Красная земля, Черная земля. Древний Египет: легенды и факты - Барбара Мертц

Мне нравится эта история, несмотря на ее женоненавистнические настроения. Мне нравится это надменное равнодушие к мотивации поступков героя, легкость, с которой отождествляются герои и негодяи, и богатая изобретательность сюжета, начисто отвергающего логическую последовательность. И в легенде, в которой принцу предрекли гибель Хаторы, и в «Сказке о двух братьях» мы находим знакомые мотивы – превращения героя, говорящих животных, удивительную прядь волос и то, что главный герой сказки – младший сын, преодолевающий многочисленные препятствия, чтобы в конце концов стать царем. Первая часть этого повествования сходна с историей Иосифа и жены Потифара; временная смерть Баты и его самокастрация так же безвредны, как отравление Белоснежки и Спящей красавицы, – все это поправимо при помощи магии.

Описанные нами развлечения многим могут показаться довольно вялыми, но у египтян существовали и более активные формы отдыха. Излюбленным занятием была охота, а поскольку ею увлекались вельможи и царь, охотились не ради еды, а ради удовольствия. В походы за дичью, как мы уже имели возможность убедиться, отправлялись всей семьей. По барельефам можно сделать вывод, что для этого вида спорта забирались в болотистые места, где камыш был выше человеческого роста. Охотник плыл, отталкиваясь шестом, на легкой лодке из связанных вместе стволов папируса, по мелководью, пока не обнаруживал дичь. Если охотник пользовался луком, он брал тупые стрелы, чтобы они оглушали дичь, а не убивали. Метательные палки и бумеранги также не были смертельным оружием. Поскольку их бросали одной рукой, другой рукой охотник мог держать подсадную домашную утку, которая хлопала крыльями и крякала, привлекая диких сородичей. Охотник удерживал ее за лапы.

Думается, чтобы успешно охотиться с подобными метательными орудиями, требовалось большое мастерство. Однако главной гордостью египтян было умение мастерски стрелять из лука. Лук использовали как в сражениях, так и на охоте, и мальчики тратили немало времени, чтобы достигнуть хороших результатов. Египтян можно считать первыми великими лучниками в истории. Робин Гуд ни за что не получил бы в награду золотую стрелу, если бы Аменхотеп II участвовал в соревнованиях в Ноттингеме. Но из древних надписей ясно, что, кроме меткости, для стрельбы из лука требовалась еще и недюжинная сила. Главным предметом гордости Аменхотепа было то, что он мог пробить стрелой металлическую пластину толщиной в ладонь. «Никто не мог натянуть его лук, – утверждает надпись, – ни в его собственном войске, ни среди правителей иноземных государств, ни среди царевичей Ретену, – потому что его сила была больше, чем у всех когда-либо живших».

Египтяне охотились за рогатыми дикими животными – горными баранами, газелями и им подобными, но истинно царской добычей мог быть только лев. Требовалось немалое мужество, чтобы поразить льва при помощи лука, – даже стоя на колеснице, как всегда охотился царь. Разъяренный лев без особых усилий переворачивал это легкое средство передвижения, и даже притом, что возле фараона находилась его свита, охотник вполне мог превратиться в добычу. Тутмос III чуть не погиб на охоте – хотя и не от когтей льва, а под ногами слона; он был спасен одним из воинов, который встал на пути разъяренного животного и вонзил в него копье. Тутмос встретил этого слона в одном из своих азиатских походов; останков слонов в самом Египте не найдено.

Вернувшись домой после охоты, утомленный, покрытый потом вельможа мог расслабиться в спокойной игре сенет. В Египте было несколько популярных настольных игр. Возможно, они кажутся занимательными, и я сожалею, что не могу описать читателям правила этих игр. Доски для игр можно видеть во многих музеях – некоторые египтяне так увлекались играми, что прихватывали их с собой на тот свет, то есть в гробницы; некоторые доски были тщательно отремонтированы, так как совершенно износились от частого употребления. Самые удобные доски для игры изготовлены в форме плоского прямоугольного ящика, внутри которого помещаются фигурки; на одной стороне ящика изображено поле для игры в сенет, на другой – для другой игры в какую-нибудь другую игру.

Поле для сенет состояло из трех рядов по десять квадратов; у каждого игрока было шесть фишек в виде маленьких конусов, ходы определяли бросанием палочек. Сенет мало походил на шахматы; перед игроками ставилась цель не забрать фигуры противника, а пройти сквозь них к начальной точке или к противоположному концу доски. К сожалению, мы не в состоянии воспроизвести эту игру, поскольку нам неизвестна одна важная деталь – как определяют ходы падающие палочки. Ни одного руководства «Как играть в сенет» не найдено, и не похоже, что когда-либо мы его обнаружим, поскольку древние египтяне писали руководства очень редко.

У египтян было еще одно пристрастие, которое может быть отнесено к развлечениям и которое на первый взгляд выглядит невероятным. Египтяне любили путешествия. Значительное число египтян посетило много стран в качестве послов, воинов и торговцев. Невероятным это кажется потому, что попавшие в чужие края египтяне страстно желали снова оказаться в Египте. И недаром Венамон прошел ряд суровейших испытаний, когда, отправившись в Библ за кедром, был ограблен в Доре, услышал оскорбление в свой адрес и в адрес своей страны от князя Библа и лишь чудом спасся от убийц на Кипре. Однако и снискавший у бедуинов славу и богатство Синухет из повести более раннего времени тоже стремился домой в Египет, несмотря на все богатство и поклонение. Как только Синухет получил вызов от фараона, он оставил жену-бедуинку, детей, высокое положение и поспешил обратно в Египет.

Притом что египтяне были домовитыми и любили тишину своих обнесенных стенами садов, они много путешествовали по своей стране. Писцы, чиновники, купцы, везущие на рынок свои товары крестьяне особенно часто использовали столь дешевый и удобный путь, как Нил.

Покончив со своими делами в Мемфисе или Фивах, египтяне – как и изнывающие от скуки бизнесмены наших дней – отправлялись осматривать достопримечательности.

Нет ничего удивительного в том, что египтяне очень интересовались своими древностями. От живших во времена Среднего царства египтян пирамиды Гизы и Дашура отстояли на такой же срок, как самые старые средневековые замки от нас. Во времена Саисской династии, в VII столетии до нашей эры, египетские туристы осматривали древности, простоявшие уже два тысячелетия, – эти сооружения были для них древнее, чем для нас римские Колизей и Форум.

Путешественники более поздних времен любили оставлять надписи – в наше время их называют «граффити». Такими надписями буквально испещрены пирамиды Четвертой династии; по «граффити» можно сделать вывод, что пирамиды в Медуме посещались очень часто; большая часть надписей относится к периоду Восемнадцатой династии. Обычно надписи содержат имена, иногда – даты, а в одной посетитель выразил свой восторг храмом: «Словно небеса были в нем, и солнце сияло в нем». Посещали египтяне и частные гробницы; некоторые туристы времен Саисской династии сочли изображения на барельефах столь восхитительными, что скопировали их до последней детали в своих собственных гробницах. Но самый интересный для меня случай относится к гробнице в Дейр-эль-Бахри, которую раскопала в 1925 году экспедиция музея «Метрополитен» под руководством Герберта Уинлока.