Найти чемпиона - Ирина Мясникова

Полина набрала номер мобильника Скворцова.

– Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети, – приятным голосом сообщила девушка в телефоне.

Полина пожала плечами, может, Скворцов в метро едет. Она прикинула по времени, что у нее еще есть пару часов, чтобы поспать, пошла в спальню и прилегла на кровать. В сон Полина провалилась моментально, видимо сказалась прогулка с чемоданами на свежем воздухе. Проснулась она внезапно, глянула на часы и ужаснулась. Вместо двух часов она сладко проспала целых три. Хорошо, хоть Новый год не проспала. Полина заметалась по квартире. Этак можно и опоздать. Как ни странно, Скворцова дома еще не было. Она опять набрала его номер, и опять милая девушка сообщила ей, что абонент неизвестно где пропадает, так как неизвестно куда запропастился. Полина насторожилась, однако пошла в ванную приводить себя в порядок. Мало ли что. Новогодние пробки, например. Полина вымыла голову, высушила волосы и задумалась, как лучше причесаться. Потом решила, что с таким красивым и строгим платьем волос на девушке должно быть в меру. А лучше минимум. Она зачесала волосы назад и свернула из них, как говорил Кешка, клопсик. Так он называл узел, в который Полина завязывала волосы. Почему это у Иннокентия именовалось клопсиком, Полина не знала, но название ей нравилось и прижилось. Наверное, оттого, что оно какое-то уютное и ласковое. Полина надела вечернее платье и накрасила глаза. Потом она позвонила Анне Ивановне и поинтересовалась, как у них там дела. Сквозь шум и гам детского праздника Анна Ивановна весело сообщила, что у них все в порядке и Кешка главный в хороводе. Потом к телефону подбежал Кешка и радостно поведал, что Дед Мороз объявил его своим помощником, а Кешка уже исполнил со сцены свои любимые куплеты Бубы Касторского, за что получил бурю оваций от зрителей и медаль от пансионата. Полина порадовалась за ребенка и немного успокоилась. Решила еще подождать, подумаешь, ничего страшного, если они немного опоздают. Она села в прихожей у огромного зеркала, надела парадные туфли и закурила. В отличие от бабушки, которая бросила курить, перестав быть дурой, Полина дурой оставалась. Из зеркала на нее смотрела очень красивая молодая женщина. Вот только глаза у нее были какие-то тоскливые. Конечно, тоскливые, небось жалко, что эту красотищу сегодня никто не увидит.

Она опять набрала номер Скворцова и опять услышала все те же слова о недоступности абонента. Полина походила по прихожей туда-сюда и набрала номер милиции. В милиции Полину поздравили с Новым годом, сообщили, что супруг ее наверняка загулял, мол, дело это житейское и под Новый год совершенно обычное, сказали, что заявление о пропаже примут, только если Скворцова не будет три дня. В завершение вежливо посоветовали на всякий случай поискать по больницам и моргам. У Полины сердце ушло в пятки. Она лихорадочно открыла телефонный справочник и принялась обзванивать больницы. В одном из моргов с ее помощью попытались было опознать труп какого-то неизвестного мужчины, после чего Полина вообще перестала соображать и рассуждать логически. Труп, слава богу, Полиной не опознался, и она продолжила дальнейшие поиски. Периодически она набирала номер Скворцова, но безрезультатно. Глянув на часы, Полина ужаснулась: до Нового года осталось пять минут. Она кинулась в гостиную, включила телевизор, принесла из кухни шампанское и начала ковыряться с пробкой. Открыть шампанское к двенадцати ей не удалось, и она слушала бой курантов по телевизору, размазывая по лицу слезы и свой прекрасный макияж. Наконец пробка поддалась, с хлопком отлетела в сторону, и Полину окатило шампанским. Ей было уже все равно. Она даже не стала выливать остатки шампанского в бокал, а стала пить его прямо из горлышка, жалея, что в доме нет водки. Сейчас бы в самый раз.

Раздался телефонный звонок, Полина схватила трубку. Оказалось, что это свекровь. Она поздравляла Полину и Скворцова с Новым годом. Видимо, тоже не смогла дозвониться до сына. Полина решила ничего свекрови пока не говорить, прибавила громкость в телевизоре и прокричала в трубку ответные поздравления, сказав, что должна бежать. Потом позвонили родители, им Полина тоже ничего не сказала. Зачем людей расстраивать, да еще в Новый год. Потом она продолжила обзванивать больницы. За этим занятием и заснула на диване в гостиной прямо в своем вечернем платье и парадных туфлях. Проспала Полина почти до обеда, разбудил ее телефонный звонок. Опять звонила свекровь.

– Поля, тут такое дело… – начала она, как-то странно смущаясь.

– Что с Вадиком?! – не выдержала Полина.

– Ничего, ничего – засуетилась свекровь. – С ним все в порядке. Жив, здоров. Только что мне звонил.

– Все в порядке?! – завопила Полина. – Где он, сволочь? Я всю ночь по больницам и моргам звонила. Меня в милиции послали.

Полина заревела. Сказалось все вместе: и ночное напряжение, и обида за испорченный праздник, да и платья, залитого шампанским, было нестерпимо жалко.

– Полечка, Полечка, успокойся, – залепетала свекровь. – Он меня просил тебе передать, что он от тебя ушел.

– Как ушел? – остолбенела Полина, вмиг перестав реветь.

– К другой женщине, – тихо сказала свекровь.

– К другой женщине?! – удивилась Полина.

– Да. Он просил передать, что ты его никогда не ценила и не понимала. И вот он нашел ту, которая ценит. Поля, я полностью на твоей стороне. Ты мать моего внука, а ту я знать не знаю и знать не хочу, – начала оправдываться свекровь.

– Вот сволочь! Сволочь и трус. Ушел и не сказал ничего. Даже гитары свои сраные бросил! Мамочку вместо себя объясняться послал! – неистовствовала Полина.

Внутри себя ей почему-то было совершенно не больно оттого, что Скворцов от нее ушел. Можно сказать, бросил. Просто было противно оттого, как он это сделал. Вот ведь мудак какой! Действительно мудак, по другому и не скажешь! Мудак и гитараст! А она-то хороша! Столько лет с таким подлюгой прожила. И ведь говорили же ей. И мама говорила, и подруги. А главное бабушка, царствие ей небесное, вообще его в упор не видела. Прямо как знала заранее. Хотя ничего она, конечно, не знала. Просто бабушка умная была. А вот Полина дура! Как есть дура. Самая настоящая.

Свекровь в трубке тихо всхлипывала.

– Знаете что… – Полина приняла решение и моментально успокоилась. – Я сейчас все его вещи соберу и на лестницу выставлю вместе с гитарами. Их тут целых две штуки остались. Гитарасту без гитар никак! Если кто-то подберет, я не виновата. Если ему надо, пусть бежит забирает. Ну, или вас пришлет. И пусть спасибо скажет, что я барахло его с пятого этажа на площадь не повыкидывала. А очень хочется! Очень!

Полина нажала отбой. Ей захотелось разбить телефон, но она взяла себя в руки. Не спеша она отправилась в прихожую. Там на антресолях она нашла старый бабушкин чемодан и понесла его в их со Скворцовым комнату. Чемодан она собирала тоже спокойно, даже какое-то странное облегчение ощущала, отправляя в чемодан очередную вещь Скворцова. Вещей набралось немало. Бабушкин чемодан, спортивная сумка Скворцова и еще куча всяких курток и ботинок. Ботинки Полина складывала в полиэтиленовые мешки. Все вещи она потихоньку перетаскивала на лестничную клетку. Завершив все, пошла на кухню пить чай. Периодически она выходила в прихожую и смотрела в глазок входной двери на кучу вещей Скворцова, пока не увидела на лестничной клетке свекровь со свекром. Те перетаскивали вещи Скворцова в лифт. Вот и хорошо, потому что Полина совершенно не знала, как поступить в случае, если за вещами приехал бы сам Скворцов. Не исключено, что выскочила бы на лестницу и избила бы его сковородкой. Ну, или гитару какую-нибудь ему об голову сломала. За всеми этими хлопотами Полина даже не заметила, что на ней по-прежнему вечернее платье. Она переоделась, смыла размазанную по лицу косметику и устроила в квартире самую настоящую генеральную уборку, чтобы от присутствия в доме Скворцова не осталось и следа. Обессиленная, она легла спать поздно, а наутро решила устроить себе настоящий Новый год. Она включила в гостиной телевизор, взяла из холодильника кастрюлю с салатом оливье, сделала себе два огромных бутерброда с икрой и семгой и направилась на диван. Салат она решила есть прямо из кастрюли. А чего? Она теперь сама себе хозяйка. И пирожные теперь все сама съест, и икру. Все-таки в разводе есть свои преимущества.