Хозяин Пророчества - Николай Бородин

Живое тому подтверждение отошло от цветочной статуи, шикарным движением головы привело в порядок волосы и устремило на людей сияющий взор изумрудных глаз:

— Но сейчас не время для пустых разговоров! Я все расскажу вам позднее, когда соберутся высшие сановники Империи. Мое время здесь слишком дорого для того, чтобы рассказывать одну историю дважды. Кроме того, вам, думаю, хотелось бы как можно быстрее спасти ваш город. Будет неприятно, если такое великолепное архитектурное сооружение, прекрасное в своей монументальности, исчезнет с лица земли. — Увидев, как у его слушателей расширились зрачки, эльф печально кивнул. — Думаю, вам лучше не знать, как сейчас развивается битва в небесах, и сосредоточиться на том, чем вы можете изменить ее ход.

Альтемир, словно разбуженный последней фразой, мгновенно шагнул вперед:

— Что нужно сделать?

— Твоя решительность достойна всяческих похвал, юный человек! — Искренне, как радуются первым шагам годовалого ребенка, восхитился эльф. — Мои товарищи, подойдите ближе, мы должны переместиться.

Диомир, сразу же после этих слов кинувшийся к чародею, все равно опоздал: эльфы-бойцы обогнали его мгновенно и незаметно, лишь обдав слегка благоухающим цветами ветерком.

А какие у эльфов были порталы! Диомиру за долгую жизнь приходилось и ступать на тонкие пути магов, и преодолевать громадные расстояния в доли секунды по воле Бога-Солнца, но ничего подобного он раньше не испытывал. Они будто оказались на пышно цветущем лугу, залитом солнечным светом, и при этом все уже в пяти шагах тонуло в густом тумане. Следуя за остальными, святой отец сделал шаг… и его словно размазало тонким слоем по земле, а затем подняло вновь целым и невредимым, едва дышащим от пережитого, и в совершенно другом месте.

Низкие своды тяжелых каменных арок, из щелей между блоками каплями, а кое-где и ручейками сочится вода, по стенам и потолку, вычерчивая причудливые узоры на необработанных гранях блоков, гуляют отсветы от факелов и магических светильников. И только посередине обширного зала, от которого в разные стороны расходились коридоры, слегка возвышался идеально гладкий каменный круг. На нем и копошились маги в черных балахонах — все сплошь с длинными, свисающими на грудь цепями. Ученики в простых ошейниках сторожили коридоры или поддерживали освещение, демонические псы по большей части сидели, тупо уставившись в пространство перед собой. Но все изменилось, как только у каменного круга появились три эльфа и два человека. Черная магическая братия учеников, в первое мгновение оторопев от подобной наглости, во вторую секунду обрушила на дерзких храбрецов мощь многогранного чародейского арсенала. Группа старших магов, напротив, закрылась щитом и продолжила свои таинственные приготовления.

Двое эльфов-бойцов, поймав один лишь взгляд своего командира, тут же исчезли, чтобы почти сразу появиться уже чуть поодаль и с обнаженными клинками. Когтистые бестии быстро сообразили, что этих врагов им не одолеть, даже навалившись всей кучей, и попытались прорваться к остальным, но мечники дивного народа свое дело знали. Диомир, размяв пальцы, пустил на пробу одно из заклинаний экзорцизма, попал и обрел куда большую уверенность. Альтемир, азартно хакнув, рассек ближайшего ученика сияющим лучом и почти сразу же ощутил на своем плече стальные пальцы эльфийского чародея.

— Пойми, человек, я бы с удовольствием позволил тебе поиграть, но здесь, увы, не то место и время. Не зря я прикрыл всю нашу группу щитом, ты должен успеть осуществить задуманное. Тогда от этих черных магов не останется и следа.

Паладин, устыдившись своего внезапного порыва, остановился.

— Так вот, человек, я проложу тебе путь на каменный круг, дальше же ты все должен сделать сам. Здесь я не могу тебе ничем помочь.

Альтемир, почувствовав какую-то неправильность в разговоре, спросил:

— Но где мы? И что мне надо будет сделать?

Вопрос оказался неверным. Эльф вскинул брови и тоном «ты меня расстроил» сообщил:

— Ты сам все должен знать. Или почувствовать, по крайней мере. Не могу поверить, чтобы маги пустили дело на самотек, презрев мои заветы. Ведь ты сын последнего избранного Императора!

Паладин, словно получив пощечину, резко выпрямился, неосознанным движением поднял руку к лицу и потер правую щеку:

— Сын человека, казненного Святой Церковью за поклонение демонам. Благодарю, я помню это и так.

Эльф положил руку ему на плечо и заговорил куда более проникновенным тоном:

— Так или иначе, это прошлое — вне зависимости от того, как ты к нему относишься. Я не хотел тебя обидеть, я просто не знаю, что вы устроили тут, у себя в стране. Да оно сейчас и неважно. Сейчас ты должен спасти свой город. Закрой глаза — это обычно помогает — и вспоминай. И помни: время нас не ждет.

Альтемир последовал совету, попытавшись успокоиться. Обычный человек вряд ли бы смог проделать подобное в сложившихся условиях, когда магический щит осаждали толпы магов с цепями на шеях, когда все тонуло в реве и вое черных бестий, изредка перемежавшемся неприятным влажным хрустом… Но для боевого паладина, привыкшего очищать свои мысли, дабы принять благодать Бога-Солнца, это не было сколь-нибудь значимой проблемой.

Но сейчас, когда пустоту в голове не заполняло ничего извне, она начала вытесняться изнутри далекими обрывками воспоминаний, в основном из детских лет, причем из самого раннего детства. О них Альтемир в свое время предпочел забыть — и поступил крайне разумно, не желая ворошить прошлое, на котором лежала печать церковной анафемы. Сама печать, которой было отмечено лицо паладина и про которую знали очень немногие, начала с ощутимым жжением проявляться на коже, почувствовав нечто нежелательное для Церкви. Но сейчас паладин, похоже, и впрямь был обязан вспомнить. А отвечать за пробудившуюся печать он будет потом.

Пришла уверенность, что он здесь раньше бывал. И «здесь» — не просто какое-то абстрактное место, а самые глубокие переходы дворца, ниже кладовых, подвалов и оружейных складов. Эта часть сохранилась в неприкосновенности во время перестройки, двери сюда, надежно укрытые в нишах каменной кладки, никогда не открывались. Те немногие, кому случалось проходить мимо, были уверены, что за ними какие-то полуразвалившиеся комнаты или давно обрушившиеся тоннели — и у мастеров никак не доходят руки заложить ненужные арки камнем.

Для их же блага действительно было лучше так считать. Потому что это место оказалось куда важнее дворца. Дворец и самый город были построены именно здесь потому, что в недрах земли существовал зал с кругом отполированного камня посередине.

Альтемир, не открывая глаз, двинулся к центру круга, скорее всего даже не осознавая, что делает. Эльфийский чародей удовлетворенно кивнул и окутал паладина дополнительной защитой, потому что старшие маги, увидев приближающегося к ним человека, не пожелали больше оставаться в стороне.

Ничего этого он не почувствовал, занятый куда более важным видением: все ярче и ярче перед его мысленным взором начали проступать громадные весы, помещенные в океан мрака. Чаши, безукоризненно уравновешенные, на вид были неотличимы друг от друга, на каждой лежала идеально ровная горка серого песка. Несколько биений сердца Альтемир пытался понять, что это такое. Потом он внезапно осознал, что сей четкий образ не был рожден в его голове, а появился снаружи. И тогда, не обращаясь ни к кому конкретно, но веря, что его услышат, он закричал: