Ковчег Судного дня - Дмитрий Захаров

— Могу одолжить зонтик!

Охранник протянул сложенный черный зонт.

— Спасибо!

Павел прижал к бедру конверт и выскочил на улицу. Через четверть часа он позабыл про официантку в роли секретаря, страшного здоровяка Альберта, боксера-охранника, потаскуху Гронскую. Добрый глоток из фляжки, смешанный с адским зельем, одарил ягера хорошей порцией оптимизма и уверенности в завтрашнем дне. Навигатор проложил маршрут, подвеска сглатывала рытвины на дороге. Дождевые капли прочертили извилистый рисунок на ветровом стекле. Говорят, вода всегда находит кратчайший путь, чего не скажешь о человеческих судьбах.

Спустя тридцать четыре минуты автомобиль остановился возле подъезда. Дождь закончился, с ветвей сочилась морось. Павел нашел искомый подъезд, палец замер над кнопкой вызова.

«Ваша задача — помешать клиенту нанести себе вред до того, как он подпишет договор…»

Крик брюнетки Надежды звучал так громко, словно она не думала о том, какое впечатление ее вопли произведут на окружающих.

— Я опоздала!!! Шесть минут!

Интересно, орали ли гробовщики? Новый уровень игры всегда сложнее предыдущего! Он нажал вызов, долго ожидал, прежде чем старушечий голос прошептал:

— Кто там?

— Врач по вызову! Откройте, пожалуйста!

— Сейчас, сейчас…

Загудел домофон, щелкнул входной замок. Из подвала поднимался горячий пар и миазмы кошачьей мочи. Павел был собран, холоден и готов к борьбе.

Клиент выглядел старше своих лет. Трехдневная щетина и неопрятная лысина не добавляли ему привлекательности. Линялая майка обнажала редкую седую поросль на впалой груди. На кожаном шнурке у него висел неуместный для затрапезной внешности дорогой кулон: имитация костяного клыка, обрамленного в золото. Завидя Рюмина, он немедленно попытался захлопнуть дверь, но Павел успел просунуть плечо.

— Так встречать гостей невежливо!

— Вы — не гость!

Мужчина исподлобья посмотрел на визитера, держа руку за спиной.

— Давайте не будем усложнять друг другу жизнь! — Павел шагнул в прихожую, закрыл за собой дверь. — Вот конверт. Вы его распечатаете, подпишете, и я уйду. О’кей?!

Из кухни высунулась старушечья голова.

— Роберт, это водопроводчик?

— Здравствуйте! — прокричал Павел. — Я не водопроводчик, но мы с вашим сыном — товарищи. — Он заговорщически подмигнул.

Квартира пропахла корвалолом. С отсыревших стен свешивались обои, в углах темнели следы протечек. Почему Рогозина присвоила заявке титул срочности? И что тайного сокрыто в плотном, запечатанном сургучными печатями пакете? Первой погибает любопытная мышь. Дружелюбно улыбаясь, он посмотрел клиенту прямо в глаза, не упуская из вида спрятанную за спиной руку.

— Мама, оставайся на кухне! — прокричал мужчина. — Скоро приду!

— Я поставлю чайник… — шаркающие шаги удалялись.

— Возьмите пакет, — сказал Павел. — Зачем расстраивать пожилого человека!

— Ты — тварь! — тихо и убежденно проговорил мужчина. — За все в жизни надо платить, за шмотки эти, за дорогие тачки, за баб… Ты никогда не думал, чем будешь расплачиваться?!

Хмель улетучился.

— Это моя работа, понял?!

Он толкнул острым краем пакета человека в грудь. Тот неожиданно вытаращил глаза и громко рассмеялся. Смех у него был лающий, неприятный, на месте боковых резцов во рту зияли провалы. Правая рука вынырнула из-за спины, Рюмин увидел шприц, наполненный малиновой жидкостью.

— Ты — новенький?! Новая игрушка мадам Браун?!

Он смеялся и не мог остановиться. Сошел с ума? Рогозина упоминала о вероятности нанесения себе вреда. Что он сделает?! Вонзит себе шприц в шею или попытается нанести укол представителю корпорации!

— Да… — Мужчина вытер слезящиеся глаза. — Первый раз смеюсь за последние два месяца. На чем тебя купили, лошак? А, впрочем, какая разница? Бабки, телки да аплодисменты. У всех одно и то же…

Он прекратил хохотать неожиданно. Сощурил глаза, пристально посмотрел на Рюмина, словно пытаясь разглядеть за фасадом скрытую картинку.

— Черта с два вы бы меня поймали, если бы не мать… — сказал он с горечью. — Болеет старушка… Впрочем, тебе не понять, шестерка!

Он рывком вскрыл пакет и, брезгливо кривя губы, прочел текст на отпечатанном листе.

— Старый пес, новые трюки! Давай ручку!

Павел осторожно протянул авторучку, мужчина переложил шприц в левую руку, размашисто чиркнул в углу.

— А теперь пошел вон!

От толчка в грудь Павел выбежал на лестничную площадку. Ему вслед вылетел надорванный пакет вместе с документом. Он торопливо подобрал документы, спустился вниз, сел в машину, жадно осушил фляжку до дна. Сделка была завершена, документ подписан, а на душе скреб когтями целый кошачий выводок. Рюмин подождал десять минут, прежде чем набрал номер.

— Клиент подписал документ.

— Я в вас не сомневалась, дорогой Павел, — ворковала Рогозина. — Хочу напомнить, вас ждут на Пушкарской, в медицинском центре. Файл я выслала на почту.

От интимного грудного голоса со слащавыми интонациями было тошно. Павел открыл раздел входящих сообщений, увидел на поле синий конвертик. Он прочел содержимое файла. Согласно условиям сделки, которую доктор заключил с корпорацией «Ковчег» четыре месяца назад, от его фирмы оставались рожки да ножки! Высокая арендная плата за помещение, принадлежащее корпорации, дорогостоящая рекламная кампания, пара судебных тяжб с пациентами клиники, не получившими должного лечения, — все это привело медицинский центр на грань банкротства. Корпорация предложила пути спасения бизнеса в обмен на определенные условия. Вплоть до седьмого пункта договора тезисы, предлагаемые юристом «Ковчега», звучали стройно, логично, обнадеживающе. Рюмин ощутил нервную дрожь, прочтя четыре строчки.

«Учредитель „Мирта“ Смолкин М. С. обязуется передать все свое имущество в случае скоропостижной гибели или смерти в результате естественных причин в распоряжение корпорации „Ковчег“. Вышеуказанное предложение не имеет ограничения по сроку давности».

Похоже на протокол средневековой инквизиции! Надо бы вечером спросить у Алекса координаты знакомой, где он покупает зелье. Он задумчиво покрутил в руках мятый пакет, подписанный Робертом, понюхал место склейки. Пахло обычным клеем, которым запечатывают бумагу на почтамте. Проще всего поймать любопытную мышь… Оглядевшись по сторонам, он вытянул из пакета бумажный лист. Бросилась в глаза кривая подпись, круглая печать. И все. Около минуты он тупо созерцал безупречно чистый лист бумаги.

В зеркале обзорного вида промелькнула тень. Словно огромная птица парит в полутора метрах над землей. Он быстро сложил документ, сунул его в конверт. Из подворотни степенно вышел серый котяра, запрыгнул на скамейку, оплел толстым хвостом массивную задницу. Обычная кошачья медитация. Из всех живых существ кошки обладают даром рассеянно смотреть перед собой, не концентрируясь на предметах и вместе с тем не выпуская ничего из внимания. Страх — умелый провокатор! Выруливая из тесного рукава между домами, он едва не зацепил покрытую слоем вековой пыли «шестерку». И вздохнул облегченно, только когда темная громада домов скрылась из поля зрения. Он включил магнитолу на полную мощность. От грохота динамиков заложило уши. Металлический голос вокалиста визжал на ультразвуковых частотах, надрывалась гитара.