Разведгруппа из будущего - Юрий Валин

— Мы ей оставили время подумать. Может, за океан давно уехала. А может, пенсию ветеранскую получает и на школьных уроках детишкам мозг выносит, рассказывая, как винтовкой и ножом от полка карателей НКВД отбивалась. Неразборчиво так шамкает, но с чувством и душой. Карга старая. Жизнь, Евгений, это темный лес. Летом комары, зимой волки. Бандеровцы всесезонно. И еще уйма всякого разного. Ты знаешь, что животный мир насчитывает полтора миллиона видов? Так, по крайней мере, утверждают британские ученые. Среди этих видов уйма вредных и просто неприятных тварей. Но выморить всех или поглушить гранатами или электроудочкой не представляется реальным. Как-то сосуществовать нужно. Заповедники там, природные парки… Ну, в общем, правозащитники тебе растолкуют. Я только в конфликтах слегка разбираюсь. Лучше скажи: что за пулемет изуверский? Глянуть успел?

Женька кивнул на ноутбук.

— Нормальная машинка. Малость устаревшая, а так вполне. С мушкой, правда, намудрили: флюгерная она, подвижная. Всегда устанавливается ветром в направлении полета. Ну, там есть специальные расчеты траектории и собственной скорости. Зачитать?

— Не стоит. Век живи — век учись, а все равно от удивления помрешь. А бобышки эти что? Патронов по шестьдесят?

— В двойном барабане 75 патронов.

Катрин усмехнулась:

— Во как мы с перепугу. Полторы сотни патронов, и ни в кого не попасть. Мой личный рекорд, однако.

Констанца. 21 апреля 1944 года. 2.48

С «Теи»[23]спаслись три человека. Это был первый рейс теплохода. Взрыв сдетонировавших боеприпасов был столь мощным, что обломки надстроек транспорта перебросило через мол в открытое море. Катастрофа была мгновенной. Огромный груз боеприпасов, восемь тяжелых противотанковых орудий, три роты маршевого батальона с пятью офицерами и вся команда, включая капитана «Теи», оказались на дне залива. Шедший за транспортом тральщик R196[24]взрывной волной был опрокинут и затонул через шестнадцать минут. Не посчастливилось и БДБ,[25]шедшей в составе конвоя, — баржу швырнуло на камни волнолома, но большую часть солдат удалось спасти вовремя подоспевшим катерам. Мелькали лучи прожекторов, выли сирены портовых буксиров. Всю ночь продолжались поиски выживших.

Выход конвоя к Севастополю был задержан на сутки. Потрясенная Констанца погрузилась в траур. Говорили о десятках русских подлодок, занявших позиции прямо за боновыми заграждениями, о новых секретных минах, неведомым образом установленных в порту. Прибывшая из Берлина и Бухареста немецко-румынская комиссия проводила тщательное расследование. Циркулировали упорные слухи о диверсии. Говорили, что еще до выхода «Теи» теплоход дважды проверили эсэсовцы и агенты сигуранцы. Потом пошли слухи о сверхмалой подводной лодке, проникшей в бухту.

Набережная — гордость Констанцы — выглядела ужасно. Волны выносили на камни огромные пятна мазута, бессчетные доски от снарядных ящиков и обгоревшие, изуродованные трупы. Теперь оптимистические сводки о бесстрашных действиях Королевского флота, о непоколебимой обороне отборных румынских дивизий и непобедимой 17-й армии Вермахта, прочно сковавших у крепости Севастополь громадные силы большевиков, не слишком ободряли.

Из служебной записки начальника отдела «К»

…Результаты инициативы агента «Най» оценить сложно. Изменения вектора просчитываются. На первый взгляд уничтожение одного из крупнейших транспортов противника является несомненной удачей. Но сам порт практически не пострадал, что говорит об определенной картинности в организации диверсии…

…настораживают попытки агента предугадать наши планы. До сих пор переданные им сведенья оценивались как ценные и абсолютно достоверные. Полагаю, о двойной игре речь не идет, но…

Из личного разговора:

…Вот же, мля, орел-штурмбаннфюрер нашелся. Коминтерновец-подпольщик. Этак он нас в буденовке на Унтер-ден-Линден встретит, хлеб-соль и конспекты «Анти-Дюринга»[26]поднесет. До чего же личность мерзопакостная…

После кинотеатра неторопливо возвращались по Якиманской набережной. Шедевр не впечатлил. Права была начальница — лучше бы просто прогулялись. Москва еще отдыхала, сверкала праздничной иллюминацией и бездумно спешащими автомобилями.

— Я чего-то не понимаю, — жалобно сказала Иришка. — Вы такие профессиональные военнослужащие, а кино едва высидели. Там же все такое громыхающее, танков сотни, самолеты прямо в лицо несутся, генерал-зэк такой весь честный. Ведь страдает человек весь фильм. Там же все так страдали-переживали.

— Несомненно. Я тоже переживаю, — охотно засвидетельствовала Катрин. — Как подумаю, сколько денег на такие съемки угрохали, так такая многотонная жаба шевелиться начинает… Куда там «тигру».

— Вы вот шутите, Екатерина Георгиевна, а танки вам не понравились, — сумрачно заметила Иришка. — Потому что старинные? Или сделаны недостоверно? Можно мне объяснить? Или слишком я тупая и гражданская?

— Нет, ты не гражданская. Ты спецслужебная. Прирожденный чекист-психолог. Все замечаешь. И про танки, и вообще. Взгляд острый, сердце горячее, пятки холодные. Виновата, кажется, наоборот, — начальница усмехалась.

— Совершенно незачем над современной девушкой издеваться, — вступился за подругу Женька. — Нам, Ириш, танки действительно не нравятся. Мы их боимся. Инстинктивно. Вот тот T-IV — это 24 тонны. Едет, громыхает, да еще из пушки и пулеметов норовит пальнуть. Тут с одного такого обделаешься, а на экране десяток в ряд, да еще с хоругвями какими-то нацистскими. Ужас. В кресло вжимаешься, а оно мягкое, ненадежное.

— Ты, Джогнут, врун бессовестный, — надменно сообщила возлюбленная. — Про танки я ради примера сказала. Наврали в фильме, да?

— Есть немножко, — согласилась Катрин. — Это же кино. С прицелом на «Оскара». Там поверят. Спецэффекты — самая актуальная фишка на сегодняшний день. И вообще, клюква полезна для здоровья. Вы ко мне зайдете? Чайку попить, то да се.

— Так мы… покататься вроде хотели, — неуклюже сказал Женька.

— Ну и покатаетесь. Квартира большая, а я тетенька взрослая, бурную юность еще не забывшая, стеснять не буду. К тому же в лимузине Ирины Кирилловны здоровье повредить запросто можно. И ноги-руки в этакой стесненной камасутре вывихните, и машинку развалите.