Девушка из нежной стали - Татьяна Алюшина

– Спокойной ночи, солнышко! Слушайся папу, – споткнувшись на слове «папа», напутствовала воинственная мать.

– Мамочка, ты куда? – оживился Степка.

– Мне надо съездить в одно место.

Егор насторожился – куда это ее понесло, на ночь глядя? Но удержался от вопросов.

– Возьми ключи, – спокойно предложил он.

– Спасибо, – буркнула Вика, выходя из кухни.

Вика разыскала Вовкин «Ровер», припаркованный ночью Егором, и, аккуратно вырулив со стоянки, поехала колесить по Москве.

Ей очень хорошо думалось за рулем, особенно в такие часы: воскресенье вечер, машин мало и можно бездумно кружить по любимым улицам, не мешая течению мыслей.

Вика чувствовала, что ей необходимо подумать и хотя бы ненадолго остаться одной. А мужчины пусть сами, своей компанией разбираются.

«Очень хочется побыть папой? Так вперед! Давай зубы почисть ребенку, попку подотри, сказку на ночь расскажи, ответь на все бесконечные вопросы!»

Остановившись возле светофора, на красный, Вика поймала себя на ворчливой злости и удивилась.

«Странно, я же все эти годы хотела, чтобы у Степки был папа. Родной, любимый, именно этот папа. Так что же это я? Неужели ревную?»

Она кивнула, честно признаваясь себе: «И ревную, к такой вот внезапной прямо любви, прелюбви! И я ужасно, тяжело и безысходно обижена! Черт бы тебя побрал, Егор Князев!»

Когда они с трудом оторвались друг от друга, наверное сто раз поцеловавшись в прихожей «последним, прощальным» поцелуем, и Вика закрыла за Егором дверь, она еле дотащилась до разгромленной кровати и плюхнулась на нее и сразу уснула. Утром, завтракая, девушка решила, что прямо сейчас напишет первое письмо: здорово же – Егор Князев приедет на место и сразу получит письмо!

Егор написал адрес четкими печатными буквами, вернее, по большей части цифрами. Несколько раз он объяснял ей, что с ним можно связаться только посредством писем – ни по телефону, никаким другим способом, к сожалению, это сделать невозможно. Он бы и мог, когда будет на основной базе, хоть иногда дозваниваться, но у Вики нет здесь телефона и нет сотового, значит, только письма.

У Вики в этой квартире, доставшейся ей от бабушки, увы, не было телефона, зато имелась полная свобода, а теперь и радостные воспоминания.

Егор предупреждал, что писать он сможет редко, что полевые госпитали находятся в такой…, что ни в сказке сказать ни пером описать, а там только работа, работа и сон. Если повезет, то часов семь-восемь сна, это если повезет.

Вика слушала, перекладывала бумажку с загадочными цифрами, вместо названия города и улицы, из одного надежного места в другое, не менее надежное, а когда утром взяла лист в руки, то не знала, смеяться или плакать.

Листок был полностью залит красным вином, по большей части уже засохшим по краям.

Они разлили вино, когда очередной приступ любви настиг их на полу и они задели небольшой сервировочный столик, на котором стояли бутылка и бокалы с недопитым вином. Этот столик на колесиках и имел потайной ящичек, в котором и лежала заветная бумажка с адресом, надежно спрятанная Викой. Они убрали последствия страстей, но только теперь девушка обнаружила катастрофические потери.

Большую часть написанного гелиевой ручкой было невозможно разобрать: осталось несколько четких цифр и какие-то намеки на остальные знаки.

«Ничего, попробую что-нибудь придумать!» – очень оптимистично решила Вика и села писать письмо.

Когда десятое письмо вернулось к ней с пометкой: «Указанный адрес не существует» – оптимизма в ней поубавилось, но решимость осталась. Она так и эдак меняла цифры, стараясь угадать, что же там было написано, и улыбалась, представляя себе, как будет смеяться Егор, когда прочтет о ее мытарствах.

Она ждала от него письма, узнать, как у него там дела, все ли в порядке, и наконец получить правильный обратный адрес, обозначенный четко и ясно.

Когда Вика поняла, что беременна, то примчалась к маме поделиться радостью! Опешив от такой новости, мама тяжело опустилась на стул и спросила:

– А кто отец?

Вика рассказала все, все, все!

И про знакомство, и про сутки невероятной любви, и про глупый конфуз с заветным листком, в восторженных, разумеется, тонах влюбленной до невозможности барышни.

– Значит, он в Африке и не пишет? – уточнила мама.

– Он предупреждал, что будет редко писать, у него нет возможности!

– А ты не знаешь точного адреса, потому что залила листок вином? – продолжила мягкий допрос мама.

– Ну, да! – согласилась Вика. – Это ерунда! Скоро придет письмо, я узнаю точный адрес и все разрешится!

– Да что разрешится?! – всплеснула руками мама, не выдержав.

– Ты что, не рада? – спросила Вика, не веря в такую возможность.

– Чему? Тому, что у тебя будет ребенок? Рада! Даже очень! Это же прекрасно! Но тому, что у него нет отца, конечно, не очень!

– Почему нет? – возмутилась Вика.

– Ты только не расстраивайся, тебе сейчас вредно волноваться! Но, прости, родная: случайно встретились у незнакомых людей, сутки провели вместе, а потом выясняется, что он уезжает в Африку и с ним никак нельзя связаться! Это очень похоже на простой мужской обман!

– Нет! – решительно отвергла такую возможность Вика. – Нет! Ты же не знаешь, какой он, и не знаешь, как это у нас было!

– Подозреваю, что замечательно, но в данный момент это выглядит как обычный обман мужчины-афериста!

– Мам! Ну, что ты?! – расстроилась Вика.

– Ладно, ладно! – поспешила успокоить ее мама. – Посмотрим.

Но писем от Егора не было.

Вика долго скрывала свою беременность от Ольги, сама не зная почему, но время шло, животик становился все заметнее, и она рассказала подруге, а заодно попросила через Елену Александровну узнать у ее мужа Сергея адрес Егора.

Ольга, сложив руки замочком, прижала их к груди и громко заплакала, не обращая внимания на людей, находящихся в кафе, где подруги встретились поговорить.

– Чего ты ревешь? – спросила Вика, удивившись.

– Викуля, месяц назад они уехали в Америку, работать по контракту, на год. Как же теперь быть? – плакала Ольга.

Как быть, как быть?

Вика не знала, как быть.

В те сутки они с Егором словно сошли с ума, о многом говорили, рассказывали о детстве, учебе, работе. Шептались, поверяя друг другу детские секреты и подростковые страсти-мордасти; хохотали, вспоминая веселые истории, болтали всякую ерунду! Они наговорили очень много, а вот обменяться адресами и телефонами даже не подумали.

Вика уговорила Ольгу пойти с ней, для моральной поддержки, в Минздрав. Она записалась на прием по общим вопросам. Что-то долго мямлила и объясняла суровой тетечке в строгом костюме, та, хмыкнув, отослала Вику в другой кабинет, где такой же суровый дядечка обругал ее последними словами и растолковал, что это не совсем по их ведомству, что даже если бы она была женой, никто не имеет права давать ей информацию о месте нахождения их сотрудников. Это государственная тайна!