Токсичные родители. Как вернуть себе нормальную жизнь - Крейг Бак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Многие из токсичных родителей выросли в семьях, где физическое насилие было нормой. Во взрослой жизни они повторяют то, чему научились в детстве. Их ролевой моделью были родители-агрессоры, и жестокое поведение с элементами физического насилия – единственное средство, которое помогало им справляться с проблемами и негативными эмоциями, особенно с гневом.
Родители, склонные к физическому насилию, сами вступают во взрослую жизнь с огромным количеством неудовлетворенных потребностей, часто они испытывали дефицит любви в детстве. Эмоционально эти люди все еще сами остаются детьми. Они относятся к собственным детям как к заместителям родителей, которые должны удовлетворять их психологические нужды, так как их не удовлетворили настоящие родители. Такие родители приходят в ярость, когда дети не могут удовлетворить их потребности, по этой причине они и набрасываются на детей с кулаками. В такие моменты они относятся к ребенку как к родителям-обидчикам, так как в реальности агрессор злится именно на отца или мать.
Многие из таких родителей страдают от алкоголизма или наркомании. Причиной подобных зависимостей становится все то же неумение контролировать себя.
Есть разные типы родителей, причиняющих физическую боль детям, но самые ужасные из них те, которым дети нужны лишь для того, чтобы мучить их. Многие из этих существ кажутся людьми, они ведут себя и разговаривают как люди, но на самом деле это монстры, полностью лишенные чувств и тех качеств, которые делают нас людьми. Этих людей невозможно понять, их поступки полностью лишены логики.
ДОМАШНИЙ ХОЛОКОСТ – УБЕЖАТЬ НЕВОЗМОЖНО
Отец Софии был уважаемым банкиром, прихожанином в церкви и примерным семьянином – вряд ли вы представляете такой тип человека, когда речь идет о людях, избивающих детей. Но София жила не в вымышленной реальности, она жила в настоящем кошмаре:
Мы с сестрой запирали дверь в нашей комнате на ночь – так сильно мы его боялись. Я никогда не забуду случай, когда мне было одиннадцать лет, а сестре девять. Мы спрятались под кроватями, а он продолжал ломиться к нам. Мне никогда не было так страшно. Потом он вдруг выломал дверь – прямо как показывают в кино. Нас охватил ужас! Дверь вылетела, мы кинулись бежать из комнаты, но он схватил нас, швырнул в угол и начал избивать ремнем, крича, что убьет обеих, если мы еще раз закроем дверь. Я думала, что он точно убьет нас на месте.
Атмосфера террора, описываемая Софией, очень характерна для семей, где детей избивают. Даже в моменты спокойствия эти дети живут, ожидая, что извержение вулкана вот-вот начнется. И когда оно начинается, любое действие жертвы, направленное на самозащиту, приводит агрессора в еще большее бешенство. Отчаянные попытки Софии обезопасить себя, заперев дверь, спрятавшись под кроватью, только усиливали иррациональное поведение отца. В семьях, где детей подвергают физическому насилию, негде спрятаться, некуда убежать и некого просить о помощи.
Никогда не знаешь, когда это начнется
Я встретила Артура, 27-летнего студента факультета психологии, на семинаре, который вела у них на кафедре. Во время моей презентации я упомянула, что пишу книгу о тех, кого называю токсичными родителями. В перерыве Артур подошел ко мне и предложил свой случай в качестве иллюстрации для моей книги. У меня было более чем достаточно материала из собственной практики, но что-то в голосе молодого человека дало понять, что ему просто необходимо поговорить с кем-то. На следующий день мы встретились и разговаривали несколько часов. Меня впечатлила не только откровенность и открытость Артура, но и его искреннее стремление помочь другим, используя свой болезненный опыт:
Меня постоянно избивали в моей комнате… и я даже не помню, за что. Я мог спокойно сидеть, заниматься чем-нибудь, когда мой отец врывался в комнату, кричал и оскорблял меня. А потом бросался на меня с кулаками, прижимал к стене и бил так, что я терял сознание. И при этом я никогда не знал, почему меня бьют. Самое ужасное было то, что я не мог предугадать, что спровоцирует очередной приступ.
Артур провел детство в ожидании, когда на него налетит очередной шквал ярости отца, зная, что он ничего не может сделать, чтобы избежать его. Этот опыт посеял в нем сильный, постоянный страх ко всем и всему вокруг, он все время боялся, что ему причинят вред, обидят и предадут. Два брака закончились разводом, потому что он так и не научился доверять:
Это чувство не покидает никогда, даже если ты уходишь из дома или женишься. Я все время чего-нибудь боюсь и ненавижу себя за это. Но если отец, который должен тебя любить и заботиться о тебе, обращается с тобой подобным образом, чего же, черт побери, ждать от чужих людей? Я разрушил все свои отношения, потому что не могу никому позволить приблизиться ко мне. Мне стыдно, мне чертовски стыдно из-за того, что я постоянно боюсь. Но жизнь внушает мне адский ужас. Я много работаю над собой, я понимаю, что иначе я ни на что не гожусь, ничего не смогу, никому не буду нужен. Но, видит Бог, это очень тяжелая борьба.
Очень трудно заново обрести чувство собственного достоинства и уверенности в себе, если их растоптали родители. Наши отношения с другими людьми формируются на основе и примере отношений с родителями. Если отношения с родителями были дружеские, уважительные к правам и чувствам ребенка, он вырастает, ожидая, что окружающие будут относиться к нему так же. Эти позитивные ожидания позволяют нам быть восприимчивыми и открытыми в наших взрослых отношениях. Но если, как в случае с Артуром, наше детство – это время тревоги, напряжения и боли, мы начинаем ждать от жизни худшего и занимаем жестокую оборону.
Артур не ждал от людей ничего хорошего. Он заранее был готов, что его ранят и обидят, как это происходило в детстве. Поэтому он спрятался внутри прочных эмоциональных доспехов, не позволяя никому приближаться к себе. К сожалению, эти доспехи стали для него скорее тюрьмой, чем защитой.
«У меня столько проблем, что неудивительно, если и тебе достается»
Артур никогда не знал, что именно приводило отца в ярость. Но другой тип токсичных родителей еще и требует, чтобы их поведение понимали и даже прощали, как в случае с отцом Софии:
Помню однажды, когда мама ушла после обеда за покупками, отец так лупил меня своим проклятым ремнем, что, услышав мои крики, один из соседей вызвал полицию. Но отцу удалось убедить стражей порядка, что ничего страшного не случилось. Он сказал, что мои крики были на самом деле шумом телевизора, и они ему поверили. Я стояла там же, вся в слезах, разукрашенная следами от ремня, но они все равно поверили ему, а не мне. А почему бы и нет, если мой отец был одним из самых могущественных жителей города? Но в любом случае присутствие полицейских его успокоило. Когда они ушли, он сказал мне, что последнее время у него сильнейший стресс. Я даже не знала такого слова, но он хотел, чтобы я поняла, что именно происходило. Он сказал мне, что мама не любит его больше… не хочет спать с ним, а это очень плохо, если жена не спит со своим мужем. И что именно поэтому он все время так расстроен.
