Слияние душ - Синди Джерард

— Привет, — сказала она, и в уголках ее рта заиграла улыбка.

— Умм… Привет.

Она выглядела потрясающе привлекательно и сексуально, просто захватывало дух, настоящая сирена, вышедшая на охоту субботним вечером.

— Ты не собираешься войти?

— С тобой все хорошо? — осторожно спросил Нэт. Что-то тут не в порядке. — Рейчел… ты… ты не пьяна?

Она рассмеялась.

— Трезва как стеклышко. Входи, пожалуйста. Нам нужно поговорить.

— Да, я поэтому и пришел. Чтобы поговорить о твоей работе.

Она затрясла головой и помахала рукой в воздухе.

— Нет, я не хочу говорить о работе. Не сейчас. Я хочу поговорить о нас.

— О нас?

Коротенькое слово из трех букв вознесло Нэта в заоблачную высь, откуда он с трудом вернулся на землю.

— О нас? — осторожно переспросил он. — Я не думал, что есть мы.

Сделавшись вдруг серьезной, Рейчел взяла его за руку и повела к дивану, на который уселась, скрестив обнаженные гладкие ноги.

— Садись, пожалуйста.

— Рейчел…

— Нет, подожди. Я знаю, что не заслуживаю быть выслушанной. Я вела себя ужасно по отношению к тебе и очень, очень в этом раскаиваюсь. Мне нужно объясниться. Ты позволишь? Ты можешь дать мне шанс объяснить тебе кое-что?

Он позволил бы ей что угодно. Нэт не солгал в то последнее утро, говоря, что все уязвимы. Его душа еще кровоточила с тех пор, как Рейчел выгнала его из квартиры и из своей жизни. И теперь ему было трудно довериться ей, не опасаясь повторения того памятного утра.

Нэт уселся, застыв в ожидании. Он молился, чтобы Рейчел сказала то, что он мечтал услышать.

Рейчел смотрела на Нэта с замиранием сердца. Он был так красив, что… что она влюбилась еще больше. Она хотела признаться ему в любви. Но сперва ей нужно кое-что сказать. Объяснить Нэту все.

— Итак. — Она завела за ухо прядь волос и сосчитала до десяти. Потом до двадцати. — Это оказалось гораздо труднее, чем я думала.

— Труднее что? — заботливо спросил Нэт, и в глубине его глаз Рейчел увидела боль от причиненного ею страдания. Она не хотела больше причинять ему страдания. Никогда.

— Признать собственные ошибки. Одно дело — совершать их, и совсем другое — признать, что вела себя не вполне порядочно и справедливо. — Она запнулась, глубоко вздохнув, пытаясь ободриться. — Будь терпелив, хорошо?

Нэт кивнул, лицо стало бесстрастным. Лицо адвоката, подумала Рейчел, тут же поняв, что он не вполне доверяет ее раскаянию. А почему он должен доверять? Она ведь пока еще ничем не подтвердила его.

— Ты… ты до смерти испугал меня. — Она замолкла, улыбаясь. — Увидев тебя в первый раз, я… я испытала то, чего не позволяла себе ни при каких обстоятельствах. Ты… ты воплощаешь все мои мечты. Я всегда боялась, что поверю в возможность иметь это. Вот почему я всячески старалась прогнать тебя подальше. Но тебе это уже и так известно, не правда ли?

Нэт крепко сжал руки Рейчел.

— Но ты еще не знаешь, почему. Приступаю к самой трудной части. — Она набрала воздуху, сделала медленный выдох. — Я должна вернуться в прошлое. Все началось в детстве. Мой… мой отец был… скажем, он никогда не получил бы приз как отец года. Самые живые воспоминания о нем — его кулаки. И его лицо… вечно красное, со вздувшимися венами, когда он бросался на мать. Однажды… однажды он избил ее так, что она попала в больницу.

— Рейчел…

Она замотала головой, вцепившись в руки Нэта.

— Нет. Я должна рассказать все до конца. Можно очень долго перечислять, когда мы с мамой среди ночи убегали из дома, укрываясь в приюте для женщин. Пока наконец мама не набралась храбрости и не рассталась с отцом. Мне было девять лет. Я до сих пор помню запах антисептиков, пропитавший приюты, жалость в глазах персонала, дикие, испуганные лица детей и их мам, спасавшихся, как и мы, бегством. — Рейчел прерывисто вздохнула. — Мы покинули Огайо и переехали сюда, в Уэст-Палм. Жизнь складывалась неплохо, а потом и совсем хорошо. Мама встретила Джона и влюбилась. Они поженились, и я обрела дом, надежный, уютный, первый раз в жизни. Все было прекрасно.

— Почему-то это звучит довольно грустно, — вежливо проговорил Нэт.

Рейчел улыбнулась. Пожала плечами.

— Потому что это действительно грустно. Мама и Джон были очень счастливы. Вскоре после свадьбы в семье появилось прибавление, и я, безмерно любя девочек, вдруг оказалась пятым колесом. По крайней мере тогда я так считала. Это… это очень тяжело, — призналась Рейчел. — Тогда мне было только двенадцать лет, и я не пыталась понять ситуацию, посмотрев на дело с другой стороны. Я замечала лишь, что после рождения девочек уже не являлась для мамы самым главным. Казалось, я — часть прошлого, которое она старается забыть и которому нет места в ее настоящем или будущем.

— А это было правдой?

Рейчел грустно улыбнулась.

— На самом деле мама заболела тяжелой депрессией. Она отвернулась не только от меня, она отвернулась ото всех нас. Бедный Джон, он так заботился о ней и о девочках. Я была гораздо старше сестренок и могла позаботиться о себе сама. При этом, однако, не была способна понять истинное положение вещей. Понять, что дело не во мне.

— И ты ощущала себя нелюбимой, нежеланной, одинокой.

Рейчел с улыбкой подняла голову.

— Спасибо тебе. Да, я чувствовала себя именно так. Я ощущала себя до» такой степени несчастной, не заслуживающей любви, что совершенно не понимала, что и мать, в свою очередь, борется. Я с каждым годом отдалялась от нее все больше. Когда мать наконец оправилась от депрессии, я уже хотела, чтобы она видела во мне только уверенную, независимую женщину, совершенно в ней не нуждавшуюся.

— Ты думала, что тогда она не сможет сделать тебе больно, верно?

Рейчел сжала губы и кивнула.

— Стена между нами росла… — Она сделала паузу, устремив взгляд на сцепленные руки, как бы удивляясь, что Нэт не только не оттолкнул их, но, наоборот, сжал еще крепче. — А потом я встретила тебя.

— И не поверила, что я могу тебя полюбить. Что тебя вообще кто-нибудь может любить.

Она смущенно кивнула.

— Да, так было всегда. Едва мужчина делался мне близким, я прогоняла его, стоило ему упомянуть о долгосрочных взаимных обязательствах.

— Мне почти жаль их, — заметил Нэт.

— Не стоит. Я их не любила. Не думаю, что я когда-нибудь кого-нибудь любила.

— А теперь? Как ты считаешь теперь?

Взгляд Нэта был полон сострадания, тоски и любви. Рейчел казалось, что она вот-вот взорвется от любви к нему.

— Теперь я знаю, что такое любовь, — ответила она не колеблясь. — Знаю, что никогда раньше даже отдаленно не приближалась к ней.