После бала - Энтон Дисклофани

Я покачала головой:

– Нет. Он просто сегодня немного молчаливый.

– Молчаливый мужчина – скучный мужчина, – сказала Джоан, поджигая сигарету; в свете зажигалки я посмотрела на ее расфокусированные глаза. – Но так уж вышло, что ты полюбила скучного мужчину. Со скучными мужчинами никаких проблем.

Я позволила ей продолжить. Каждый раз, когда она называла Рэя скучным, я стискивала зубы, но знала, что она ничегошеньки под этим не подразумевает.

– В следующем году к этому времени я уже буду замужем, – сказала я.

– Как-то печально ты это сказала, – тихо отозвалась Джоан.

– Разве? Да нет, я счастлива. Но мы больше не будем жить вместе. Помнишь, как мы хотели выйти замуж за братьев и жить по соседству?

– Помню, – сказала Джоан. – Помню.

Она рассмеялась. Я тоже рассмеялась. Идея, которая казалась нам, десятилетним, такой привлекательной, теперь звучала абсолютно абсурдно.

– Мечты меняются, – сказала я.

– Конечно, меняются, – сказала Джоан. – Но, милая, ты ведь знаешь, что не можешь выйти за меня, ведь так?

Я приготовилась к удару, ощутила его, но затем Джоан схватила меня за руку:

– Рэй любит тебя. Ты не можешь просить большего, ведь правда?

Я покачала головой. Это правда: Рэй любил меня, и я не могла, не должна была просить большего, чем его любовь, его верность.

– А поехали в «Shailene’s»! – вдруг сказала она. – Фред, вези нас в «Shailene’s»!

Хотела ли я ехать? Имело ли это значение? Мы ехали в «Shailene’s», где, как я надеялась, будет палатка и Джоан захочет там присесть.

Я смотрела на Ривер-Оукс, прекрасный, как маленький городок, похожий на заснеженный шар, с освещенными домиками, наряженными елками и подарками под ними. Когда шар начал вращаться, я откинулась на мягкое сиденье.

– Джоан, – вдруг сказала я, когда вопрос снова пришел мне в голову.

– Да? – пробормотала она.

– А где Дори?

Она не ответила. Я открыла глаза, ожидая увидеть ее, смотрящую в окно и отвлекшуюся на что-то другое. Но вместо этого я увидела, что она пристально впилась в меня взглядом.

– Она пропала, – сказала Джоан.

– Куда пропала?

– Просто пропала, – мягко сказала Джоан и, выдвинув маленькую пепельницу из двери, потушила сигарету.

Конечно, прислуга приходит и уходит. Но все же Дори была как мама для Джоан. Она закрыла глаза, и я не стала развивать эту тему, потому что не хотела ее беспокоить. Однако я знала, что она соврала.

1957

Прошла где-то неделя с тех пор, как она, промокшая до нитки, появилась на моем пороге. В следующий раз я увидела Джоан в клубе под названием «Нефть». Все девочки ходили туда ужинать один раз в месяц; это стало своего рода традицией, которая началась с Дарлин. Она была там, конечно же, с Джоан, Сиэлой и еще с несколькими в конце столика. Томми остался дома с Рэем. Мы все сделали заказы – там готовили замечательные стейки с красной серединой – но, когда Филип, наш официант, остановился возле Джоан, она попросила шампанское.

– Мне сегодня не хочется есть. Я больше настроена на шампанское. Пожалуйста, одну бутылку, – проговорила она и блистательно нам улыбнулась. – Хочу угостить моих девочек чем-то особенным.

Филип был седовласым смышленым мужчиной. Он стал нашим официантом давно, с тех пор как мы начали туда ходить. Ему не нужно было спрашивать Джоан, какое шампанское она хочет. Самое дорогое.

– Какая щедрость! – воскликнула Дарлин, несмотря на то что мы уже пили коктейли, мартини, «Манхэттен», а те, кто был более сдержанным, – дайкири, стоявшие перед нами в ряд. Мне так захотелось закатить глаза. На Дарлин было белое платье с открытыми плечами, с золотистым блестящим поясом, ее шею украшало колье из жемчуга. Мне она напоминала змею, одну из неядовитых, с кольцами вокруг шеи.

Когда Филип проходил мимо меня, я обернулась.

– Мисс Фортиер тоже будет стейк. С кровью, – сказала я, и он кивнул.

Я обрадовалась, что мы так тихо договорились между собой.

Я пила дайкири, потому что Джоан приехала в ресторан уже под хмельком, а я хотела показать ей хороший пример. Впрочем, в этом не было особого смысла: Джоан уже выпила два мартини и продолжала пить, и этому не видно было ни конца ни края. Она знала меру, но иногда казалось, что она намеренно пытается напиться. Этот вечер стал именно таким случаем.

Все смотрели на нас. В это место приходили лишь в тех случаях, если хотели, чтобы их увидели. Думаю, мы так и поступали. Я имею в виду, хотели быть замеченными. Поход туда даже не обсуждался, не обсуждалось и место, где мы сядем. Дефилируя по залу, мы вызывали шепот и взгляды. Каждая из нас, но особенно Джоан. Она обязательно скажет каждому свои «привет», «как дела» и «давно не виделись». Джоан, естественно, наслаждалась всеобщим вниманием, как и все мы, но все хотели видеть именно Джоан. Ее недавняя интрижка, кажется, совсем не повлияла на ее репутацию; ни Дарлин, ни остальные девочки не упомянули этого. Джоан повезло.

– Она сегодня зажигает, – пробормотала Сиэла.

Я обернулась к ней, радуясь, что она не слышала, как я заказала Джоан стейк. Я понимала, что слишком сильно опекаю ее, ношусь с ней, как с ребенком. Но кому-то же нужно это делать.

Я улыбнулась, сделав глоток дайкири.

– Она просто счастлива, – сказала я. – Она так любит собираться вместе.

Сиэла покачала головой, посмотрела на меня секунду.

– Всем бы такую подругу, как ты, Сесе.

Джоан услышала последнее предложение.

– Всем такую подругу, как Сесе! Выпьем за это! – Она подняла свой мартини и чокнулась бокалами с Дарлин и Кенной, которые сидели по бокам от нее, пролила напиток и не удосужилась вытереть его со стола.

Затем они, совсем опьянев, шутили, смеялись и болтали ни о чем. Мне не было особо весело. Томми не хотел меня отпускать, как, кстати, и Рэй.

– Как всегда, Джоан зовет, – сказал он, когда я сообщила ему, что не могу отказаться. Джоан вновь стала сама собой с того дождливого дня на моей кухне, даже более яркой версией себя, но я все равно не смогла к ней привыкнуть.

Ее отсутствие в последние две недели изменило что-то внутри меня; как, в прочем, и все ее отлучки.

Мы с Сиэлой лениво болтали о детях, это было нашей запасной темой для разговора, когда вдруг Дарлин подняла тему развода Дэйзи Диллингуорт. Ситуация накалилась с прошлой недели – фотографии Эдвина Минтза и его пассии, покидающих спектакль на Бродвее, разместили в «Хрониках».

– Это как-то неправдоподобно, – сказала Дарлин. – Это совсем на нее не похоже. А теперь она пожинает плоды своих стараний, не так ли?