На Службе у Тирана. ТОМ 2 - София Ваго

— Эту историю я ещё никому не рассказывал,  —  его сердце пропустило удар, грудная клетка расширилась. Я машинально, как это принято для выражения сочувствия, положила на него руку, обнимая. Его сердце забилось чаще. Через секунду я поняла, что сделала. Попыталась отстраниться, но было поздно. Я уже попала в цепкие когти зверя.

— Я родился в обычной фермерской семье здесь, неподалёку от текущей границы, — начал издалека свой рассказ Драгфат,  — Мать и отец сами выращивали-собирали продукты, а после продавали в своей же лавке. Дома, — Драгфат закрыл глаза, его сердце стало биться медленно, спокойно… — Дома всегда пахло сладкими булочками, пирогами… Всегда было тепло и уютно. Родители жили душа в душу и ссор практически никогда не было, я был единственным ребёнком в семье. С некоторого осознанного возраста они начали приобщать меня к своему ремеслу. Я помню, как хотел накопить денег и построить для нас огромный дом со всеми последними технологиями, чтобы им не приходилось так много работать… Поэтому я очень старался, зачастую не покладая рук сутками. В один прекрасный день они послали меня за черникой в наш сосновый лес. В чаще леса, набрав с несколько корзин ягод, и до смерти устав, я увидел его. Жеребца небесной красоты. Знаешь, такой серый конь в белую крапинку. Грива, хвост — пепельно белые. Глаза голубые-голубые… — Драгфат тяжело вздохнул, а я нахмурилась. В голове что-то щёлкнуло, — В первый раз я не подошёл к нему. Побоялся. Но чем больше я ходил за черникой, тем чаще я его видел, и тем ближе он приближался ко мне. Через несколько дней он подошёл ко мне вплотную, и его приветствием было то, что он съел всю мою собранную непосильным трудом чернику в корзинках. Тогда я подумал, — Драгфат усмехнулся, — Что всё это время он терпел меня на своей полянке с черникой и ждал, пока я уйду с неё. Но я, стараясь заработать, ходил изрядно и стабильно собирал по несколько вёдер. Я тогда же, в ту самую минуту конского чавканья, подумал, что терпение жеребца лопнуло и он решил меня проучить, буквально съев за пару минут целый день моей тяжёлой работы. Я ничего не сделал. Просто посмотрел коню в красивые голубые глаза, взял пустые корзинки и ушёл.  Дома я рассказал родителям историю, они изрядно посмеялись и сказали больше в лес не ходить, а то конь расстроится и опять всё слопает. Но на следующий день никуда идти не пришлось. Я открыл глаза. Подошёл к окну, а там уже стоял он. Я так обрадовался, что выбежал на улицу и очень аккуратно его погладил. Конь покорился. Я почувствовал соединение. Я признал в нём фамильяра. Несколько месяцев он приходил ко мне с рассветом и сопровождал меня, когда я работал в лесу или на земле. Сказать по правде, денег у нашей семьи было не так много, чтобы мы могли позволить себе купить фамильяра или даже задумываться о нём, поэтому все мои рассказы о мифическом голубоглазом коне родители воспринимали в шутку. Странно, но он появлялся только тогда, когда я был один и никогда не заходил в дом, хотя я приглашал его много раз. При  этом моё здоровье начало портиться. Когда стало совсем худо, и я уже не мог подняться с постели, конь сам зашёл к нам в дом. Помню выражение лиц родителей. Сначала я обрадовался, когда они всё же увидели моего фамильяра, а потом, когда мама взяла тряпку и начала бить его, я ошалел. Она всё истошно кричала в слезах: “Вон-вон!!!”, отец сначала пытался остановить её, но потом прекратил из-за бесполезности. Он взял коня за морду, наклонил к себе, что-то ему прошептал и ушёл. Ушёл навсегда. Мать, не выдержавшая  разлуки, вскоре умерла.

Наступила тяжёлая минута тишины. Мне так стало его жалко, что я прижалась сильнее.

— Так это был фамильяр? — я тихо задала вопрос, всё так же прижимаясь к его сердцу, и решив опустить болезненную сторону вопроса со смертью родителей.

— Себастьян, как я впоследствии понял, был лесным духом смерти. Но что духи, что фамильяры  — они рождаются по одному принципу. Из сгустка энергии. Каждый есть призма, усиляющая энергию. Только духи зачастую с отрицательной, искажённой призмой. Энергия, которую ты через них пускаешь идет в отрицательном направлении. На смерть. Поэтому я начал болеть. Я думаю, мой отец заключил с ним сделку, спасая меня. После этого, как ты понимаешь, у меня нет ни малейшего желания даже пробовать завести фамильяра… Моим родителям пришлось слишком дорого заплатить за мой урок,  —  я нахмурилась.

— Как ещё раз звали коня? —  я серьёзно спросила. 

— Себастьян, — тихо, сильнее прижимая меня к себе, сказал Драгфат.

Я резко раскрыла глаза и подскочила. Драгфат расцепил кольцо своих рук, давая мне пространство для манёвра.

— Драгфат, — я схватила двумя руками его лицо. Он, словно сытый тигр, поддался, позволив мне этот жест. Он накрыл мои ладони своими, — Я не знаю как, но во время марш-броска... Мне кажется, когда я спасала умирающего коня у старика, это был твой отец и Себастьян. 

В голове Драгфата щёлкунло. Так вот куда делся потерянный флажок.

— Драгфат, пошли срочно в лес! — чуть ли не прокричала я ему в лицо. Если есть хоть малейший шанс восстановить семью — я бы не задумываясь, это сделала. Всё-таки сиротский дом даёт о себе знать. Ты до последнего веришь, что твои родители были и есть хорошими людьми, просто обстоятельства… Как у Драгфата. Он опустил глаза, задумавшись, всё ещё держа мои руки в своих, — Ну пожа-а-алуйста! — я протянула жалобно как маленькая девочка просит папу купить в магазине игрушку, когда стало понятно, что моя идея ему не нравится. 

“О-о-ох, этой женщине с такими… глазами и тоненьким голоском будет невероятно сложно отказывать!” — подумал Драгфат и улыбнулся. Неважно, будет там его отец или Себастьян, главное, цель достигнута: Иви оживилась. 

— А тебе не страшно пойти в лес ночью? — всё ещё играя, продолжил этот зверь. 

Я подняла руки в победном жесте, понимая, что крепость сдалась! Ура! Победа за мной! Я резко подпрыгнула, издала военный радостный клич, и на радостях, спрыгивая с кровати, ляпнула: 

— Почему мне должно быть страшно? Ты же со мной будешь! — а потом вперила взгляд в стену, останавливая ногу на полпути в тапок. Что я только что сказала!? 

Драгфат, наблюдая, как розовеют на глазах её щёчки, а также то, что она признала в нём защитника, а не врага, закусил губу, пытаясь скрыть улыбку, которая могла бы озарить весь дом. Она позволила ему оберегать её. Это ли не настоящая победа? 

Я прокашлялась, стараясь сделать вид, что ничего не произошло. Натянула на себя тапки и пошла в душ, предварительно взяв из комода новое полотенце и очередную спортивную форму.

— Пять минут — я схожу в душ и пойдём, — я посмотрела на развалившегося на постели мужчину в слишком тесной для него рубашке. А потом решила отыграться на этой довольной морде, — Если, конечно, только ты не боишься идти со мной в лес, — я подняла брови, выдерживая паузу. А после его молчания, я развернулась и сделала шаг в ванную. 

Ну наконец-то! Его дерзкая непокорная девчонка. Драгфат уже не сдерживаясь, разулыбался.