Мигуми. По ту сторону Вселенной - Мария Лунёва

На мою тираду не ответили. Тихонько, снова опустили на эту твердую лавку и обняли. Так мы и лежали пару минут. В общем зале снова кто-то истошно заорал, и меня пробрало дрожью.

— Нет, не отойду я от шока, — призналась сама себе в слабости. — Так и умру тут от страха.

Руки, обнимающие меня, сжались тисками.

— Я же просил тебя больше никогда не говорить о собственной смерти, — голос был суровым, жестким. — Я запрещаю тебе даже думать об этом.

Смешно. Странный он какой-то, знает меня только пару часов, а уже запрещает чего-то. И вообще шок у меня, а неадекватно ведет себя он.

— Чтобы что-то мне запретить, ты должен, как минимум, знать мое имя, и быть мне отцом, мужем или непосредственным начальником. На отца ты откровенно не тянешь, начальством тоже не являешься. Так что нечего тут командовать. Что мне делать со своей жизнью, я как-нибудь решу сама, — одернула я его.

— Ошибаешься, девочка моя, — выдохнул он мне в макушку, — решать за тебя теперь буду я. Ты сама подошла, сама прикоснулась. Ты сама сделала выбор. Теперь ты моя и только моя. И одни боги знают, насколько я счастлив, что ты оказалась столь опрометчива. Но, что бы ты ни говорила и ни пыталась делать, теперь ты женщина чистокровного аррафата. Моя женщина! Единственная и самая ценная. И никто, я повторяю никто, не посмеет даже дыхнуть в твою сторону, иначе до Ирзонга не долетит никто. А дальше ты будешь держаться за моей спиной. О своей жизни можешь не беспокоиться. Теперь она в моих руках.

Сказать, что я была ошарашена, это ничего не сказать. С минуту я осмысливала все им сказанное. Что за бред? Потом попыталась встать, но эту мою попытку пресекли и еще больше прижали к мужскому боку.

— А может, ты хоть имя свое назовешь, раз уж я твоя женщина, — только и смогла выдохнуть я. Все остальное только сформировывалось в моей голове в вопросы.

— Сферр, — лениво рыкнули мне в ответ.

— Сферр, — повторила я, и тут случилось то, чего я вообще не ожидала. Мужчина, лежащий рядом, вскочил и навис надо мной. Вид у него был безумно дикий. Шальной какой-то.

— Что? — не на шутку разволновалась я. — Что еще стряслось?

— Твое имя, женщина, — буквально взревел он. — Назови мне свое имя. Личное имя.

— Селена, — испугано прошептала я.

Его рука взметнулась, а я… Я сжалась, почему-то решив, что он ударит. Но вместо этого меня так ласково погладили по щеке, что я растерялась. Да что тут вообще происходит?!

— Селена, — с какой-то странно-безумной улыбкой выдохнул он. — Моя Селена!

— Да почему твоя-то?! Что я сделала такого, что вдруг стала твоей? — выдохнула я, потрясенная такой реакцией. — Ты меня день как знаешь и уже рычишь, что твоя. Откуда я твоя-то?! Что значит сама подошла и сама прикоснулась?! Что все это значит?

Он все так же довольно скалился. В какой-то момент даже подумалось, что он меня не услышал. Ошиблась, слышал и довольно хорошо.

— Я чистокровный аррафат. Ни одна известная мне женщина до вчерашнего дня не могла даже минуты находиться в одном помещении со мной. Только несколько самок расы арухов могли вынести меня, но таких женщин мне не надо. А ты! Ты не просто меня не почувствовала, ты смогла прикоснуться. Ты приласкала, посочувствовала, помогла. Мне никто никогда не помогал, только отец. А тут маленькая красивая девочка с такими нежными ручками и таким ласковым голоском. И сама! Ко мне!

Его взгляд был безумен, и мне стало страшно. Кажется, я со своей жалостью влипла по крупному. Вот только, во что выльется мне вся эта ситуация, не осознавала.

— Сферр, — я обхватила его лицо руками, желая успокоить и достучаться до здравого смысла. — Сферр, послушай, у нас принято помогать тем, кто попал в беду. А ты так стонал, что я не выдержала. Я просто помогла и все. Спасибо, что защитил меня от этих дикобразов. Спасибо, правда. Но после этого, я твоей не стала.

Взгляд его стал жестким и суровым. Не такую реакцию я хотела вызвать в нем.

— Да, от того, что прикоснулась, только моей ты не стала. Но ты спросила мое имя. Я ответил, ты повторила, а потом назвала мне свое. Вот после этого, ты стала моей. Ты дала согласие принадлежать мне полностью, — услышав от него такое заявление, я мысленно ужаснулась и дала себе подзатыльник. Я даже не подумала, что у представителей иных рас могут оказаться такие необычные и даже вычурные традиции. Осторожнее нужно быть со словами и действиями.

— Сферр, это бред, — остановила я его. — Это просто приветствие. Вежливость. У моей расы так принято. Понимаешь?

Улыбнулся, жестоко и очень расчетливо.

— Это брачная традиция аррафатов, арухов и хараков, моя девочка. Ты это осознай и прими. И если ты хоть раз, кому-либо назовешь свое имя, то этот кто-то тут же сдохнет самой поганой смертью. Я его поедать свое тело заставлю. Ты хочешь этого? — его глаза, такие злые и страшные, не мигая, смотрели на меня. А мне стало жутко от его слов.

— За что ты так со мной? Это жестоко. У нас вступают в брак по любви, спрашивая друг у друга согласие. Зачем ты так жестоко, Сферр? — обиженно и, чего скрывать, напугано выдохнула я.

Меня передернуло. Стало как-то зябко рядом с ним. Он не ответил. Опустился рядом со мной на лавку и, обхватив тяжелой рукой за талию, прижал к себе. Зарылся носом в волосы и глубоко вздохнул. Вот так мы и лежали, пока мои глаза не сомкнулись, и я не погрузилась в глубокий сон.

Странный сон, будто искусственно навязанный.

Открыв глаза, я осмотрелась. Все та же комнатка, жесткая лавка и обшарпанная дверь в сортир, посетить который мне очень приспичило. Сферр спал, прижав меня к себе рукой. Этот мужчина и притягивал к себе, и в то же время пугал. Тихонечко приподняв его руку, я выскользнула из столь непривычных мужских объятий. Все же странное у судьбы чувство юмора.

Вот лежит огромный мужчина и прямо весь мой, бери, не хочу.

Посетив отхожее место и вымыв руки в странной жидкости, снова вернулась в комнату. Лавку со спящим на ней мужчиной, обошла стороной и присела на стул. Пригодилась мне данная мебель. Рассматривая спящего аррафата, я все не могла понять, как же так получилось, что я подпустила его так близко к себе. Что творится в его голове, что он так просто заявляет права на постороннюю женщину, не зная ни ее расы, ни ее имени.

Да вообще ничего не знает!

Он не поинтересовался, есть ли у меня семья, есть ли муж или дети. Как будто, это несущественно. Странный и, да, пугающий мужчина одним приказом способный заставить здоровых воинов убить друг друга. А если вспомнить все, что говорил мне высший ахунт, то грозил он мне именно аррафатом.

А что, если дурит Сферр мне голову, а сам скушает меня, когда приспичит? В любовь с первого взгляда с его стороны как-то слабо верилось. Симпатия — это может быть, ну влюбленность еще, куда ни шло. Но вот так, чтобы ты моя и все тут. Бред. Не верю. Скорее уверую в теорию каннибализма, чем в безответную мгновенную любовь. Как он сказал — ты моя. А что, если он имел в виду, моя консерва на самый черный день?