Женщина начинает и выигрывает - Джулиана Морис

Мысли Майкла перемешались. Больше всего ему хотелось, чтобы Калли перестала плакать и снова улыбнулась ему.

— Калли, ты мне далеко не безразлична, — наконец произнес он.

— Ты меня любишь? — мрачно спросила Калли.

Майкл открыл рот, чтобы ответить, но слова застряли у него в горле. Любит? Он не знал, что значит любить, и не был уверен в своих чувствах к Калли.

Он заботился о ней, беспокоился. Она была замечательная, удивительная, особенная. Один взгляд на нее приводил его в восторг. Но любовь?

— Послушай, — в отчаянии сказал Майкл. — Мне кажется, чтобы разобраться в чувствах, нам нужно время.

— У нас его было предостаточно, — отрезала Калли. — Около тридцати лет! Едва ли в будущем что-то изменится.

Калли поражалась собственной выдержке. Как она могла так спокойно разговаривать с Майклом после всего, что произошло? Почему не рыдала, не кричала? Так и нужно! Хватит ей унижаться перед Майклом! Жизнь не заканчивается из-за того, что он не любит ее. Переживать из-за того, что он отказался заниматься с ней любовью, глупо.

Все, что было в ее силах, она сделала.

И проиграла.

Калли смахнула слезу со щеки.

Она знала, на что идет. И рисковала сознательно.

Что бы теперь ни говорил Майкл, чувствовать себя всю жизнь дочерью священника она не собирается.

Ее попытка была обречена на провал с самого начала.

Калли глубоко вздохнула. Ей стало холодно, и красота природы больше не радовала ее взгляд.

— Я больше не могу здесь находиться, — прошептала она.

Майкл поднял руку, чтобы прикоснуться к ней, но Калли отшатнулась от него. Вздрогнув, словно его ударили по щеке, Майкл засунул руку в карман джинсов.

— Хорошо, — сказал он. — До машины уже недалеко. Через пару часов мы будем дома.

В молчании они дошли до машины. Ноги Калли подгибались от усталости.

«Дома?» Славная шутка! Они вернутся в огромное пустое жилище Майкла, но не домой. Как она обрадовалась, когда увидела здание в первый раз, решив, что если Майкл купил его, то, значит, у него появились мысли о создании семьи. Зачем одному столько комнат? Тем более что все свободное время Майкл проводит на кухне, откуда открывается изумительный вид на горы.

Осталось терпеть два часа. Как только они вернутся, она соберет свои вещи и переедет к Доновану.

Там ей будет намного лучше и спокойнее. Остаться у Майкла означало постоянно вспоминать о своей неудаче.

Как только они остановились, Калли открыла дверцу и вылезла из машины.

— Калли… подожди. Нам нужно поговорить, — раздалось за спиной.

— Мы уже поговорили, — ответила она, не оглядываясь. — Мне нужно позвонить.

Признания Калли поразили Майкла. Он явно был не готов к такому повороту событий.

Войдя в дом, Майкл отправился на кухню и, устроившись за столом с банкой кока-колы, стал ждать, когда Калли выйдет к нему. Однако минут через двадцать он увидел ее, спускающуюся по лестнице с чемоданами. Майкла поразило ее бледное, мрачное лицо.

Паника охватила Майкла: он не должен позволить Калли уйти.

— Калли! Куда ты? — крикнул он, вскакивая со стула.

— Это тебя не касается.

Поставив один из чемоданов на пол, Калли открыла входную дверь и, снова подхватив чемоданы, вышла на улицу. Подойдя к грузовику Росса, она закинула вещи в кузов и стала искать ключи в своей сумочке.

— Подожди!

Майкл с ужасом перебирал в уме все места, куда она может отправиться. Больше всего его испугала мысль, что Калли вернется в Вашингтон. Сначала им надо поговорить и во всем разобраться.

— Ты не можешь уехать домой.

— Пожалуйста, Майкл, не говори ничего. — Калли поморщилась. — Не волнуйся. Я остаюсь на Аляске и буду работать, как и собиралась, до конца лета. Я просто переезжаю к Доновану.

О такой возможности Майкл забыл. Он сглотнул, представив Калли в доме Донована.

В его голове пронеслись слова Калли: «Ты не можешь понять, что я обычная женщина, что у меня такие же чувства, как и у всех, что я хочу того же, что и все. Если ты этого не видишь, я найду себе кого-нибудь другого, кто будет относиться ко мне как к любимой и желанной женщине».

— Ты этого не сделаешь, — строго сказал Майкл.

— До свидания. Я уезжаю.

— Ради бога! Будь разумной, — взмолился он. — Все произошло так неожиданно. Я не был к этому готов, поэтому растерялся. Извини меня.

— Это не имеет никакого значения.

Черт!

Майкл сжал руки и почувствовал острую боль. С удивлением бросив на них взгляд, он увидел, что на левой руке остались ссадины с запекшейся кровью.

Откуда они взялись?

Лед… Он же со всей Силой ударил по льду кулаком, чтобы прийти в себя и справиться с охватившим его желанием.

— Послушай, — сказал Майкл, стараясь говорить как можно более спокойно и рассудительно. — Я не понимаю… Ты же была помолвлена и собиралась выйти замуж за другого мужчину. Как же ты могла любить меня?

Калли еще больше помрачнела.

— Да, я любила Кита. Он был хорошим, воспитанным, заботливым. У нас была бы замечательная семья. Ты же был сильной, необъяснимой и не имеющей будущего страстью. Раньше, как ни странно, я была большей реалисткой и понимала, что тебя необходимо выкинуть из головы. Сегодня мне это удалось понять окончательно. Большое спасибо за помощь.

— Страсть? — повторил Майкл изумленно, Она сжала губы. Нужно поскорее найти ключи и уехать, пока у нее еще остались гордость и чувство самоуважения. Препирания с Майклом все равно ни к чему хорошему не приведут.

— Прекратим этот никому не нужный разговор.

Мне пора ехать. Меня ждет Донован.

— Ты не переедешь к нему!

Калли устало улыбнулась.

— Сделай мне одолжение, Майкл: иди отдохни. Ты устал. Здесь холодно. Увидимся завтра в офисе.

— Нет, — резко возразил Майкл и вытащил ее чемоданы из грузовика.

Попытка Калли отобрать у него чемоданы не увенчалась успехом, он держал их мертвой хваткой.

— Я не дам тебе сделать то, о чем ты потом будешь сожалеть, — пробормотал Майкл.

— Я уже и без того сожалею о том, — что приехала сюда. Пожалуйста, оставь в покое мои вещи.

— Нет, — Майкл понес чемоданы в дом.

— Замечательно, — усмехнулась Калли. — Буду спать голой.

Она уселась на водительское сиденье и наконец-то вытащила ключи из сумочки. Но в этот момент Майкл схватил ее за руку и силой вытащил из машины.

— Я же сказал, что ты не поедешь к Доновану, было видно, что он настроен решительно.