Великий Макиавелли. Темный гений власти. "Цель оправдывает средства"? - Борис Тененбаум

Посол Флоренции в письме Синьории заметил, что «как бы герцога не вымели самого», – и оказался совершенно прав.

Французы начали новое вторжение в 1499 году в Италию, на этот раз с помощью венецианцев. В рядах французской королевской армии ехал и гордый герцог Валентино, Чезаре Борджиа.

Лодовико был изгнан из Милана, попытался вернуться с помощью императора Карла V, но безуспешно. А весной 1501 года был разбит, захвачен в плен и умер во французской тюрьме – но здесь мы забегаем вперед, пока это – дело будущего...

B Риме уже давно стало ясно, что дружбе Неаполя и папы Александра VI пришел конец. B такой ситуации принц Альфонсо, новый муж прекрасной Лукреции, оказывался совершенно лишним. Он, по-видимому, тоже так подумал – и тайно бежал в Неаполь, под защиту родственников.

Папа Александр VI был этим очень разгневан. Но оставить дело не захотел. Опять был измыслен сложный дипломатический ход – Александр VI назначил свою 19-летнюю дочь, Лукрецию, губернатором Сполето, крепости на север от Рима. Ей в помощь был отряжен и 17-летний Жоффре, ee брат. Теперь и Жоффре, и Лукреция могли пригласить своих супругов – и принца Альфонсо, и его сестру Санчу – жить у них, под своим кровом в Сполето, отдельно от папского двора.

Супруги вняли зову и вернулись – Альфонсо к своей ненаглядной Лукреции, Санча – к своему не слишком любимому, но все же законному мужу Жоффре.

Рождение Родриго, сына Лукреции, было отпраздновано с неслыханной пышностью. Крестины, неслыханная радость и так далее. Казалось, примирение достигнуто. Счастливая семья Борджиа собралась теперь в Риме, вокруг своего патриарха, папы римского Александра VI.

Наступление нового, 1500 года, было опять отпраздновано с истинно папским размахом, и героем празднества был сделан Чезаре. Поскольку имя «Чезаре», произнесеннoe на итальянский лад, означало «Цезарь», то придворные поэты сравнивали Чезаре с его тезкой, Юлием Цезарем – и не к выгоде тезки.

Был проведен военный парад, в котором приняли участие верные соратники гонфалоньера церкви – например Вителоццо Вителли [6].

Прошло победоносное покорение Форли – с пленением графини Катерины Сфорца, о чем мы уже знаем из предыдущей главы. А «отравительницей» ее назначили, возможно, в силу ее репутации женщины умной и увлекающейся составлением мазей и притираний, славящихся по всей Италии. Даже Лукреция Борджиа пользовалась ее рецептом для осветления волос...

1500 год был так называемым юбилейным, поскольку получалось круглое число, ровно 15 столетий со дня рождества Христова – празднества в Риме шли одно за другим, их церемониальная часть была утомительной. Чезаре получил титул гонфалоньера церкви. Tот самый титул, который носил до него его брат Хуан, безвременно погибший в результате уличного нападения, виновников которого не нашли, – ну, в частности, и потому, что не искали...

A oднажды во время сильного ветра одна из печных труб в папском дворце сломалась, и ее обломки провалились сквозь крышу внутрь. Один из брусьев потолка в зале аудиенций оказался сломан, на счастье – не полностью. Но рухнувшая с потолка штукатурка попала и на Александра VI, и он потерял сознаниe. В течение пары днeй доктора беспокоились, что он не выживет.

Происшествие это для счастья и семейной гармонии дома Борджиа имело самые непосредственные последствия.

Чезаре Борджиа не собирался предоставлять событиям идти их естественным путем. Oн предпочитал принимать превентивные меры, и это относилось и к возможной внезапной смерти его отца. Чезаре был в прочном союзе с Францией как с великой державой и с Венецией как важной державой в делах Италии. В Риме в случае смерти папы их ставленником и представителем был бы Чезаре Борджиа.

С другой стороны, он был во вражде с Испанией как с великой державой и с Неаполем как важной державой в делах Италии. В Риме в случае смерти папы их ставленником и представителем был бы муж его сестры, Лукреции, принц Альфонсо Арагонский.

Пятнадцатого июня 1500 года среди бела дня на площади Святого Петра в городе Риме на принца Альфонсо напала целая группа вооруженных людей. Он был без охраны, только с двумя пажами, и пытался бежать.

Ho eго настигли, и он упал под ударами кинжалов.

Каким бы невероятным это ни показалось – но принц выжил. Он был ранен несколько раз – в голову, руки и ноги, он был весь залит кровью – и его бросили, посчитав убитым. Но он выжил. Его убежавшие слуги вернулись к нему, перенесли его в папские апартаменты во дворец и отдали жене. Она выхаживала его день и ночь. К ней присоединилась и Санча, сестра принца Альфонсо.

Обе они не сомневались, что за нападением стоял Чезаре. Сам он обвинял семейство Орсини, с которым у него были свои счеты. В итоге Лукреция и Санча добились от папы разрешения разместить вооруженный конвой в комнате раненого Альфонсо. Врачей к раненому вызвали из Неаполя – римским Лукреция не доверяла. Еду для Альфонсо из опасения яда Санча и Лукреция готовили сами – они не доверяли и поварам.

И больной действительно стал поправляться. Он совсем уж было выздоровел, когда Чезаре Борджиа нанес ему родственный визит. Он склонился над его постелью и прошептал на ухо: «Что не было сделано за обедом, будет сделано за ужином». По крайней мере, так доложил своему правительству присутствовавший при их разговоре Паоло Капелло, венецианский посол [7].

Восемнадцатого августа по Риму разошлись слухи, что, поскольку дон Альфонсо, принц Арагонский, отказался умереть от своих ран, его удавили в его постели. Венeцианский посол был менее лаконичен и в дипломатическом отчете своему правительству сообщил, что Чезаре Борджиа вошел в комнату Альфонсо и приказал выйти всем присутствовавшим – и Лукреции, и Санче, и всем слугам. После этого Микелотто Корелла, один из испанских телохранителей Чезаре, задушил принца. Интересно, что почти то же самое, чуть ли не слово в слово, написал Синьории и флорентийский посол.

Возможно, у них был один и тот же источник информации.

Альфонсо были устроены пышные похороны. Официально смерть принца никак не обьяснялась, но его врачи были арестованы как «подозреваемые в убийстве». Потом их, правда, отпустили – большого шума не возникло, и «подозреваемые в убийстве» для закрытия дела не понадобились. Поскольку вдове полагалось тяжело переживать смерть любимого супруга, Лукреция удалилась в замок Непи недалеко от Рима.

Похоже, что она и в самом деле горевала – в 1500-м ей было всего 20 лет, мужа она, по-видимому, любила, в том, что в его смерти повинны ее брат и ее отец, никаких сомнений не имела...

B замке Непи Лукреция прожила с конца августа по ноябрь. Все письма, отправленные ею оттуда, были подписаны «La Infelissima» – «Несчастнейшая».

Жизнь в Европе шла своим чередом. В 1500-м было подписано важное соглашение между Испанией и Францией. Король Людовик XII не собирался повторять ошибок своего предшественника и вместо того, чтобы пытаться захватить все Неаполитанское Королевство для себя, согласился поделить его с королем Арагона, Фердинандом, мужeм королевы Кастилии, Изабеллы.