Книги онлайн и без регистрации » Романы » А в чаше – яд - Надежда Салтанова

А в чаше – яд - Надежда Салтанова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 54
Перейти на страницу:
тут под стеной… кому же в голову придет туда идти, если солнце уже село. А подальше следы обуви на песке между камнями… Как будто кто-то смотрел, как он умирает. Это ж кем надо быть, а?

– Плохое это дело. Мальца отравить может только тот, чья душа уже пропала. А следы – так народ прибежал?

– Народ-то со стороны ворот стоял, а следы поодаль и ближе к стене.

Феодор покачал головой.

– Что же делать, почтенный Феодор? Сикофант на нас, аптекарей, наперво и думает, мы-то с ядами постоянно дело имеем. А мою аптеку и вовсе закрыть пригрозил. И сказал, что бабьи сплетни ему без надобности.

– Это он зря так тебе сказал. Ну, у него забот много, у самого двое детишек, так расстроился, поди. Ты вот подумай, зачем дите убили? – Феодор из-под морщинистой руки посмотрел в небо.

Нина лишь вздохнула.

– Тяжело тебе будет, Нина. Самой придется искать потравителя.

– Да куда ж мне, почтенный Феодор? Не умею я душегубов искать, на то сикофанты есть. Я к тебе за советом пришла, что делать ума не приложу, – вздохнула Нина.

– Давай-ка я расскажу тебе про мудреца и рыбака, – помолчав, начал старик.

Нина обхватила себя руками за плечи, приготовилась слушать.

– В далекой феме13 жил мудрец, к которому приходили на обучение и юноши, и зрелые мужи. Однажды пригласили его в школу, чтобы поделился он своей мудростью с учениками. Добираться пришлось через реку, и мудрец заплатил бедному рыбаку, чтобы тот перевез его на утлой лодочке. Когда отплыли от берега, рыбак спросил, куда мудрец направляется. Тот важно ответил, что едет в школу, чтобы учить других. «Никогда у меня не было времени учиться в школе», – сказал рыбак. «Ты потерял полжизни!» – ответил мудрец. «А умеешь ли ты плавать?» – спросил его рыбак. «На это у меня не было времени», – ответил мудрец. «Тогда ты потерял жизнь, потому что моя лодка тонет!» – сказал рыбак.

– К чему твоя притча, что-то я не пойму, – озадаченно произнесла Нина.

– А к тому: ежели что не умеешь, так учиться надобно. Человек – такое создание божье, что все время чему-нибудь да учится. Где-то с возрастом мудрость приходит, где-то у других подсмотришь, где-то сама споткнешься да поднимешься. Для этого ни школы, ни книги не нужны. Ты себя слушай, сердце подскажет, что делать. И от ядов что поищи, пригодится. Что ко мне пришла – хорошо, но ищи и другой помощи. И я поспрашиваю, подумаю.

Гликерия уже несколько раз выглядывала из окна, но помешать боялась, делала Нине знак глазами, чтоб заходила свежей выпечки отведать. Нина поблагодарила Феодора за науку, оставила ему мазь, зашла в пекарню.

Подруга обслуживала покупателя с крупным заказом, а потому кивнула на скамью, чтобы Нина присела. Ожидая, аптекарша смотрела на хлеба в корзинках, на разложенные на прилавке сладости и сдобу. Обычно пьянящий запах свежей выпечки будоражил аппетит, руки сами тянулись к пышным лепешкам и медовым лукумадесам. Сегодня же Нину не радовал ни запах, ни вид сладостей.

Распрощавшись с покупателем, Гликерия, наконец, присела рядом с Ниной. В руках у нее была плоская миса с парой лукумадесов – знала, чем подругу побаловать. Нина устало улыбнулась и отрицательно покачала головой:

– Спасибо, Гликерия. Ты уж прости, но после сегодняшних событий что-то кусок в горло не идет.

– Что случилось? Говорят, убили кого-то. Тебя-то звали зачем?

– Убили. Сикофант за аптекарем послал, вот меня и позвали. Отравили отрока.

На этих словах впечатлительная хозяйка пекарни схватилась за сердце, застыв на мгновение. Слезы покатились из глаз.

– Ой, горе-то. И за что ж мальцу-то такая смерть? Мать, небось, убивается.

Гликерия утирала слезы, причитая. Потом посмотрела повнимательнее на подругу.

– И как ты, Нина, вот это все так спокойно переносишь? Ты ведь тоже женщина, а не горюешь, не плачешь совсем. Неужто не жаль жизнь загубленную? – голос ее сорвался, она прикрыла рот краем платка.

– Конечно, жаль. И отрока жаль, и мать его. Но ты же знаешь, сколько лет у нас аптека. Знаешь, сколько смертей я видела? И младенцев, коих спасти не смогли, и детей постарше, коих лихорадка унесла, и матерей, умерших от родильной горячки, и сильных мужчин, что умирали от пустячной раны, потому как слишком поздно к врачевателям пришли. И каждая смерть – еще и чье-то горе. Не всех спасти можно, как ни старайся. Божья воля человеку неподвластна. Сердце-то, оно болит за каждую душу ушедшую, да только слезы уже высохли. Одной молитвой и спасаешься.

Женщины долго еще сидели, обсудили и несчастную долю матерей, и опасности, что подстерегают в большом городе. Лукумадесы они вдвоем все-таки съели. Что лучше успокоит взволнованную душу, чем беседа с доброй подругой и выпечка, тающая во рту?

Солнце клонилось к закату, пора было закрывать пекарню да выставлять непроданный хлеб для нуждающихся. Феодор такой обычай завел у себя – ежели товар остается, то складывать его в корзину и выставлять вечером под портиком. Всегда найдутся люди, кому нужда не дает хлеба детям купить, а гордость не позволяет милостыню просить.

Нина распрощалась с подругой, пообещалась зайти завтра, если справится вовремя с заказами. Только попросила этими в грех вводящими лукумадесами ее больше не угощать, а то придется новые туники шить. Потому как нынешние от таких угощений скоро лопнут на той части тела, что как раз промеж головы и скамейки располагается. Гликерия только фыркнула. Нина, не в пример хозяйки пекарни, слишком тоща, что для почтенной женщины не достоинство.

Глава 2

Настой для душевного успокоения

Равные горсти душицы, мелиссы, тимьяна смешать в горшке, добавить щепоть иссопа, залить половиной секстария 14 только что вскипяченной воды. Когда травы осядут, слить через холстину. Пить перед закатом и утром после еды. Для этого налить полчаши малой и развести горячей водой до верха. Мед можно добавить в ту же чашу.

Если тоска долго держится, то добавить пару щепоток зверобоя.

Для сердечного успокоения добавить малую горсть цветков конвалярии или ее же настойки малейшую меру.

Из аптекарских записей Нины Кориарис

На следующий день Нина должна была отнести заказ для семьи Кастальянис. Дом их стоял на главной улице, недалеко от дворца. Патрикий, бывший комит банды15, был ранен в сражении в армянских землях. За прошлые заслуги был вхож во дворец, сам император, порой, проходя по Мезе с праздничным шествием, останавливался под портиком побеседовать с хозяином.

Да вот беда, дети у бывшего комита, как на подбор, малорослы да худосочны. А худые дети – семье позор. Вот и стали они заказывать Нине отвар для мальцов. Есть такие травы, что аппетит

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 54
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?