До и после - Эмма Миллс

– Как так вышло, что ты живешь с дядей и тетей? – спросила она, перелистывая страницы.

– Как так вышло, что ты беременна? – парировал Фостер.

– Потому что я занималась сексом. Отвечай на вопрос.

– Потому что они мои крестные. Почему ты занималась сексом?

– Думала, будет здорово.

– И как, было?

Она пожала плечами и присела на краешек кровати. Через пару мгновений Фостер, трезво оценив ситуацию, сел рядом с ней. Близко, но не слишком. Я мысленно зааплодировала ему.

– Что случилось с твоими родителями? – спросила Марабелль.

– Они заболели, – не сразу ответил Фостер.

– Оба?

Фостер кивнул:

– Но по-разному.

– Они умерли?

– Папа умер.

– А мама?

– Еще болеет.

– Ее вылечат?

– Она сама могла бы вылечиться, – сказал Фостер. – Если бы захотела.

– Что ты имеешь в виду?

Он не ответил. Вместо этого он придвинулся к Марабелль и положил руку ей на живот. Его губы растянулись в счастливой улыбке.

– Жуть. Он там барахтается.

– Ничего жуткого, – оскорбилась Марабелль. – Это же прекрасно!

– Ты прекрасна, – произнес Фостер.

Я не верила своим ушам. Это правда мой двоюродный брат? Он что, флиртует? Как взрослый?

Она посмотрела на него, потом бросила книгу на пол и сказала:

– Секса у нас не будет.

– Я и не хотел, – с изумлением ответил Фостер. – Ну то есть… Я хочу… Когда-нибудь. С кем-нибудь. Может, и с тобой, если захочешь. Но не сейчас. И даже не в ближайшее время.

Марабелль улыбнулась:

– Просто уточнила.

Тишина.

– Хочешь сыграть в игру? – наконец спросил Фостер.

– В какую?

– В молчанку. Нужно закрыть рты на замок. Первый, кто скажет слово, проиграл.

– А что делать, пока молчим?

– Что захотим.

Глаза Марабелль заблестели.

– Хорошо.

Фостер изобразил, что закрывает рот на замок, Марабелль сделала то же самое. Какое-то они время просто смотрели друг другу в глаза, а потом поцеловались.

Я отошла подальше от двери. И дело не только в интимности момента. Я была потрясена. Я никогда не думала о… ну, о сексуальности Фостера. Да, он упоминал свою симпатию к Марабелль и рассказывал о девочке, с которой они «целовались и все такое», но разговоры – это одно… Просто он казался таким юным. Никогда не думала, что ему и вправду хочется с кем-то целоваться или встречаться.

– Честно говоря, – сказал Фостер, когда они отстранились друг от друга, – в молчанку обычно играют по-другому.

Марабелль хитро улыбнулась:

– Я выиграла.

Казалось бы, тем вечером я должна была радоваться, ведь Линдси так и не появилась и Кэсу пришлось общаться с Грейси Хольцер и ее свитой. Да и вообще, вечеринка вышла очень удачной, и все же я чувствовала себя как сдувшийся футбольный мяч на дне большой сетчатой сумки в спортзале. Слегка подавленно. Слегка понуро.

Возможно, это было связано с тем, что Фостер поцеловался на вечеринке, а я, старше него на три года и получше – как мне хотелось бы думать – социально адаптированная, ни с кем не целовалась. Вообще никогда. Я даже ни с кем не была на свидании с тех пор, как мы с Кайлом Моррисом ходили в кино в восьмом классе. Правда, хоть мне и казалось, что держаться за руки во время просмотра фильма с рейтингом 12 плюс – жуткое бесстыдство, все-таки вряд ли можно назвать это полноценным свиданием, особенно учитывая, что до фудкорта меня провожала мама.

Но зато вечеринка была последним препятствием перед поездкой в Ридинг, и мысль об этом не могла не улучшить мне настроение. Ранним утром в следующий четверг нам предстояло встретиться у школы и загрузить сумки в девятиместный фургончик миссис Уэнтворт.

Я не думала, что мне придется сидеть на переднем сиденье рядом с миссис Уэнтворт, но пришлось. Впрочем, это логично. Наверное, я единственная всерьез хотела поступить в Ридинг.

Хотя еще была Линдси. Она сидела позади нас, между Эзрой и Кэсом, и периодически подавалась вперед, чтобы сообщить какой-нибудь интересный факт, например о цветке – символе Южной Каролины или проценте студентов Ридинга, поступающих в магистратуру.

Когда Линдси не вела себя как официальная энциклопедия Ридингского университета, она болтала с Кэсом. И хотя это было чистым мазохизмом, я невольно смотрела на них краем глаза.

Эзра слушал музыку, но Линдси время от времени вытаскивала у него один наушник и вовлекала в общий разговор. Он отвечал ей вполне дружелюбно, но, как только к ним присоединялся Кэс, на лице Эзры отражалось нечто похожее на легкую неприязнь.

Где-то на полпути мы решили устроить поздний завтрак в «Макдоналдсе». Мальчики съели неприличное количество еды, и после этого почти все заснули – кроме нас с миссис Уэнтворт. Когда я в очередной раз оглянулась на заднее сиденье, то увидела, что Линдси положила голову на плечо Эзры. Он тоже дремал и, судя по всему, был не против служить ей подушкой. Я удивилась – Линдси склонилась к плечу Эзры, но и из-за того, что прежде Эзра вообще не казался мне ласковым.

Около одиннадцати мы въехали в главные ворота Ридингского университета, и моя открытка ожила перед нашими глазами. Мы увидели отдел по делам учащихся, перед которым сидели студенты, точно как на открытке, студсовет, здание общежития (изначально построенное в 1920-м, но капитально отремонтированное в 2009-м, как услужливо сообщила нам Линдси), корпус естественных наук, театр и даже часовенку, скрывавшуюся в тени деревьев.

Университет и правда выглядел отлично. Но дело было не только в зданиях и пейзаже. Дело было в людях – в группках студентов, которые читали учебники на лужайках или оживленно болтали друг с Другом по дороге в учебный корпус. Они-то, по завету открытки, точно добивались своих целей. Их будущее наступало уже сегодня. И, когда я их увидела, у меня внутри все перевернулось. Я вдруг захотела стать одной из них.

Миссис Уэнтворт четко распланировала поездку. С одной стороны, это радовало: значит, не будет никаких мини-каникул для Кэса и Линде. Но с другой стороны, нужно было чертову кучу всего сделать. Мы поели в столовой, прогулялись по кампусу и встретились с сотрудниками учебного отдела.

Ожидания миссис Уэнтворт оправдались. Я влюбилась в Ридинг. Захотела научиться писать сочинения получше. Решила сдать ACT на отлично. Задумалась (правда, только на секундочку), не свозить ли «Будущих прогрессивных ученых США» в музей науки, чтобы добавить это в свое резюме. Даже должность «помощника по подготовке архива спортивных мероприятий» теперь и вправду казалась неплохой.