Разница потенциалов - Владимир Мясоедов

— Ладно, — тяжело вздохнул Святослав, поднимая из воды обломки бревен и оттаскивая их к сараю с дровами, где уже лежала груда подобных ошметков и целый штабель ждущих своего часа манекенов. — Завтра попробуем еще раз.

— Никаких завтра, будем сегодня тебе правильные удары ставить, а то ты, похоже, если правильные рефлексы за один раз не наработаешь, то так и не научишься, — непреклонно заявил Олег, заставляя воду сгонять воедино плавающие на поверхности мелкие щепочки, а потом вытолкнуть получившийся ком на край бассейна. Его мастерство в гидромантии было пока недостаточным, чтобы использовать боевые заклинания или конденсировать доступные внимания объемы жидкости из атмсоферы, но управлять уже имеющейся жидкостью, чуть-чуть помогая себе телекинезом, оказалось не так уж и сложно. — Садись медитировать и заряжай артефакты в ногах потихонечку. Заодно и скоростное наполнение их силой отработаем. Будем пробовать снова и снова, пока не научишься.

— Дык, хорошую вещь спортим, — пробурчал Святослав, нагибаясь и почесывая часть ступни, куда была вшита зачарованная золотая пластина. — Спалю, стал быть, как есть спалю! И хорошо ежели один, а то ведь могу, того-этого, оба!

— Новые купим, — пожал плечами Олег, закрывая глаза и пытаясь при помощи своего дара ощутить плещущуюся рядышком жидкость… Или землю. Геоманты прежде всего славились невероятным упрямством с долей лености, однако и особых вспышек эмоциональности за ними не водилось. Скорее уж они были немного апатичны, подобно камням игнорируя изменения окружающего мира. Правда, если кого-то из данных магов все-таки удавалось выбесить, то накалу их гнева могли позавидовать и вспыльчивые огневики, ибо тот был неудержим как лавина. — Они, конечно, дорогие… Но если ты взамен на несколько тысяч рублей научишься тонкому контролю, нужному для нормальной зарядки подобных артефактов, то это будет стоить того.

Через несколько часов, когда Святослав с пятой попытки все же использовал заряженный при помощи экстренной накачки артефакт как надо и даже его не спалил, друзья прекратили тренировку, зашли в дом, сменили одежду и уселись пить чай.

— Олег, дык, вот я чего хочу сказать… Обычно ты хитер настолько, что любая змея, значица, обзавидуется, но когда че-нить отчебучишь, так ажно у меня голова болеть начинает! Вспомни токо, шо тогда на пожарище ляпнул! — Припомнил дело недавнего прошлого Святослав, ломая в кулаке сразу четыре сушки и неодобрительно качая головой. — Итъ теперь ужо не отвертишься от клейма сочувствовавшего, стал быть, старому режиму… Не, эт на мой взгляд дело правильное, деды рассказывали, када князья еще товарищами величались, буйствовали они малость тише, а спрашивали с них все же больше… Но счаз, дык, оно тебе надо было, у всех на виду у ентих аристократишек такое брякнуть?

Разговору двух друзей никто не мешал. Анжела после их появления на кухне отправилась гулять с сыном, Доброслава уже часа два гоняла по плацу силы деревенской самообороны, которые никуда не летали, поскольку остались охранять «Буряное», Стефан устраивал почти успевших зарезать опального аристократа убийц, знакомя их с деревней. Кровных уз между Полозьевыми и последними членами погибших почти в полном составе охотничьих семей вроде бы не было, но друг друга они знали и вроде бы старший из парочки когда-то вместе с Густавом шастал по лесам то ли год, то ли два.

— Не подумал я тогда, на эмоциях действовал, — развел руками Олег, который и в самом деле слегка пенял себе за выбор использованных слов. Нет, сами-то они были без сомнения правильными, но вот реакция новых хозяев России на сказанное могла ему уже не понравиться. Следовало поставить дезертиров на место как-то иначе, однако, тогда он слегка вспылил… То ли сказалось накопившееся в душе раздражение после возни с несколькими десятками раненых людей, то ли один конкретный боевой маг четвертого ранга слишком давно не получал по носу, а потому слегка зазнался. Волшебник умел признавать свои недостатки и даже пытался с ними бороться, и уже по этой причине полагал себе более объективным чем большая часть лиц его же статуса. — Впрочем, вероятность того, что это чем-нибудь когда-нибудь аукнется, невелика. Та четверка явно не имеет ни богатств, ни покровителей, раз застряла в глухой деревне даже после снятия с них статуса ссыльнопоселенцев. А мы итак живем в Сибири, куда аристократов обычно отправляют в качестве наказания. Даже если какие-то слухи пойдут и до кого-то там дойдут… И чё? Я или ты априори не нравимся столичным боярам, поскольку ты совсем из крестьян, а у меня мать крепостной была. Стефан вот еще мог бы там с грехом пополам сойти за худородного, но все же своего, особенно сейчас, когда Полозьевы перестали каждую копейку экономить. Но только если бы подлизался к кому-то из аристократов и согласился всегда быть мальчиком на побегушках, вот только ему такого «счастья» и даром не надо.

— Дык, так то оно так, но все ж ты того… Думай, прежде чем болото баламутить! — Постучал себя по лбу Святослав. — Я только того… Спокойно спать по ночам привыкаю… И почти уже совсем, стал быть, женюсь… Политические лозунги и дрязги они всегда ж, дык, дело опасное, ну а вот прямо ежели сейчас ими заниматься, то они совсем уж это… Не ко времени.

— Согласен, не ко времени это будет сейчас, — пробурчал Олег, мысленно вспоминая все те изменения, которые он запланировал для «Буряного», чтобы получить лояльных и квалифицированных сотрудников и в то же время подготовить базу, на основании которой уже можно будет задуматься о чем-то большем. Ведь как задумываться о реформах, если осмеливавшихся заявить о необходимости перемен или даже возмутившихся беззаконному произволу какого-то конкретного дворянина людей банально вырежет дружина первого же серьезного боярского рода при попустительстве отворачивающихся в сторону жандармов и возводящим очи к небесам попов, что потом конечно же помолятся за упокой всех погибших и отпустят грехи их убийцам? — Нам бы года три, а лучше и вовсе лет пять-семь, и тогда уже можно будет особо не бояться игроков среднего эшелона, если те конечно не сплотятся в союз. И даже объединению пары-тройки боярских родов поплоше или отдельному представителю высшей аристократии будет чего противопоставить.

— Олег, ты серьезно? — После примерно тридцати секунд молчания произнес Святослав, сумев по такому поводу обойтись даже без своего извечного «Дык». А ведь подобное с ним бывало только в моменты глубочайших душевных потрясенеий!

— Спокойно, я не идиот, и на рожон лезть не собираюсь. И все имеющиеся силы намерен направить не на расшатывание нашего политического строя, а на процветание «Буряного», которое хотел бы превратить в островок стабильности и процветания посреди моря опасностей. А чтобы можно было эффективно противостоять нападкам всяких охамевших бояр, которые потянут свои руки к нашим деньгам, намерен уже в ближайшем будущем нанять маленькую армию… Юристов. Ведь даже представителя августейшего семейства можно окоротить, если правильно пожаловаться на него и обеспечить доставку сей бумаги, свидетельствующей что оборзевший родич не соблюдает его законов и тем чинит ущерб самому монарху, непосредственно на стол самодержцу. — Олегу ситуация в стране не нравилась до такой степени, что к разного рода революционерам он заранее испытывал некоторую симпатию. Даже зная, что в большинстве своем подобные люди либо наивные мечтатели, либо глупцы, плохо понимающие к каким рекам крови могут привести их действия, либо холоднокровные сволочи, использующие в своих целях и первых, и вторых. Но тем ценнее были редкие исключения, которые действительно хотели улучшить жизнь людей, проживающих в этой стране. Оказать им поддержку, если найдет тех кого сочтет достйными, он был бы очень даже не против, но сам на роль вестника перемен не годился и понимал это. Склад характера не тот. — Пойми, я просто не хочу, чтобы мой сын рос в государстве, где нормальным считается выгнать из города калеку на мороз, если тот не может заплатить за кров и пищу, украсть из собранных налогов сто тысяч рублей и спустить эти деньги на дворцы с элитными шлюхами и прочие развлечения высшего общества или же после оформления соответствующих разрешений продавать людей как скот хоть в бордель, хоть на алтари чернокнижникам. Просто потому, что нельзя ходить по колено в болоте из дерьма и остаться чистеньким. Испачкаешься обязательно, а рано или поздно оно тебя в свои смрадные глубины вообще засосет.