Дикая слива - Лора Бекитт

Вспоминая свое детство, Кун говорил, что обоим причинили боль, только по-разному, они оба жили не так, как хотели жить. И лишь когда они соединились, как две половинки, страдания исчезли, а жизнь превратилась в полноводную реку, текущую по руслу, проведенному божественной рукой.

Мэй всегда с нетерпением ждала, когда муж вернется со службы. Ей казалось, что она издалека ощущает его приближение, улавливает дыхание прежде, чем услышит шаги. А чтобы время тянулось не так долго, она вспоминала, как начался их день.

На рассвете они занимались любовью в позе лотоса, изображения которой Кун часто встречал на книжных рисунках. Он был любопытен и пылок, и ему хотелось попробовать все, а Мэй с готовностью следовала его желанию.

Кун был неизменно внимателен к жене, всегда спрашивал, нравится ли ей то, что делает. Ей и впрямь было хорошо: в минуты слияния ее наполняло чувство, казавшееся богаче и ярче самой смелой фантазии.

Потом умытые и свежие, они пили ароматный чай и ели горячие рисовые лепешки. А после — долго и нежно прощались, хотя расставались лишь на несколько часов.

Мэй знала, что вечером муж расскажет ей, где побывал и что видел. Иногда он был огорчен (это случалось, если ему приходилось участвовать в подавлении крестьянских волнений или проверять, почему не уплачен налог) но все равно улыбался, когда она подавала ему чашку с чаем.

Кун никогда не думал, что может быть так счастлив и столь доволен жизнью. Любимая жена, хорошие товарищи, отличный командир.

Однажды Дай-ан сказал юноше:

— Я бы хотел представить тебя князю. Ты умен и хорошо воспитан. Он может взять тебя в личную охрану. Такая служба куда безопасней и легче, а жалованье несравнимо выше того, что ты получаешь сейчас.

Кун задумался. Князь Арвай не был лично знаком с Юйтаном, едва ли что-нибудь слышал о его сыне и вряд ли мог о чем-то догадаться. Лишние деньги не помешают: Кун любил делать Мэй подарки, а ей нравилось обустраивать их жилище. К тому же он старался помочь матери: вот уже несколько раз отправлял ей продукты и одежду. Вдобавок, если он станет одним из личных охранников князя, ему не придется ездить по деревням и видеть униженных и забитых крестьян.

— Я не против, — сказал он, а Дай-ан продолжил:

— Меня смущает только одно: у тебя красивая жена, а князь падок на женщин.

Кун улыбнулся.

— Я знаю, что Мэй красива, но зачем князю чужая женщина, когда у него полным-полно своих!

— Ты слишком юн и чист и не понимаешь некоторых вещей. Кстати, где ты научился всему, что умеешь и знаешь? Ты отлично владеешь мечом, видно, что тебе давал уроки опытный учитель. А твоя обходительность куда выше того, к чему я привык.

Не ожидавший такого вопроса, Кун не нашел ничего лучшего, как ответить:

— Я… я жил у одного человека. Он помог мне стать таким, какой я есть.

Он с тревогой ждал, когда командир поинтересуется, кем был этот человек, но Дай-ан сказал другое:

— Когда ты ушел от него?

— Когда познакомился с Мэй.

— Кто ее родители?

— Она сирота.

— А твои?

— У меня тоже никого нет, — уклончиво произнес молодой человек.

К счастью, больше Дай-ан ни о чем не спрашивал. Кун был хорош собой, а иные мужчины предпочитают именно юношей. Это был не лучший способ возвыситься, и ему не хотелось думать такое о Куне, но, случается, жизнь не оставляет выбора. Возможно, в свое время бедные родители продали его какому-нибудь богачу, потому он и назвался сиротой! Правда, из тех, с кем забавляются в ночных покоях, редко получаются воины, но чего не бывает на свете!

— Что ж, если ты согласен, тогда не будем откладывать.

Усадьба князя Арвая была обнесена высокой, вровень с крышей стеной, скрывающей от посторонних глаз все, что происходило внутри.

Как и ожидал Кун, Арвай обладал куда меньшим могуществом, чем Юйтан. Они могли случайно встретиться, но никогда бы не стали дружить.

Поклон Куна был безупречен. Он поцеловал унизанную перстнями холеную руку князя, как некогда целовал руку Юйтана. Юноша грамотно и четко ответил на все вопросы и без труда получил новую должность.

На радостях Дай-ан пригласил подопечного в гости вместе с женой; сердечно поблагодарив командира, Кун поспешил домой.

Ему не терпелось рассказать Мэй о грядущих переменах в их жизни. Пока он снимал оружие и приводил себя в порядок, она накрывала на стол. Повернувшись, Кун залюбовался гибкой спиной Мэй, ее неспешными отточенными движениями. Пусть они жили сравнительно скромно, этот домик стал первым приютом их счастья.

Кун видел, как изменилась Мэй. Ее цветные одежды распространяли вокруг нежнейший аромат лилии, прическа была украшена множеством заколок и шпилек. Она наряжалась ради него, хотя он находил ее прекрасной в любом, самом простом одеянии.

— Отныне я буду служить в личной охране князя! Через несколько дней мы с тобой переедем в его усадьбу. А еще господин Дай-ан пригласил нас в гости, — сообщил он, когда они сели есть.

— Ты рад?

— Да, очень. Мне прибавят жалованье, тому же, надеюсь, будет куда меньше разъездов, и я смогу больше времени проводить с тобой.

Мэй покраснела от удовольствия.

— С кем живет господин Дай-ан?

— У него жена и, кажется, две наложницы.

— Боюсь, рядом с ними я буду выглядеть слишком просто.

— Даже если так, твоя простота совершенна, как бывает с теми, кто обладает даром всегда оставаться самим собой.

Когда после ужина Кун принялся ее раздевать, Мэй затрепетала. Ей не надо было стараться поймать наслаждение или молить о нем. Ощущение мужской силы внутри ее хрупкого женского тела сводило Мэй с ума. Эта сила толчками переливалась в нее, заполняя до краев. Она не знала большего откровения между двумя человеческими существами, иного способа унять жар, который пылал в глубинах, непостижимых рассудку.

Они лежали, обнаженные, переплетясь ногами и руками, и на их коже дрожали отблески теплого света. Им не было нужды думать о том, что принесет будущее, они упивались настоящим, в котором было лишь дыхание ночи и блаженство утоленной страсти.

— Я очень счастлива с тобой, — призналась Мэй. — Единственное, что меня огорчает, это разлука с Тао.

Она часто видела сон, будто они с Тао находятся в каком-то мрачном лабиринте, сестра ищет ее и зовет, но они постоянно теряют друг друга в темноте и никак не могут встретиться.

— Не волнуйся, — сказал Кун, — как только я получу отпуск, мы сразу поедем в Кантон и вызволим твою сестру. Обратимся в суд, или я попрошу помощи у своего командира. Думаю, он не откажет.

Собираясь в гости к Дай-ану, Мэй тщательно выбирала наряд, Жена и наложницы этого господина представлялись ей благородными дамами, и она боялась показаться невежественной, лишенной вкуса простолюдинкой.