Бездыханные - Кон Айзель

— В смысле? — синие глаза Крис внимательно уставились на меня. На мгновение я замолчала, глядя на эту странную и немного пугающую синеву. Что-то жутковатое было в их глубине, словно вглядываешься во тьму океанических вод. Никогда не видела таких глаз.

Но тут я вспомнила о нашем разговоре.

— Ну…  почему, как только человек получает то, чего всегда желал, то сразу пытается найти способы это потерять? Да, у бессмертия тоже есть некоторые минусы, но и возможности возрастают. Скажем, человек мечтал перечитать тысячу книг. На это может уйти несколько десятилетий, а когда ты бессмертен, то, пожалуйста, хоть десять тысяч!

На мой ответ Крис заинтересовано приподнял бровь.

— А если у человека не было цели или мечты, то, что тогда? — спросил он после коротких раздумий.

— То нужно найти эту цель.

— Например?

— Ну, например, те же самые книги, или…  — я задумалась, — можно накопить огромную сумму денег и анонимно пожертвовать их в какой-нибудь фонд по защите природы.

Эта мысль вызвала у меня смех, но Крис задумался. Повисла гнетущая тишина.

— Кхм…  — я попыталась разрядить обстановку, сменив тему, — и что, эта девушка себя убила?

— А? Ну, в конце она сожгла себя заживо, и ветер разнес ее пепел. «Но, даже так, она продолжила свой путь в виде пыли, что попадает в глаза, когда на улице бушует ветер…» — это последняя строка книги.

— Значит, ты уже дочитал до конца?

— Да. Но не могу понять, поэтому перечитываю. — Крис нахмурился, поглядел на книгу, на меня, опять на книгу, после чего протянул её мне. — На.

— А? Зачем?

— Прочитай.

«Он что, настаивает?»

Мне поведение парня показалось немного нахальным, но я действительно заинтересовалась этим рассказом, поэтому завязала свое возмущение в узелок.

— Ладно, — с легким показательным недовольством я взяла книгу.

Повертев ее немного в руках, я решила задать давно терзающий меня вопрос:

— А почему не указано ни автора, ни названия?

Парень пожал плечами. Похоже, он тоже не знает. «Где он достал эту книгу?» — хотела было спросить я, как тут в класс начал заваливаться народ, поэтому оставила дальнейшие расспросы на потом. Я поблагодарила Криса и направилась к своему месту.

* * *

Через пару минут в класс начал заваливаться остальной народ. Я бессмысленно листала учебник литературе, когда ко мне подошли Ирен и Локки, два моих единственных и лучших друга. Ирен Меймунд была симпатичной и задорной девушкой с длинными волосами цвета мёда и типичным девичьим характером. Мы знали друг друга еще с младших классов и, сколько я помню, на её лице всегда играла веселая улыбка. Ирен никогда не грустила понапрасну. А вот с Локки другая история. Мы познакомились в начале средней школы. Со стороны может показаться, что он типичный представитель подкласса «ботан обычный»: всегда в рубашке и галстуке, строгие зеленые глаза за очками в широкой оправе, причесанные каштановые волосы; в руках куча книг и полная готовность к уроку. Но в тихом омуте черти водятся. Локки Сальмори был такой же странный, как и его имя. Его воспитал дядя, который работал врачом, но не в больнице — он был подпольным доктором. Его пациентами были бизнесмены сомнительной репутации, знаменитости или известные политические лица, которые не хотели вывести свои проблемы на люди. Когда Локки было одиннадцать, дядя взял его с собой «на работу». Мальчику с детства привили любовь к медицине, его первыми игрушками были игрушечные слуховые аппараты и пинцеты, а самым желанным подарком на рождество оказалось двенадцатое издание «Анатомии Грея». Мистер Пол Сальмори знал свои методы воспитания детей, и потому велел малолетнему Локки ассистировать его во время одной из операций.

Но благодаря этому Локки понял, что значит быть доктором. В свои восемнадцать он знал теорию медицины лучше, чем многие современные доктора, а особенности воспитания сделали его жестким, серьезным и расчетливым. До сих пор удивляюсь, как мы умудрились сдружиться. Но именно благодаря его характеру на Локки всегда можно было положиться.

— Ми-и-о! — Ирен навалилась на меня с объятиями, почти придавив к столу.

— Тише, тише, — засмеялась я. — Задушишь.

Она отпустила меня и возбужденно запрыгала на месте. «Хорошо хоть у кого-то из нас хорошее настроение», — пронеслось у меня в голове. Я поприветствовала Локки, тот лишь кивнул в ответ.

— У нее всю дорогу рот не закрывался, — пожаловался он.

Да, излишняя позитивность Ирен может достать даже такого человека с железным терпением, как Локки.

— Бе-е-е…  — девушка высунула язык и убежала к своей парте.

Юноша тяжело вздохнул ей в след, после чего переключился на меня.

— У тебя болезненный вид, — заметил он. — Ты завтракала?

— А…  да, — промямлила я.

Он не поверил, но придираться не стал, и только сказал:

— Ты поосторожней давай, мы уже лечили тебя от язвы желудка. Не хватало еще чего-то хронического заработать.

— Хорошо.

Прозвенел звонок.

Первым уроком была мировая литература. Сказать честно, я не очень люблю этот урок, не смотря на свою любовь к литературе в целом. Школьная программа никогда не могла похвастаться интересной литературой. Из-за такого наплевательского отношения к учебе мои оценки иногда ниже среднего, поэтому мне часто достается от вечно правильного Локки.

* * *

Следующие три урока пролетели незаметно. И вот, на большой перемене, наша троица, как и вся голодная молодежь, направилась в столовую. Там, как всегда в это время, была куча народу, но кое-как, с общими усилиями, мы наконец-то взяли свои обеды и сели за свободный столик.

— Да уж, не пройти, не проехать, — тяжело выдохнула Ирен.

На ее подносе, как всегда, были куриная порция салата и диетическая кола.

— Вот поэтому я говорил, что еду надо с собой носить, — заметил Локки и вытащил из своего портфеля коробку для ленча, в которой были два больших бутерброда с колбасой и сыром и маленькая упаковка ананасового сока. — И вообще, Ирен, если будешь так питаться, то станешь ходячим скелетом.

— Не бойся, не стану. А рано вставать и готовить у меня настроения нет, я и так рано встаю, чтобы привести себя в порядок.

В подтверждение своих слов она показательно убрала прядь уложенных волос с идеально накрашенного лица.

— Значит, для тебя красота важнее здоровья?

— Здесь уместнее сказать: «Красота требует жертв!».

— Ага, жертв мозговых клеток, — буркнул Локки, вытаскивая один бутерброд.

— И вообще, если ты такой умный, то, может, будешь сам мне готовить?! — разозлилась Ирен.

— В отличии от некоторых для меня это не является проблемой.

— Вот и готовь!

— И буду!

Они синхронно отвернулись