Принцесса папарацци - Анастасия Масягина

В Пулково нас встречал лично Жуковский. Он крепко обнял меня.

– Вот ведь выдалась у тебя командировка, Ася. Не у каждого за всю журналистскую карьеру такое бывает. Ладно, потом всё расскажешь. Сегодня отдыхать!

Когда мы ждали багаж, Хенри с Норбертом отлучились в туалет. Жуковский подошёл ко мне со спины и вдруг обнял. На этот раз совсем не по-отечески.

– Андрей Игоревич…

– Я надеюсь, Хенри не будет ревновать.

– Я думаю, всё-таки будет.

Я отстранилась. К счастью, в этот момент мне позвонила Наташа.

– Поздравляю с возвращением! Ты большая молодец!

– Спасибо.

– Я очень хотела сама тебя встретить, но приболела, и врач не разрешил. Решили, что Андрей Игоревич поедет.

– И правильно сделали. Поправляйся спокойно. Мне вполне достаточно, что ты обо мне помнишь!

Когда я закончила разговор, Хенри с Норбертом уже вернулись, и это избавило меня от необходимости обсуждать с шефом его манёвр.

Мы сели в машину. Жуковский вёз Хенри в гостиницу, а меня заодно к метро.

– Ася, а где же мужчина, который ждёт и скучает? – поинтересовался Хенри.

Я опешила. Неужели он думает, что Саша был просто развлечением, а теперь я вернусь к своему мифическому парню? Даже если бы такой парень у меня был. Даже если бы это был сам Воропаев… Он был бы уже бывшим!

– У меня такого нет, Хенри.

– Хенри, вообще-то, самый любимый Асин мужчина – это я, – неожиданно выдал шеф. – У меня есть основания так думать, она подарила мне слона.

– Да, слонов я больше никому не дарила, – вздохнула я.

У метро джип остановился. Немцы вышли попрощаться со мной. Хенри взял свой ежедневник, написал там свой адрес и все телефоны.

– Если тебе когда-нибудь что-нибудь будет нужно, обязательно сообщи мне, киндер.

Потом он крепко прижал меня к груди и держал так довольно долго.

– И ещё, киндер, – сказал он совсем тихо. – Тот русский офицер тебя действительно любит.

Он подмигнул и скрылся в машине Жуковского. Вся злость на немца моментально прошла.

Через несколько часов Хенри позвонил. Сказал, что они с Норбертом благополучно приземлились во Франкфурте. А вот дорогостоящее телевизионное оборудование, к тому же еще и арендованное, не приземлилось вовсе. Потому что пропало где-то по пути.

Минут десять мне потребовалось, чтобы выяснить, где именно. Еще через пять минут я докладывала о происшествии генеральному продюсеру студии Андрею Жуковскому.

– Понимаете, вместо камер на борт взяли груз 200. Ну то есть гроб. Вот и получилось, что немцы уже во Франкфурте, а оборудование только завтра будет в Петербурге.

– И что ты от меня хочешь?

– Мне нужна машина.

– Машина, машина… Машина есть у Льва Жуковского. Всё, иди. Найди его и приведи сюда.

– Но Андрей Игоревич! Где же я его найду?

Честно говоря, я понятия не имею, кто такой Лев Жуковский. Сын? Брат?

– Он где-то здесь, – неопределённо махнул рукой мой шеф и налил себе ещё коньяка, давая понять, что аудиенция окончена.

Я понеслась вниз по лестнице, с небес на землю, бормоча под нос песенку юного корреспондента: «Постарайся мне добыть то, чего не может быть. Запиши себе названье, чтобы в спешке не забыть. А не выполнишь к утру – в порошок тебя сотру. Потому что твой характер мне давно не по нутру». На самом деле это отрывок «Сказа про Федота стрельца», но для меня и моих коллег он стал просто гимном.

Когда я его увидела, я сразу поняла, что это он. Огромный живот, надутые губы, косматые брови. Жуковский, это уж точно. Совсем как Лариса Игоревна и шеф, только моложе.

– Э-э, простите, вы Лев?

– Да, а что?

– Вас Андрей Игоревич просил зайти.

– Прямо сейчас?

– Ну конечно. Пойдёмте скорее со мной!

И я потащила ничего не понимающего гиганта вверх по лестнице.

– О-о, Левушка! Привет, – обрадовался генеральный продюсер. Если он так вот радуется, ничего хорошего не жди, это я уже давно заметила. – Я тебе звоню-звоню, а ты всё не подходишь. Дома, что ли, не ночуешь, паразит?

– Почему, ночую, – растерялся великан.

– И растолстел, – продолжал Андрей Игоревич, – между прочим, я в твои годы был мастером спорта.

– По какому виду? – не поверила я.

– По метанию ядра.

– Но дядя.

– Что дядя. Кому ты такой нужен. Иди сюда, встань рядом. Давай я тоже встану, – и – неслыханное дело – Жуковский встал из-за своего антикварного стола и вышел на середину кабинета. – Так, Ася, ну-ка скажи, у кого живот больше – у меня или у Левы?

Я опешила. Вот что ответить на такой вопрос начальнику?

Они стояли передо мной. Одинаково грузные, одинаково губастые. И самое смешное, их огромные животы тоже были совершенно одинаковые. Я прищурилась и честно попыталась найти хоть одно отличие.

– Н-ну вы знаете, – не слишком уверенно проговорила я, – мне кажется, животы совершенно одинаковые. Но только у Левы как-то вперёд, а у вас как-то вширь.

По-видимому, ответ оказался правильным, потому что шеф довольно ухмыльнулся и подтянул штаны, повторяя:

– Гм, у меня вширь.

Я перевела дух. Великан, оказавшийся племянником, чуть не плакал. Очевидно, под толстым слоем жира скрывалась ранимая душа. Я решила помочь бедняге:

– Наверное, у Левы есть другие достоинства.

– Да, – обрадовался парень.

– Масса, – подтвердил дядя. – У него есть своя квартира и агентство грузоперевозок. Вот что, Лев. Ася очень хочет замуж.

– Я не хочу!!! – запротестовала я.

– Хочешь-хочешь, – заявил шеф. – Так что, Лева, женись на ней, пожалуйста.

– Хорошо.

Я переводила взгляд с одного на другого. Да что они, с ума посходили? Ничего себе шуточки!

– Ася, Лев – такой же, как я, только моложе.

Я еле сдержалась от усмешки. То есть себя он, надо понимать, считает эталоном мужчины.

– Кроме того, – продолжал радоваться шеф, – у нас отличная порода. Если надо, он похудеет. А с твоим отцом я уже договорился.

– Вы разговаривали с моим папой??? О… о чём?

– О твоём замужестве. Он не возражает.

Я потрясла головой. Может, всё это – глюк на нервной почве? Просто какой-то театр абсурда, честное слово – сравни животы, выходи замуж. Неужели он действительно звонил моему отцу?

– Да, и ещё, – сказал шеф, явно наслаждаясь произведённым впечатлением, – поможешь Асе завтра встретить груз из Владивостока. Всё понял?