Магиня для эмиссара - Надежда Кузьмина

Поблагодарив за завтрак, поднялась в комнату — судя по ощущениям, Соль начала просыпаться. Рейн собирался поговорить с хозяином касательно второй спальни под предлогом того, что он храпит, а малышка спит очень чутко. Интересно, врёт или нет? Я пока не слышала храпа ни разу. Но пусть говорит что хочет — хоть что из религиозных убеждений спит поперёк кровати.

Вошла в комнату — и застыла на пороге. Сначала не поверила глазам. Рядом с колыбелью Соль сидела толстая серая полосатая кошка. Косила зелёным глазом внутрь корзинки и дразняще водила по краю пушистым хвостом. Из корзинки раздалось довольное «агу!», и крошечный кулачок моей дочки сжался на конце хвоста. Ох! Сейчас же её оцарапают! Я кинулась вперёд…

Кошка уставилась на меня и заморгала, как человек. Потянула лапой на себя хвост. Хвост потянулся, удлиняясь на глазах… Так это не кошка! Это — домашняя ларра! Я с облегчением выдохнула.

Добрые домашние духи — ларры — были большой редкостью, но опасности, в том числе для детей, не представляли. Заводились они сами, в старых домах, которыми из поколения в поколение владела одна и та же семья. Ещё ларр звали хранителями домашнего очага и верили, что они берегут дом и от напастей, и от злых людей или духов. До сих пор я видела ларру только один раз — у учителя. Хотя там ситуация была необычной — ларра ньера Рассела принадлежала лично ньеру Расселу и следовала за тем, куда бы учитель ни переезжал. И спокойно обживала новый дом.

Другой особенностью ларр было то, что обычные люди их не видели. Только маги. А ларры умели быть совершенно незаметными — ходили себе сквозь стены и жили рядом, никак себя не проявляя, годами. Правда, расшалившаяся или обиженная ларра могла устроить в доме настоящий тарарам — хлопающие безо всякого сквозняка двери, опрокинутые или упавшие со стен предметы, даже разбитая посуда. Но детей ларры любили и не обижали никогда. А ещё считалось, что дети до года, до того, как начнут говорить, видят и понимают ларр.

Присев на кровать, поближе к брыкающейся Соль, увлеченно воюющей с ларриным хвостом, улыбнулась.

— Тебя как зовут?

— Видишшшь меняя-у? Хорошшшо… Меняя-у тут никто не видит. Скушшшно… Я — Ссэнасс. — И уставилась на меня зелёными глазищами. — Дай молока!

Так. О слабости ларр к молоку ходили легенды. Потому во многих домах ставили в укромных местах блюдца с молоком и радовались, обнаружив их поутру пустыми. Но женское молоко — это как, нормально?

— Вкусссно, — кивнула мне Ссэнасс. — Поделисссь, ссстану помогать.

М-да. Нестандартный сотрудник с оплатой натурой. Прям как я сама. В принципе, поделиться я могу — у меня хватает и даже сверх того. Вот только заключая договоры с магическими существами, надо быть очень, очень аккуратной.

— Подожди. Поиграй пока с Соль.

— Сссоль? Хорошшшее имя. Шшшду… — изогнутый дугой хвост завис над корзинкой. На конце появился золотистый бубенчик. Соль, вдохновившись, потянулась ручками к новой игрушке. Правильно говорят, что дети рождаются с двумя инстинктами — сосательным и хватательным. Мою дочку природа инстинктами не обделила.

Так, теперь вспомнить бы, в какой из книг я читала про ларр? Нет, не в учебниках и не в справочнике по целительству. Протянула руку к бабкиному гримуару и, скинув туфли, плюхнулась на живот поперёк кровати. Ага, вот! «Ларры, или духи домашнего очага, — отличные няньки, особенно для маленьких магов, ибо могут распознать и невидимую опасность. Обычно в обмен на одно угощение оказывают одну услугу, но после третьего раза связь становится прочнее…» М-да, не слишком много, но вроде бы для меня опасности никакой. Посмотрела на счастливую Соль, тянущую бубенчик в рот, и тоже потянула — за шнурок у ворота платья. Глядящая на меня ларра улыбнулась от уха до уха совершенно некошачьей улыбкой.

За ёмкость по обоюдному согласию сошло терракотовое блюдце от герани на окне. Я ополоснула посудину в ванной и, наполнив наполовину, поставила на пол рядом с кроватью. Ларра, спрыгнув, нависла над угощением, урча и обняв блюдце передними лапами. Закончив, облизнула белые усы.

— Вкусссно! Ссспасссибо! Буду присссматривать за Сссоль. — И покосилась на меня. — Потом ещё угостишшшь?

Ну вот, теперь у меня на довольствии эта хитрая серая морда. Но за лишний присмотр за дочкой — спасибо! Так мне будет спокойнее.

Пока кормила Соль, мы разговаривали. Оказалось, Ссэнасс живет в доме уже давно, появилась она во времена прадеда ньера Ленарта. Но ей тут скучно — я первая, кто заговорил с ней за последние годы. И поить молоком её забывают…

Мы так заболтались, что я не расслышала шагов за дверью.

Рейн вошёл и застыл на полушаге, как я сама полчаса назад. Причём оказалось, что он тоже видит привалившуюся к моему боку Ссэнасс, которую я почесывала за ухом, пока та дразнила аномально длинным хвостом с голубым бантиком на конце играющую у меня на коленях Соль.

Поспешно прикрыв грудь, я заговорила:

— Ссэнасс, познакомься. Это Рейн — мой патрон. Рейн — это Ссэнасс, ларра.

— Мы ссснакомы… — мурлыкнула ларра и приветливо помахала Рейну лапкой.

— Рад встрече, ньера Ссэнасс, — не ударил в грязь лицом Рейн.

— Муррр… ньеррра… — ларра расплылась в плотоядной улыбке.

Рейн присел на кровать с другой стороны от серой хитрюги и тоже протянул руку — почесать. Посмотрел на меня:

— Я договорился с Леном. Нам отдадут ещё одну спальню, следующую за этой. Вон за тем шкафом — смежная дверь.

Я кивнула. Хорошо, что дом большой.

И, несомненно, так будет удобнее.

Первый день прошёл в обустройстве. Я приводила в порядок платья, раскладывала вещи, больше часа плавала в огромной ванне с горячей водой — теперь, когда у названного мужа появилась своя комната, эта ванна перешла целиком в моё распоряжение. Пока сушила волосы — листала книги. Вот наобещала я компас, а сама ведь его ни разу не делала. А заклинание не из простых.

Холт возился в кабинете — судя по звукам, туда уже принесли ящики с документами. Потом кинул мне коротко: «Уйду на пару часов» — и исчез.

Пока его не было, я досохла, доделала все свои дела… и, в пятый раз подойдя к двери, чтобы прислушаться, поняла, что волнуюсь за него. Ещё я всё время сбивалась — и даже мысленно звала своего работодателя и названного мужа то Рейном, то Холтом. Лабиринт в мозгах какой-то. И что делать? Срочно развестись, чтоб не спятить?

Общей обеденной трапезы в доме ньера Ленарта по будням не было. Хозяин обычно столовался в трактире в портовой части города, где располагалась его контора. Дочки перекусывали в кафе рядом с магазинчиком, жена с сестрой тоже ели в городе. Так что мне принесли прямо в комнату поднос с чашкой горячего бульона, блюдцем с пирожками и вежливо поинтересовались, где я хочу кушать впредь: вот так, у себя, или же для ньеры следует сервировать обед в столовой? Чего стоит накрыть, а потом убрать стол ради одного человека, я по жизни с Андреасом отлично помнила. А потому сказала, что все замечательно и трапезы в комнате, где я могу быть рядом со своей малышкой, меня вполне устраивают. Принесшая пирожки девушка улыбнулась, сообщила, что её зовут Агнессой, и попросила позволения взглянуть на Соль. Я позволила.