мог заменить в оркестре ударные. В уши его были плотно воткнуты наушники-плаги с дужкой вокруг ушной раковины; толстый провод змеился по шее. Музыка была настолько громкой, что Грейс ощутила в груди ритмичную вибрацию. Парень был покрыт татуировками — Грейс разглядела красную надпись «отпетый» и еще одну, тоже красную, «кайфолом». В середину очень просится «сачок», пришло на ум Грейс.

Парень не реагировал на посетительницу.

— Простите, пожалуйста! — громко сказала Грейс.

Никакой реакции.

— Эй, чувачелло!

Эта фраза привлекла внимание. Парень издал неопределенный звук, означавший «слышу», прищурился, разобиженный, что ему портят удовольствие, и неохотно вытащил наушники.

— Корешок.

— Что?

— Корешок.

Грейс протянула квитанцию, после чего Бородатый Пушок спросил ее имя. Грейс сразу вспомнила телефоны службы поддержки клиентов, где нужно вводить свой домашний номер, а едва дождешься ответа оператора, у тебя первым делом спрашивают домашний телефон — типа, в первый раз была репетиция.

Бородатый Пушок — Грейс наградила продавца этим прозвищем не без злорадства — проворно перебрал конверты с фотографиями и выдернул один. Оторвав ярлычок, он назвал Грейс цену как за новый фотоаппарат. Она вручила юнцу купон, устроив в сумке раскопки, сравнимые с поиском свитков Мертвого моря, и подождала, пока причитающаяся с нее сумма уменьшится до разумных пределов.