Ярослав Умный. Конунг Руси - Михаил Ланцов

Что знает Вардан?

Что Ярослав воспитывался атлантами и несет в своей голове массу интересных знаний. Интересных и очень полезных. Поэтому, скорее всего, убивать не станет. А вот посадить на цепь да выпытывать все полезное – это может. Еще и женой с детьми шантажировать станет. Когда же наиграется, просто убьет. Причем сделает он это наверняка тайно, чтобы не дразнить гусей. И где Ярослав будет сидеть, никто из общественности знать не будет. А даже если и узнает, то что с того? Друзей, способных его вызволить, у него нет. А те, кто могут, захотят чего-то взамен. А что он им сможет дать? Только свою кровь. То есть происхождение. Иными словами, после такого спасения Ярославу придется волей-неволей возглавить мятеж против Вардана. А потом, в случае успеха, жить страхом от того, что его вчерашние благодетели не найдут более интересную марионетку на престоле.

Зачем Ярославу вся эта радость?

Нужно быть наивным балбесом, чтобы поверить в тихую и спокойную жизнь в Византии для человека, которого считают сыном покойного Василевса. Неужели Кассия его за такого держит? Все может быть. Но если она пыталась вытащить Ярослава туда, то… видимо, какие-то наметки мятежа уже имеются.

«Плохо… все очень плохо…» – вновь пронеслась у нашего героя мысль в голове.

Одно он не понимал. Почему Кассия начала его уговаривать только сейчас? Ведь нет навигации. Нужно несколько месяцев ждать до начала навигации. Почему не раньше? Почему не позже? Что ее заставило начать эту игру? Это было странно и непонятно. Ярослав перебирал в голове всех людей, кто приходил и уходил из Гнезда за последнюю пару недель. И никого не мог вспомнить такого, чтобы напоминал курьера. Ему отчаянно не хватало информации для выводов. Карточный домик причинно-следственных цепочек и мотивов в его голове никак не получалось построить. И не хватало многого… слишком многого…

862 год, 23 февраля, Гнездо

Легкий морозец, градусов в семь-восемь, и устоявшаяся ясная погода позволила Ярославу уломать старейшин на большие учения. Этакие гранд-маневры. Чтобы и ополчение, и дружина вместе потренировались. Хотя бы раз в полном составе.

– И вы все равно думаете, что это не нужно? – не унимался Ярослав.

– Да, – кивал один из старейшин. – Зачем людей мучить? Коль биться придется – все встанут в стену щитов и должно покажут себя.

– Так их много. Мы никогда не проверяли – сдюжат ли? Или рассыплются?

– Так что тут проверять? – удивился другой старейшина. – Отродясь такого не было, чтобы наши мужи столько поле притаптывали. Авось сдюжат. Чай, ученые.

– А я думаю, что не сдюжат, – нахмурился Ярослав.

– Ты, стало быть, плохо их учишь? – спросил третий старейшина.

– Я их учу по отдельности. А сообща, чтобы все вместе, не учу. А это большая разница – когда вас десяток и когда сотня…

Так и пререкались. Но больше из вредности. Старейшинам и самим было интересно на все это посмотреть. Эко диво дивное. Людей-то набралось уже весьма прилично.

У Ярослава дружина была – дай боже. Двести тридцать человек, включая самого конунга. Огромная сила, как по мнению местных. Плюс триста двадцать ополченцев, в которые влились и приехавшие из Византии ремесленники, и пришедшие из племени на заработки мужи, и прочие.

Да четыре десятка недорослей на лошадках. И уже не на мелких, а на новом поколении. На том, что народилось и подросло от местных кобыл, сведенных с Буцефалом – конем Ярослава. Большой и мощный фриз, очевидно, отметился. Поэтому эти копытные уже были заметно крупнее и куда как интереснее. На них все еще сидели недоросли, но теперь этих лошадей можно было рассматривать не как эрзац-кавалерию на крупных пони, а что-то похожее на конницу.

Совокупно выходило около шести сотен!

Такую мощь в здешних краях только племя какое-нибудь могло выставить. Если собирало племенное ополчение. Там и больше могли, и тысячу, и две поднять. Но не суть – главное – от такой численности «юнитов» политический вес Гнезда заметно возрос.

И вот – утро.

Начали учения с базиса. По тревожному сигналу подняли все население и имитировали спешное вооружение людей из запасов арсенала. Понятно, что никто уже не спал. Но все одно – хоть какое-то приближение.

Копья, шлемы и щиты вытаскивали и раздавали довольно организованно. Не без накладок. Но управились довольно быстро. Минут за десять. Так что в случае нападения викингов на Гнездо можно было успеть. Там обычно до получаса и больше зазор между обнаружением их и непосредственным боевым контактом.

И ополчение, и дружина были вооружены единообразно и стандартно. Клееные щиты, клееные шлемы и копья, насаженные на трубчатые клееные древки. После того как был сделан запас щитов и шлемов, Ярослав взялся и за этот аспект снаряжения. В результате копье удалось немного облегчить, упростив манипуляцию им одной рукой. Хотя визуально это и не наблюдалось.

Кроме того, все бойцы получали обычный тканевый подсумок с плюмбатами – небольшими дротиками, типичными для поздней римской и ранней византийской армии. Но, в отличие от поздней античной практики, Ярослав применял не крепление плюмбат к щиту, дабы не утяжелять его чрезмерно, а загружая в отдельный подсумок. Что заодно позволяло увеличить их количество.

Немного выделялась дружина.

В ней, кроме всего прочего, имелся и стандартный доспех. Обычная, грубо стеганная куртка с длинными рукавами, стоячим воротником и подолом до середины бедра. Ее шили из грубой, некрашеной ткани, выделанной из волокон крапивы, и крепко набивали тем же самым волокном. Защита не самая лучшая, но это всяко лучше, чем обычная тряпка.

У кое-кого из дружинников имелись свои доспехи – и кольчуги, и ламеллярные кирасы, и шлемы стальные. Но в этот раз, в рамках учений, они снаряжались из арсенала.

И если экстренная экипировка еще кое-как удалась, то дальше начался ад. То есть то самое, о чем Ярослав и рассказывал старейшинам. Буквально с первых минут, еще когда конунг, носясь по полю на своем Буцефале, пытался выстроить всю эту толпу в единую стену щитов, выделились три явные группы.

Сразу бросалось в глаза так называемое новое ополчение. Это те ребята, которые пришли в Гнездо в 861 году. Они были хуже всего подготовлены и явно терялись. Из-за чего с ними мороки нарисовалось сразу и много.

Следом за ними шло старое ополчение, то есть ребята, которые участвовали в кампании против Хрёрика. У тех с выучкой было получше. Но тоже печально. По мнению Ярослава – печально. Потому что все оставшееся население и гости Гнезда, что вывалили из домов и наблюдали за этим цирком, считали иначе. Но оно и понятно – еще несколько лет назад эти люди не могли в принципе передвигаться в строю. Вообще никак. А тут, видите ли, постоянно образующиеся разрывы и неровности фронта конунгу не нравятся.

Особняком, как и в плане снаряжения, стояла дружина. За осень и зиму Ярослав сумел их просто замучить строевой подготовкой и вопросами дисциплины. Поэтому на поле они вели себя если не идеально, то весьма неплохо. Навыки боя у этих ребят были никакие. Просто не дошел он до этого аспекта в тренировке. Однако строй они сколотили в считаные минуты. Да такой крепкий и ладный, что Ярославу даже поправлять их не требовалось. Сами справились.