Слияние душ - Синди Джерард

Он скривился, изображая любезность.

— Это только временно. Пока мы не разберемся в сути дела.

— В сути чего? Я не понимаю. Совершенно не понимаю.

Немного лысоватый, Уильям Айверсон сохранял отличную для своего возраста (далеко за пятьдесят) физическую форму. Он покачал головой, под темным флоридским загаром проступила бледность.

— Я огорчен не менее вашего. Но обещаю, вы скоро вернетесь на старую должность… Или же мы переведем вас на новое место, если ничего не получится. Через пару недель. Самое большее через месяц.

— Я не собираюсь переходить на другую должность, я буду добиваться восстановления на прежней. Я не совершила никакой ошибки. — Рейчел подошла к окну, обхватив себя за талию, затем повернулась к Айверсону — Давайте убедимся, что я все верно поняла. Свадьба Бакли, прошедшая без сучка и задоринки, вызвала отсроченную отрицательную реакцию. Голуби, на числе которых Гвинет настояла вопреки моим увещеваниям, сделали то, что им свойственно делать, преподнеся неожиданный подарок одной из присутствовавших матрон, коллег Гвинет по Обществу ангелов-благотворительниц.

— Прямо на прическу, — мрачно уточнил Айверсон. — И речь идет не об одном из ангелов, а о самом главном ангеле.

Рейчел продолжала, будто ничего не слыша:

— И Гвинет, естественно, свалила всю вину на меня. И это может служить поводом для отстранения от должности? Каким образом?

Потому что Гвинет Бакли никогда не признает собственной глупости перед матронами-благотворительницами. И, чтобы сохранить лицо (оказаться падшим ангелом — страшнее смерти), она решила сделать вас козлом отпущения. Она позвонила не только нашему менеджеру, но и нескольким акционерам, настаивая на вашем увольнении.

— Звучит настолько смешно, что данный случай просто нелепо обсуждать.

— Рейчел, вы же понимаете — на этих женщинах держится экономика Палм-Бич.

— Конечно, понимаю. Но я организовала идеальную свадьбу — за исключением проклятых голубей, — и после этого меня же вышвыривают на улицу, поскольку необходимо спасти лицо. Повторяю еще раз: все это крайне смешно.

— Согласен, но мне приказано отстранить вас от должности.

Рейчел не хотела сдаваться.

— Вы понимаете, что здесь пахнет судебным процессом?

— Не волнуйтесь, Рейчел, до этого дойти не должно. Мы найдем вам новое место.

— О, вам так только кажется. Я подожду неделю, после чего мой адвокат вызовет вас в суд.

Не поступайте опрометчиво, поразмыслите немного. Постарайтесь взглянуть на происшедшее с позиции руководства отеля. Вам не доводилось слышать, сколько долларов годового дохода приносит «Ройял Палмс» компания «Петтибон Фармасьютиклз»? Со всеми конгрессами и семинарами — не один миллион. Думаю, это превышает пятьдесят процентов всего дохода отеля. Вам, случайно, не известна девичья фамилия миссис Бакли?

— Угадать с одной попытки? — саркастически усмехнулась Рейчел. — Вероятно, Петтибон.

— Именно так. И мы ни за что не откажемся от доступа к их счетам, как известно нашим акционерам. Попытайтесь понять. Я не смогу предоставить вам новую должность, если разгорится скандал.

— Мне не нужна новая должность, верните мне старую, — твердо ответила Рейчел.

— Хотите отправить на виселицу за компанию и нас?

— Совершенно верно. Как вы отправляете меня.

— Подождите… дайте угадаю. Повышение по службе и прибавка к жалованью? — спросила Сильви пятнадцать минут спустя, когда Рейчел вернулась в офис.

Не замечая Сильви, та села на пол позади стола и опустила голову на руки. Она ощущала себя больной. Раненной насмерть.

— Рейчел?

Она медленно подняла голову, трясущейся рукой потянулась к ящику стола и достала кошелек.

— Меня отстранили от должности, — выдавила Рейчел глухо. — На неопределенное время.

— Что вы сказали?

Рейчел коротко и ясно рассказала о случившемся.

— О господи! Это… это крайне несправедливо. Вы говорите, они просто растерзали вас? Как же так?

Рейчел потерла висок большим пальцем.

— Как свора собак, дерущихся из-за костей.

Она поднялась, задвинула ящик стола и, обведя взглядом кабинет, подошла к книжной полке. Взяла фотографию семьи и направилась к двери.

— Рейчел?

Она остановилась и повернулась к Сильви. Та крепко обняла ее.

— Не позволяйте им выйти сухими из воды.

— Не позволю. Но мне нужно уйти отсюда, пока я еще не успела натворить глупостей. — Например, дать им увидеть ее слезы.

Рейчел ехала домой как в тумане.

Она заперлась в квартире. Плакала. Бушевала. Швыряла на пол вещи и вновь плакала. Целыми днями сидела одна, заперев двери и задернув шторы, погружаясь в бездну самого глубокого и мрачного отчаяния.

Она скучала по Нэту. Ей не хватало его рук.

Но Нэт — это не выход. Нэт ушел, как ушла ее работа. Все, чем она жила, чему посвящала себя, все самое важное для Рейчел ушло навсегда.

Она не отвечала на телефонные звонки, когда приходила Сильви, отказывалась впустить ее.

Рейчел не ела. Не спала. В голове вертелась одна и та же мысль: единственно надежная вещь, работа, в которую она вложила всю жизнь, подвела ее. И теперь она побитая, упавшая духом, совершенно одинокая. И так будет всегда.

На четвертый день, когда депрессия достигла высшей точки, Рейчел наконец обрела способность логично мыслить. В том, что она потеряла работу, повинен единственный человек — Гвинет Бакли. Рейчел вдруг почувствовала, как к ней возвращается решимость. Непростительно потерять столько дней, ничего до сих пор не предприняв.

Время сделало свое дело. Ей было необходимо выплакаться, как следует пожалеть себя. Этот период закончился, предстоит заново организовать жизнь и покарать виновных.

Рейчел взяла в руки телефон и набрала номер единственного человека, в которого верила больше, чем в кого-либо.

Нэт откинулся на спинку кресла; пиджак был небрежно брошен рядом, рукава белой рубашки закатаны по локоть, галстук развязан. Слева от него сидел главный судебный советник Брайан Морган, справа — личный секретарь Кларисса Фокс. С другого конца длинного стола взирали братья Борлин — новые клиенты, рассчитывавшие на Нэта и желавшие обратить в выгоду понесенные ими убытки.

Каждый мускул лица у Нэта вдруг напрягся при виде замигавшего рядом с его локтем огонька телефона. Только крайне важный звонок мог прервать встречу.

— Простите меня, — обратился Нэт к присутствующим. Рука его застыла в воздухе на несколько секунд, прежде чем взять трубку. — Да.

— Рейчел Мэтьюз на первой линии, сэр.