Точная копия - Катрин Корр

величествен. Сколько времени требуется, чтобы убраться в нем? Неделя? Две? Месяц?

Внезапно раздается громкий лай и что-то очень мощное толкает меня в спину. От неожиданности я падаю на ступеньки и острая боль обжигает мое колено и ладонь.

– Черт, Джерси! Ко мне! – раздается громкий и властный мужской голос. – Ко мне, сказал!

Сердце как будто в горле колотится. Смотрю на большого черно-белого пса неизвестной породы, что послушно мчится к своему хозяину и, которому уже совершенно всё равно на меня.

– Ты в порядке? – спрашивает меня мужчина, помогая подняться на ноги. – Сильно ушиблась?

От него вкусно пахнет. Это первое, что фиксируется в моих личных заметках.

– …Нет, я в порядке, – пытаюсь ответить, всё ещё сбитая не только с ног, но и с толку. – Только колено печет… О, нет! – ахаю я, глядя на разорванные джинсы и кровь. – Мои джинсы!

– Глупый пес! – ругает мужчина виновника моего несчастья. Тот, как ни в чем не бывало, продолжает сидеть на месте, вилять хвостом и игнорировать наше присутствие. – Рану нужно обработать. Идти можешь?

– Не перелом ведь. Вполне могу.

– Джерси, сколько раз тебе говорить, что нельзя набрасываться на людей? – продолжает он ругать пса, который с каждым шагом хозяина опускает голову всё ниже и ниже.

Я иду следом и моему взору открывается…крепкая мужская задница в черных джинсах. К кистям приливают широкие вены, чуть ниже локтя набита татуировка в виде браслета. Фигура у мужчины очень даже впечатляющая. Сразу видно, что он завсегдатай в тренажерном зале. Бедра узкие, спина широкая, плечи крепкие и мускулистые. В мыслях невольно всплывает воспоминание, часть из которого бывает снится мне в кошмарах.

Мама собиралась в ресторан. Был декабрь, время новогодних корпоративов. Она попросила меня застегнуть длинное серебристое платье, а сама с восхищением смотрела на свое отражение в зеркале. Мне было лет восемь. И тогда она была особенно прекрасна.

«Ты – настоящая принцесса! – сказала я, мечтая, что это чудесное серебристое платье когда-нибудь станет моим. Спереди оно закрывало абсолютно всё, а рукава были настолько длинные, что опускались до середины пальцев да ещё и собирались в гармошку. А вот спина была абсолютно оголена. – Ты сегодня будешь танцевать с настоящим принцем!»

«Очень на это надеюсь».

«Мама?»

«Да, милая?»

«Там, куда ты идешь, много принцев?»

«Уж очень на это надеюсь», – усмехнулась она.

«А как ты найдешь своего? Он ведь должен быть один и только твой, верно?»

«Милая, их у меня может быть несколько. Они могут быть низенькими, толстенькими, волосатыми, как обезьяны! Но вот если попадется особенный… Настоящая редкость. И, чаще всего, живут они в «Горьком».

«Особенные – это какие?»

Мама расправила плечи и вновь оглядела свое отражение в зеркале. Она была чертовски уверена в себе и казалось, будто могла одним только взглядом получить желаемое.

«Они неприступные, как самые высокие и непобедимые горы. У них особенная походка: один шаг, второй третий – им будто принадлежит целый мир. Они могут смотреть на тебя свысока, могут даже бросить что-то оскорбительное, но… Как только ты завладеешь их вниманием, как только их глаза вцепятся в твои, плавно опусти веки и проведи пальцами по шее. Это очень мощное оружие, поверь. Их отношение к тебе в момент меняется. А вообще, запомни, милая одну очень важную вещь: власть женщины – в её теле. Ведь мужчины любят глазами. Но, чтобы почувствовать всю мощь своих возможностей, она должна сама полюбить себя. Неважно – толстая или худая, костлявая или с целлюлитной коркой. Только любовь к себе способна наградить её силой, от которой сойдет с ума любой, даже самый непробиваемый и бесчувственный мужчина на свете. Если, конечно, она сама этого захочет».

* * *

Один шаг.

Второй.

Третий.

Незнакомец поворачивает голову в сторону, окидывая взглядом огромную территорию, что принадлежит ему.

Уверенный профиль.

Дерзкий.

Острый, как каменный выступ.

Мои глаза снова останавливаются на его затылке. Всякий раз, когда мальчик, парень или мужчина привлекал мое внимание, я всё время смотрела на затылок. Скошенные, будто им когда-то прилетело сковородкой, круглые, как мячи, приплюснутые, вытянутые – самые разные. По мере моего взросления это часть обретала ещё одно качество, о котором мама тогда не упомянула.

Сексуальность.

В мой нос проникает запах мужского парфюма, а сквозь него, точно прозрачная дымка невидимых молекул, что-то особенное, выделяемое исключительно человеческой кожей. Мой непослушный взгляд устремляется к широкой шее. Короткие темные волосы почти сбриты, кожа идеально гладкая. Что-то во мне сжимается, подушечки пальцев леденеют. Почему-то именно сейчас образ матери становится уж слишком настойчивым, а слова, которых в детстве я не понимала, а чуть позже в них просто не верила, будто обрастают подтверждениями…

Мужчина открывает прозрачную входную дверь из толстого стекла в темной деревянной оправе. Он пропускает меня вперед и я невольно распахиваю взгляд.

Смотрит на меня свысока.

Что я делаю? Зачем захожу в дом человека, которого совершенно не знаю? На мгновение я вообще забываю о причине, по которой приехала в этот район! Мои глаза рассеянно бегают из стороны в сторону, попрыгунчик под ребрами сошел с ума! Когда дверь за мной закрывается, до меня вдруг начинает медленно доходить, что минуту назад я таращилась на мужской затылок и впервые испытала сексуальное влечение к этой части тела. Из-за этой части тела.

– В ванной есть пузырьки с перекисью, ватные диски и йод. Тебе помочь?

– Нет. Я сама справлюсь, спасибо.

Незнакомец ведет меня по ярко-освещенному коридору, а потом останавливается напротив темной двери и разворачивается ко мне лицом.

Неприступный, как самая высокая гора.

Глаза цвета самого дождливого неба бегло пробегают по мне. В них нет ни тени заинтересованности и меня это обнадеживает. Ухоженная щетина и три глубокие морщины на высоком лбу сбивают с толку. Сколько ему? Тридцать? Или чуть больше?

– Ванная комната здесь, – кивает он на дверь. – Если что-то понадобится – говори.

– Спасибо.

Оказавшись внутри, я медленно закрываю глаза и выдыхаю из легких весь воздух. Внутри слишком просторно для привычной ванной комнаты. В углу душевая с прозрачным стеклом, напротив унитаз, биде, а между ними широкая сверкающая раковина. Под ней открытая полка с темными полотенцами и плоский выдвижной ящик. Поскольку он здесь единственный, значит именно в нем я найду перекись и ватные диски.

Мой телефон в кармане порванных джинсов издает тихую мелодию. Вспоминаю, что за пределами этого дома меня всё ещё ждут Соня и Женя, которым я обещала позвонить.

– Да? – тихо отвечаю я на звонок подруги.

– Умоляю, скажи Жене, что с тобой всё в порядке, а то он уже всю плешь мне…