Византийская кунсткамера. Неортодоксальные факты из жизни самой православной империи - Энтони Калделлис

Юродивые

«Юродивые» (σαλοί) — это святые, которые либо были несколько ненормальными, либо притворялись сумасшедшими, чтобы бросить вызов условностям. Они отвергали общественное почитание, возникавшее благодаря их репутации святых, и показывали, насколько парадоксальным может быть истинное следование Христу.

Симеон вступил в Эмесу[23], таща за собой мертвую собаку, которую он нашел на свалке за городом; войдя в церковь во время службы, он начал бросать орехи в светильники, а когда народ погнался за ним, вскочил на амвон и начал кидаться орехами в женщин (Леонтий Неапольский. Житие Симеона Юродивого 167–168).

* * *

Юродивый шел на все, лишь бы скрыть тот факт, что он святой чудотворец, в том числе:

• публично испражнялся;

• входил в женские бани;

• бросал камушки в уличных актеров во время их выступления;

• волочился по земле на ягодицах;

• ставил подножки.

Но когда Симеон начал хлестать колонны и приказывать им «стоять», он делал это, чтобы заранее защитить город от грядущего землетрясения, о котором знал.

* * *

«Если образ крайней гордыни — притворяться, что мы имеем не присущие нам добродетели, ради похвалы, то не состоит ли знак глубочайшего смиренномудрия в том, чтобы изображать не присущие нам грехи, ради уничижения со стороны людей? Так поступил тот, кто взял своей рукой хлеб и сыр [чтобы избежать похвалы за воздержание]» (Иоанн Лествичник. Лествица 25, 997).

Псоглавец

В византийской традиции святой воин Христофор был кинокефалом, происходившим из племени псоглавцев, из страны людоедов (древние писатели помещали их где-то около Индии или в Африке). На иконах его рисовали в виде римского воина с собачьей головой. После обращения Бог дал ему способность говорить человеческим языком, но не изменил его внешности. Жестокий император Деций (249–251), когда узнал, что тот обратился в христианство, послал двести солдат, чтобы арестовать его, а если будет сопротивляться, разрубить на куски и принести только голову. Когда Христофора привели к императору, Деций при виде его чуть не упал с трона от ужаса (Мученичество святого Христофора).

Илл. 9.2. Икона святого Христофора-псоглавца (κυνοκέφαλος)

Исцеления во сне

Георгий, судовладелец с Родоса, провел два года при храме святого Артемия в Константинополе, надеясь вылечить грыжу, развившуюся у него на обоих яичках. И вот, на прощальном обеде с местными клириками, ему срочно пришлось выбежать, чтобы ответить на зов природы. В темной уборной сидел еще один человек, которого он видел лишь смутно. Они завели разговор о своих недугах. «Тот говорит ему: “Дай я посмотрю на твои яички, больше ли они моих или меньше…” А место, где они сидели по нужде, было темным. Говорит капитан сидящему с ним: “Дай мне свою руку и потрогай, но только осторожно, потому что они болят”. Итак, капитан, взявшись рукой за руку соседа, подводит ее к своим яичкам, а тот крепко сжал их, так что от боли капитан громко закричал: “Человек, что ты сделал? Ты убил меня и ранил своими ногтями…” Крикнув это и думая, что действительно ранен, он быстро вскочил… и видит, что здоров, как будто у него не было никакой болезни… но не нашел никого сидящим рядом» (Чудеса великомученика Артемия 35).

* * *

Другой человек с грыжей, ища помощи у святого Артемия, решил провести ночь в усыпальнице мученика. Но он привел с собой также актера-александрийца, а тот проснулся ночью оттого, что ему захотелось облегчиться. Он не мог выйти, так как больные были заперты в храме на ночь, и потому помочился через одну из дверей, отчего у него мгновенно развилась грыжа, опустившаяся ниже колен. «Он вскрикнул от боли со своим комичным александрийским акцентом: “Клянусь страхом Божьим, этот святой — самозванец: он создает грыжи, клянусь святым Миной! Горе тому, из-за кого я увидел такое!” Поскольку же он постоянно кричал, тот, спавший в святой усыпальнице, встал… Актер видит, что он здоров… и говорит ему: “Клянусь святым Миной, и ты, и твой святой — самозванцы: он послал мне твою грыжу!”» Но болезнь у актера в тот же день исчезла (Чудеса великомученика Артемия 17).

* * *

Мужчины и женщины с различными недугами посещали храм святых целителей Кира и Иоанна[24]в надежде на чудесную помощь. Среди них были парализованный мужчина, который не мог ходить, и лежащая на койке справа от него женщина, которая не могла говорить из-за депрессии. Святые явились к паралитику и сказали ему, что если он хочет исцелиться, то должен заняться любовью с этой женщиной. Думая, что ему это лишь привиделось, он не обратил внимания. Но они являлись ему снова и снова и, в конце концов, стали угрожать ему. Поэтому, дождавшись середины ночи, он подполз к кровати женщины. Когда он схватился за ее край, она почувствовала это, поняла, что он собирается сделать, и начала громко звать на помощь. Он, в свою очередь, увидел идущих к нему людей и в ужасе бросился бежать. Таким образом, оба они выздоровели — два исцеления по цене одного (Софроний Иерусалимский. Чудеса Кира и Иоанна 24).

Трансвеститы

Многие супружеские пары принимали решение воздержаться от секса и жить благочестиво и подвижнически, а некоторые даже расставались, чтобы поступить в монастырь. Именно так сделали Андроник и Афанасия, которая отправилась в паломничество в Святую землю, одевшись монахом. Некоторое время спустя она случайно встретила Андроника, но смогла «не сказать ничего такого, что обычно говорят женщины» в таких обстоятельствах. Он не узнал ее и принял за монаха-собрата. После этого они прожили вместе много лет, и Андроник не подозревал, что «Афанасий» — на самом деле его жена. Перед тем как умереть, она оставила ему записку, открыв правду (Императорский минологий 2 марта; 1034–1041 годы[25]).

Ты становишься тем, кем притворяешься

Разбойник переоделся монахом, чтобы войти в монастырь и впустить ночью своих сообщников, но сестры приняли его за настоящего святого человека и стали омывать ему ноги. Когда, омывшись в этой воде, выздоровела парализованная монахиня, сестры стали настойчиво просить у этого человека благословения. Тогда он признался, что он разбойник и, пораженный их искренностью, решил стать монахом («Обращенный разбойник» (J. Wortley, A Repertoire of Byzantine Beneficial Tales, no. 861)).