Охотничий Дом - Люси Фоли

Я с раздражением ждала, как он пошутит, что Ник и Бо почетные члены клуба девочек, но, к счастью, до этого он не додумался или решил придержать язык. Сегодня мы все ведем себя безупречно – толерантные люди на отдыхе с друзьями.

Как давно мы не собирались вместе – кажется, с прошлого Нового года. Постоянно забываю, каково это. Мы так легко и быстро вновь примеряем старые роли, которые всегда играем в нашей компании. Я тихоня – по сравнению с Мирандой и Самирой, моими бывшими соседками по квартире, у них все напоказ. Я уже влезла в свой привычный образ. Как и все остальные. Вряд ли Джайлс такой же шутник у себя в реанимации, где он старший ординатор. Мы забрались в «лэндровер». В салоне пахло землей и мокрой псиной. Наверное, от лесничего такой же запах, если подойти ближе. Миранда села рядом с водителем. Время от времени до меня долетал аромат ее духов – тяжелый, дымный, причудливо смешанный с землистыми нотками. Только она может позволить себе такой. Я отвернулась, чтобы вдохнуть свежего воздуха сквозь треснутое окно.

С одной стороны дороги тянулся обрывистый берег озера. С другой – лес, черный, непроницаемый, хотя еще не так темно. Дорога – всего лишь грунтовка, очень узкая, в колдобинах, любой неверный маневр – и полетишь прямо в воду или в заросли. Машину мерно покачивало, и вдруг мы резко затормозили. Всех швырнуло вперед, потом назад.

– Твою мать! – вскрикнула Миранда, а Прайя, которая всю дорогу вела себя тихо, захныкала на руках у Самиры.

Фары осветили замершего на дороге оленя. Мы и не заметили, как он выскочил из-за темных деревьев. Огромная голова, увенчанная широкими ветвистыми рогами, величественными и смертельно опасными, выглядела слишком большой на стройном рыжеватом теле. В лучах фар глаза оленя излучали таинственный, потусторонний зеленый свет. Он долго смотрел на нас, а затем с неторопливой грацией скрылся среди деревьев. Я прижала руку к груди, ощутила, как сердце выбивает частую дробь.

– Вау, – выдохнула Миранда. – Что это было?

Лесничий повернулся к ней и бесстрастно произнес:

– Олень.

– Я имела в виду, – сказала Миранда с легким волнением, что на нее совсем было не похоже, – какой именно?

– Благородный, – буркнул лесничий. – Благородный олень.

И вновь уставился на дорогу. Разговор был окончен.

Миранда обернулась к нам и произнесла одними губами: «Правда, он секси?» Самира и Эмма согласно кивнули. Затем Миранда вслух спросила:

– А ты так не думаешь, Кейти? – Наклонилась и коротко, но чувствительно ткнула меня в плечо.

– Не знаю, – ответила я и посмотрела на невозмутимое лицо лесничего в зеркале заднего вида. Догадался ли он, что мы говорим о нем? Если да, то не подал вида, но мне все равно было неловко.

– Ты у нас всегда выбирала странных парней, Кейти, – рассмеялась Миранда.

Ей никогда не нравились мои приятели. И что забавно, это чувство обычно было взаимным – мне часто приходилось защищать ее перед ними. «Ты вечно находишь тех, – сказала она однажды, – что ангелами устраиваются у тебя на плече и нашептывают: плохая она, плохая, держись от нее подальше». Но Миранда моя старинная подруга. И наша дружба длится дольше любых романтических отношений – по крайней мере, моих. Миранда и Джулиен вместе еще с Оксфорда.

* * *

Я не знала, как вести себя с Джулиеном, когда он появился на сцене в конце первого курса. Миранда тоже. Он не был похож на парней, с которыми она встречалась раньше. Надо сказать, предыдущих было всего двое, таких же подопытных кроликов, как и я, – не было в них ни красоты, ни обаяния Миранды, и они поверить не могли, что их выбрали. Но ей всегда нравились объекты, над которыми можно поработать.

Так что с ее тягой к изгоям Джулиен показался ей чересчур банальным. Вот он-то был красив до дерзости и столь же уверен в себе. Это ее слова, не мои. «Он такой высокомерный, – заявила она. – Не терпится послать его, пусть только еще попробует подойти». А я удивлялась, неужели она не видит в нем отражение собственной заносчивости и самоуверенности.

Джулиен пробовал снова и снова. И каждый раз она отшивала его. Подходил поболтать с нами (с ней) в пабе. Или «случайно» натыкался на нее после лекции. А то забегал в бар при общей комнате отдыха в нашем колледже, якобы повидать друзей, но большую часть вечера проводил за нашим столиком, так откровенно ухлестывая за Мирандой, что становилось неловко.

Позднее я поняла, что когда Джулиен чего-то страстно хотел, он не позволял ничему встать на его пути. А хотел он Миранду. Страстно.

В конце концов ей пришлось смириться с реальностью: она тоже хотела его. Да и кто бы не захотел? Он был красив тогда, красив и сейчас, теперь, может, и больше – жизнь придала чеканности его совершенным чертам, убавила бойкости. Интересно, возможно ли чисто биологически не испытывать влечения к такому мужчине, как Джулиен? По крайней мере, физического.

Помню, Миранда познакомила нас на Летнем балу, когда они все же стали встречаться. Разумеется, я знала, кто он. Я же была свидетелем всей саги: как он преследовал ее, как она отшивала его, как он добивался ее снова и снова – и, наконец, как она смирилась с неизбежным. Я так много о нем знала. В каком колледже он учился, что изучал, знала, что играл в университетской сборной по регби. Я знала о нем столько, что почти забыла, что сам он понятия не имеет, кто я. А потому, когда он поцеловал меня в щеку и торжественно произнес: «Рад познакомиться, Кейти», довольно вежливо, несмотря на то что был пьян, все это показалось шуткой.

Первый раз, когда он заночевал у нас, – Миранда, Самира и я жили вместе на втором курсе – мы столкнулись у ванной, он вышел оттуда с полотенцем вокруг бедер. Я так старалась вести себя как ни в чем не бывало, не смотреть на его голую грудь, широкие мускулистые плечи, блестевшие влагой после душа, что сказала: «Привет, Джулиен».

Он потуже стянул полотенце.

– Привет. – Он нахмурился. – Мне немного неловко. Боюсь, я не знаю твоего имени.

Я поняла свою ошибку. Он начисто забыл про меня и, скорее всего, даже не помнил, что мы уже встречались.

– О, – я протянула руку, – я Кейти.

Руки он не взял, и я решила, что снова делаю что-то не то – слишком это формально и неестественно. Потом до меня дошло, что в одной руке он держал зубную щетку, а другой придерживал полотенце.

– Прошу прощения. – Он улыбнулся своей чарующей улыбкой и сжалился надо мной. – Так что ты делала, Кейти?

– В смысле? – Я удивленно уставилась на него.

Он засмеялся.

– Ну, это как в книге. «Что Кейти делала»[7]. Всегда любил ее. Хоть она и не для мальчишек.

Он вновь улыбнулся этой своей улыбкой, и на секунду мне показалось – я вижу то, что разглядела в нем Миранда.

Джулиен – вполне узнаваемый типаж. В американской романтической комедии такой красавец обычно подонок возможно, предстоит исправиться и раскаяться в грехах. Девушки типа Миранды – первые красавицы и записные стервы с какой-нибудь мрачной тайной. Серые мышки – вроде меня, – как правило, добрые, умные, непонятые персонажи, которые потом всех спасут. Но в реальности все по-другому. Таким людям, как Джулиен и Миранда, вовсе незачем быть неприятными. К чему усложнять себе жизнь? Они могут позволить своему обаянию проявиться во всей красе. А серые мышки вроде меня не всегда оказываются героинями. Иногда у нас есть свои мрачные тайны.