Ликвидатор. Книга вторая. Пройти через невозможное. Исповедь легендарного киллера - Алексей Шерстобитов

Все, кто пользовался их услугами из нашего числа, получали крайние, то есть, бесконечные срока, а Олег Пылёв, после приговора на пожизненное заключение на втором суде, на третьем прибавил ещё 18 лет — вообще нонсенс для нашего Уголовного Кодекса.

Разумеется, с Петровичем ещё общались «наши» банкиры — Макс и Влад, но, как оказалось, скорее просто позволяющие нам пользоваться их услугами, обходя не только положения закона, не нарушая его самого, но и убедив в своей, якобы, зависимости себя от братьев и их самих и окружающее этот бизнес пространство.

Один из них, Максим, ныне покойный, покончил жизнь самоубийством, чтобы не давать показания на главу «Русского золота», а знал он действительно много. Он решил забраться на шестнадцатый этаж высотного дома, откуда совершил головокружительный прыжок и, почему-то думается, вряд ли сам и точно с пользой для кого-то другого, буквально за день до допроса.

Не думаю, что второй оставшийся капитан — совладелец банка — был этим доволен, но, несмотря на всё, шхуна под названием «Капиталъ-Экспресс», переживая своих «арендаторов», пропадающих или гибнущих почти при каждом шторме, преодолевает любую непогоду, в любых сферах бизнеса, от дефолта 1998 года, до судебных посягательств разного рода законодательной власти на её «девственность» — чиста и невинна по сей день. При всём при том, с минимальными затратами на административные и коррупционные ресурсы! Так что делайте выводы-на удивление живучий банчок.

Обновлённые отношения потребовали новых дока-»ательств взаимных «чувств», и, соответственно, жертвенности. Жертвой выбрали женщину и, как всегда, наиболее достойную. Взгляд пал на самостоятельную и привлекательную во всех отношениях леди, не только добившуюся, кроме всего прочего, успеха на поприще предпринимательства, но еще выдающуюся и связями, вплоть до Патриархии.

Причиной столкновения стали грузоперевозки, приносящие известные дивиденды своей прибыльностью и стабильностью. Для нашей страны, в которой многое зависит от поддержания отношений с сильными мира сего, если последние оказываются преданными своему слову в политике, то у конкурентов не остаётся ни единого шанса на победу в борьбе, если только не…

…Фотографию Гульназ Сотниковой мне должны были передать в Москве, приложив хоть какие-то установочные данные, что я получил в виде видеокассеты, с переписанным с экрана телевизора интервью симпатичной женщины с огромным букетом алых роз.

Из данных было только название фирмы, коих оказалось несколько десятков. Через неделю всё определилось с адресом офиса, паспортными данными, автомобилем и его номером, а ещё через пару дней — с местом жительства и местами посещений…

…Уже стоя на месте, наблюдая за приездом и отъездом очередного мешающего кому-то человека, ловил себя на мысли, что не хочу продолжать список своих жертв в принципе, а жизнью представительницы слабого пола — тем более. Да и с какой стати мы начали бороться с дамами? Неужели мужик не может разобраться по-другому? Это уже не было похоже на войны кланов, скорее — обычное проявление интересов, толкаемое гордыней, тщеславием или жадностью, но однозначно не выживанием, в результате которого когда-то мы убивали друг друга именно просто так — ни за что и ни почему, а скорее на всякий случай, где всегда на большую рыбу находилась большая.

Время текло, как и деньги, захватывая судьбы и жизни, протекая сквозь пальцы в небытие, оставляя лишь раны на сердце и теле, забивая память уже не помещающимися файлами, отмеченные в основном чёрным прямоугольником вокруг фамилий и фотографий.

Когда я увидел впервые бизнес-леди, стало сразу понятно, что рука моя на женщину не поднимется. Справедливости ради скажу, что на моей совести к тому времени была погибшая от взрыва девочка школьного возраста, но там не было ни мотивации, ни желания — просто случайность, хотя тем ужаснее!

Несколько недель я почти каждый день наблюдал за выходящим из небесного цвета «Ягуара» охранником, сопровождавшим стройную фигуру в деловом костюме, иногда пытаясь через оптический прицел рассмотреть черты лица и понять, что же, кроме невозможности устроить свой карго-бизнес в обход этой, в сущности, ещё молодой особы, двигало заказчиками ее смерти?

Хотя тихий переулок с минимальным движением транспорта в центре Москвы в любой день мог стать местом гибели этого человека из красивой машины, технически это было не сложно — расстояние не более ста метров, безлюдность, удобная спокойная позиция на широком диване минивена и 100 % гарантии попадания.

Потом, на следственных действиях, где произошла очная ставка с госпожой Сотниковой, она задала два вопроса: не надо ли чем-то помочь и многих ли я убил. В интонациях были сострадание и сожаление. Я ответил, что и смерть одного человека — это много, не в силах ответить прямо, а прощаясь, услышал: «Спасибо! Благодаря Вам, нас теперь двое», — она была в положении».

Я действительно тогда ощутил, но только теперь понял, что, во-первых, спас ее, не выполнив данного мне указания, а во-вторых, не одну, а две жизни.

Но тогда я ещё сидел в почти закупоренной машине, и маленький вентилятор в 35-градусную жару мало спасал от нехватки кислорода.

Сердце колотилось, как бешеное, полотенце мгновенно становилось мокрым, минеральная вода мало того, что заканчивалась быстрее, чем я мог о ней подумать, так ещё выходила почти целиком через поры, чтобы охладить организм, минуя мочевой пузырь.

Немного помогал аспирин, разжижая кровь и облегчая работу «мотору». Но стоять, даже не желая ничего делать, было необходимо — ведь тот, кто заказал, мог точно также, найдя адрес, проверить работаю я или просто «отбываю номер». Я бы так и поступил, и зачастую проверял своих «архаровцев», и ведь не всегда бесполезно, только н моём случае всё бы кончилось гораздо хуже.

Время шло, и вдруг Андрей остановил операцию — необходимость в ней отпала! Оставалось только перекреститься. Как и в 99 % случаев, эта смерть никому, в общем-то, не была нужна. Позже, уже после задержания, на той же очной ставке выяснилось, что причиной остановки мероприятия послужила встреча с одним из представителей «правительства» этих бизнесменов, мужчины и женщины, когда тот, кто должен был уступить, уступил.

* * *

К тому времени «казни», в том числе и показательные, приобрели периодический, обязательный характер. «Профсоюз» избрал методом защиты и сохранения внутренней конфиденциальности и безопасности себя и своих членов (в основном — тех немногих, что стояли во главе пирамиды) сокращением своих участников вместе с информацией, которой они обладали, тем же и поддерживалась внутренняя дисциплина.

Не учтено было лишь одно — молодые люди взрослели, приобретая опыт, формируя мировоззрение, укрепляя и развивая интеллект. Потребности вырастали с обретением семьи и изменением жизненных ценностей. Всё это рождало недовольство, разговоры, желание уйти, кто-то уходил в пьянство или наркоманию, не справляясь с эмоциональными бурями, при чём поначалу на это не обращали внимания, и лишь потом, когда появилось знание о наркоманах как о потенциальных свидетелях, дающих показания, всё изменилось. Стоит отметить, что «исполнителей», вроде «Мясного», жалели и хранили до последнего, выжимая из них всё без остатка, и лишь потом здорового когда-то 120-килограммового человека, высохшего до 60 кг, потерявшего человеческий облик и профпригодность, выводили из состава группы с последующим прямым попаданием в лес, в безвестную могилу. Хотя это могло быть чем угодно — и бочкой в реке, и спортивной сумкой, хранящей расчленённое тело на дне пруда.