Два сталкера. Черный судья - Андрей Левицкий

Виделись они год назад, тогда у Лексуса были волосы ниже плеч, сейчас он укоротил их, к тому же тогда он оделся в байкерское, и на нем была кожаная шляпа – не должен Те узнать, даже если посмотрит, и Лексус не успеет отвернуться. К тому же тут царит полумрак.

Тайсон уселся последним, вытянул ноги и только собрался выдохнуть, как бармен за стойкой, плавающей в табачном дыму, гаркнул:

– Заказывать здесь!

– Выбери что-нибудь, – обратился Мулат к Кагору и посмотрел так, что сорокалетний коренастый крепыш съежился под его взглядом, кивнул.

– Кто что хочет?

Лексус развалился на стуле и объявил:

– Ризотто. Белое чилийское вино, желательно Шардоне. Маринованные кальмары с оливками…

Теперь Мулат посмотрел на него, ощущение было, словно он целится из двустволки, но Лексуса его суровость позабавила, тоже мне удав выискался, и он продолжил юморить:

– Только не говорите, что этого нет.

– Бери на свое усмотрение, – сказал Мулат Кагору. – Не забудь, что Тайсону положен усиленный паек.

Когда Те повернул голову, провожая квадратный силуэт Кагора, Лексус отвернулся и принялся рассматривать ногти.

Кагор вернулся и сказал:

– Взял шашлык, каждому по шампуру, и жареную картошку.

Лексус сделал испуганное лицо, заозирался и поделился с ходу сочиненной историей:

– Вы что, сдурели? – он постучал себя по лбу. – Вы не слышали про этот бар?

Кагор вылупил глаза и помотал головой, Тайсон напрягся и замер, даже Мулат насторожился, его обычно холодные глаза заблестели. Выждав паузу, Лексус продолжил шепотом:

– Из чего у них шашлык?

– Из свинины, конечно, – ответил Кагор.

– А свинина откуда? Ну, включите мозг, откуда свинина так далеко от цивилизации? Дошло? Нет? Они охотятся на радиоактивных кабанов, вымачивают их, чтоб мягкими были, а потом вы это едите.

– Да ладно, – не поверил Кагор.

– Сейчас принесут шашлык, ты счетчиком Гейгера его проверь, только чтоб бармен не видел, он лютый зверь, сразу стреляет, если что не нравится, – Лексус вошел в роль и продолжил сочинять. – Картошку они тоже прямо здесь выращивают, у этой картошки скоро зубы вырастут и лапы.

Кагор уверовал, отстегнул от пояса счетчик Гейгера, положил на колени, чтоб не видел бармен, принесший огромную тарелку с поджаристым шашлыком. Лексус мысленно себе поаплодировал, потому что Мулат смотрел на еду с отвращением. Бармен сделал вторую ходку, вернулся с миской жареного картофеля, посыпанного зеленью и измельченным чесноком, и чистыми тарелками.

Бармен и правда вид имел суровый и походил на зэка-рецидивиста: лысый, выбритый до синевы, с квадратной челюстью и маленькими глубоко посаженными глазками, весь в татуировках. Щедрый заказ обрадовал его, и он уставился на Мулата долгим преданным взглядом:

– Пить будете? Пиво, водка, кофе, чай. Вы ведь дальше пойдете? Подумайте, путь предстоит неблизкий. Могу предложить номера.

– Нет, спасибо, – отрезал Мулат.

Лексус же вскинул руку и почти прокричал:

– Мне бокальчик темного нефильтрованного, пожалуйста!

Когда бармен удалился, Лексус посмотрел на него испуганно и прошептал, склоняясь над столом:

– Вы его знаете?

Все помотали головами, и Лексус продолжил себя развлекать:

– Представляете, он – нетрадиционной ориентации. Думаете, он просто так номера предложил днем?.. Причем мне показалось, что предлагал он только Мулату. Или кто-то еще заметил?

Все посмотрели на Мулата, тот делал вид, что ничего не слышал. Вот это выдержка у человека! Или он вообще не способен чувствовать?

– Нефильтрованного нет, только темное. Нести? – крикнул бармен из-за стойки.

– Да! – ответил Лексус и мысленно потер руки, представляя, с какими мордами его надсмотрщики встретят ни в чем не повинного мужика.

А вот и он, идет, улыбается. Кагор шарахнулся от него вместе со стулом, счетчик Гейгера грохнулся с колен, а вот Тайсону, сидящему у стены, отступать было некуда, и бармен коснулся его рукавом рубахи. Бывший боксер позеленел, вскочил, разинул рот, на его лице читалось желание убивать, но Мулат вскинул руку:

– Спокойно!

Бармен поставил кружку и тоже шарахнулся со словами:

– А чё, что-то не так?

Если Мулат начнет диалог, обман раскроется, и веселью конец. Но нет, не расположен Мулат беседовать со всякими сомнительными личностями. Ругаясь вполголоса, Кагор полез за счетчиком, о котором забыл в приступе гомофобии. Ни картошка с зубами, ни радиоактивное мясо его больше не интересовали.

Лексус с немым торжеством наблюдал за разыгрывающимся фарсом. Когда Кагор вылез из-под стола, напомнил:

– Ты еду-то проверь. Вдруг она радиоактивная. Только чтоб никто не видел, – он взял шампур, протянул Кагору. – Под стол засунь и проверяй.

С серьезнейшим лицом Кагор проделал глупейшую манипуляцию. Счетчик молчал.

– Неужели нормальным мясом разжились? Не верю. Наверное, Кагор, счетчик разбился, проверь его, – Лексус отхлебнул пиво, зажмурился и подумал, что пора прекращать, потому что есть хочется нестерпимо.

Кагор отвернулся, похлопал приором о колено:

– Вроде нет.

– Значит, все меняется к лучшему! – Лексус взял шампур, руками снял кусок, отправил в рот, запил пивом.

Надсмотрщики по-прежнему не замечали подвох.

Когда кружка опустела на треть, Лексус скосил глаза на поднявшегося Те, кивнув Гансу, он вразвалку направился к выходу. Сердце заколотилось в предвкушении. Вот он, шанс! Сосчитав до двадцати, он по возможности бодро спросил у Мулата:

– Где здесь отливают? В кустах, как везде, наверное.

Если туалет в баре, а не на улице, тогда все, погибель…

– Ясно, что в кустах, – хмыкнул Кагор. – Или тебе гальюн с подмывальником нужен?

– Пойду, помечу территорию, – Лексус поднялся, потянулся, ему хотелось пулей вылететь отсюда, но он заставил себя быть плавным и вальяжным, чтоб не вызывать подозрений.

Больше всего Лексус боялся, что кто-то увяжется его сопровождать, но нет, все сидели на местах. Поборов желание обернуться, он распахнул дверь на улицу и переступил порог.

За высокими соснами не было видно солнца, но чернеющие тени и тьма, сгущающаяся между стволов, говорили, что оно вот-вот опустится за горизонт. У Кая оставался час сумерек, которые водители называют куриной слепотой, и – здравствуй, ночь. Если не найти убежище, можно прощаться с жизнью, потому что большинство мутантов – ночные охотники, хитрые и бесшумные, перед которыми у человека с его слабым зрением нет шансов. Он рассчитывал заночевать в хижине лесника, но после освобождения Пчелки возвращаться туда небезопасно.