Невеста смерти - Лидия Миленина

— Заражения не будет, — коротко ответил Доминик. Он все еще был крайне сосредоточенным, хоть самое сложное уже было позади. Теперь он бережно держал ее ногу, очень светлую на фоне его смуглых рук, и вполне умело перебинтовывал.

— Хороший антисептик? — спросила Алиса. — Почему ты так уверен?

— Нет, — на этот раз он улыбнулся. — Просто все микроорганизмы умерли от моего прикосновения. Я не могу лечить. Но могу убивать.

— Нет, — сказала Алиса. Он закончил бинтовать ее ногу, поэтому она изогнулась и доверчиво положила голову ему на колени. Его рука неуверенно замерла, потом мягко легла на ее волосы. — Ты может лечить. Правда. И спасать жизни тоже.

***

— Что ты хочешь? — спросил Доминик. Он перенес Алису в спальню, устроил на кровати. Сюда же по ее просьбе перетащил экран с проигрывателем для дисков и несколько книг.

— Ну… давай кино, наверно, посмотрим, — ответила Алиса. Экскурсионная программа была больше не актуальна, ясно ведь, что ближайшие дни она почти полностью проведет в постели.

— Хорошо, — кивнул Доминик и сел рядом. Заглянул ей в глаза. — Испугалась, когда это случилось? — серьезно спросил он.

— Да, очень, — Алиса провела рукой по лбу. Пока все еще было нереально. Хотелось свернуться в клубочек и зализывать раны. Но… тогда он уйдет, чтобы не тревожить ее. А кто знает, когда еще у него будет выходной. К тому же, не ясно, как ей жить, пока не встанет на ноги. Уже завтра Доминик пойдет на работу. Не Ганс же будет приносить ей еду или помогать доковылять до туалета.

— Болит? — внимательно вглядываясь в ее лицо, спросил Доминик.

— Нет, так не болит… Только если наступать. Что-то натягивается, и становится больно.

— Наступать пока нельзя, может разойтись шов, — лаконично констатировал он. «Это я и без тебя понимаю, только не ясно, что делать!» — подумала Алиса. Иногда его манера говорить спокойно и лаконично все же раздражала. — Я … немного ускорил регенерацию. Но завтра нужно еще лежать.

— Как ускорил? — удивилась Алиса.

— Убил часть клеток, — ответил он. — Из-за уменьшения клеточного пула ростковый слой будет размножаться быстрее, чтобы компенсировать потерю. И быстрее пойдет регенерация.

Хм… у смерти свои способы, подумалось Алисе. Ускорение регенерации через убийство клеток, никогда раньше такого не слышала.

— Хорошо, спасибо, — нейтрально ответила она. Все же ощущение от того, что ее касается и лечит смерть, было странным. Небольшое чувство «чужеродности». Но уже давно не страх… Главное помнить, что это Доминик, а не просто существо несущее гибель живому.

— Что еще тебя тревожит? — вдруг спросил он.

— Да так… ничего, — слабо улыбнулась Алиса. — Ты ведь принесешь мне завтра сюда запас еды, воды побольше? Может палку какую-нибудь, чтобы опираться… Я же должна ходить … ну ты понимаешь.

— Нет, — ответил он. Но видимо сам понял, что сейчас его манера отвечать на вопрос четко и без объяснений, совершенно неуместна. Поэтому добавил: — Я завтра никуда не пойду. И потом тоже. Буду с тобой, сколько нужно.

— Да ты что?! — обрадовалась Алиса. — А как же твоя работа?!

— Нет ничего срочного. Работа подождет.

— Ну, значит, у тебя будет отпуск! Спасибо, Доминик! Жаль только, что этот «отпуск» тебе придется провести с калекой…

Доминик улыбнулся в ответ, ничего не сказал. Вернее невысказанные слова повисли в воздухе. И они однозначно говорили только то, что его радует эта перспектива.

***

На самом деле так и было. Доминик страшно перепугался, когда все произошло. Но знание, что он нужен ей, просто окрыляло.

Впервые он был нужен кому-то не для того, чтобы организовать соответствующий уход из жизни, а … чтобы заботиться, приносить что-то, быть рядом. Чтобы поднять ее на руки и отнести… да хоть в туалет!

Нужно ближе к вечеру отнести ее в сад, посадить на скамейку и устроить красивый закат, подумалось ему. Они никогда еще не сидели рядом и не смотрели на закат. А он ведь умеет делать очень красивые! Такие, как видел в Австралии и на островах латинской Америки.

И да… Самое главное. Он нужен не просто кому-то. Он нужен Алисе. Видел, что она не хочет даже не минуту отпускать его. И наплевать, что ей просто страшно оставаться одной. Даже если так, чувство, что она нуждается в нем, было невероятным.

Сладким, уверенным, таким, что душа поднималась и кружилась. И ему казалось, что он может свернуть горы ради того, чтобы вновь и вновь слышать подтверждения этой «необходимости».

Впрочем, при желании свернуть гору Доминик действительно мог. Ничего особенного.

— Тебе удобно? Не больно нигде? — спросил Доминик. Девушка полулежала у него в объятиях. Доверчивая, уже совершенно без страха. Это было так непривычно, так сладко.

— Нет-нет, все хорошо, — прошептала Алиса и удобнее устроила голову у него на груди.

Она сама … как-то потянулась к нему, дала понять, что хочет, чтобы он ее обнял. Лежать, свернувшись клубком, в его руках. И Доминик понял. Догадался, тут же оказался рядом.

«Обними меня… Просто обними…», — вспомнилось ему, как произнесла она сквозь слезы три недели назад. Теперь она сам понимал, что в сложные минуты ей нужна такая «поддержка».

Хотелось… Много, чего хотелось. Но, пожалуй, вот это ощущение близости, чувство, что обнимая, он защищает ее и бережет, а она доверяет ему, было лучше всего. К тому же, можно было невесомо касаться губами ее волос, вдыхать ее запах. В запахе еще были нотки страха, пережитого стресса, боли. Но по мере того, как она расслаблялась в его руках, они сменялась нотками спокойствия и удовлетворенности.

Доверчивая птаха, подумалось ему. Забыла, что он может сделать с ней, что угодно. Что может двумя пальцами переломать ей кости, может … От ощущения, что она доверяет ему, опасному сильному существу нечеловеческой природы, просто кружилась голова. Слишком сладко, просто невыносимо. Чувство, слишком тонкое для таких, как он.

И все же он испытывал его на самом деле. Фантастично.

— Включить кино? — спросил Доминик.

Прежде она всегда задавала ему вопросы, а он так часто молчал. Теперь же она была тихая и растерянная. А он стремился спросить, узнать, вдруг ей еще что-нибудь нужно.

— Да, давай… — как-то совсем тихо ответила Алиса.

Он мысленно заставил проигрыватель заработать. На экране засуетился смешной и бойкий Луи де Фюнес — Алисе нравились старые французские комедии, тем более, что смотрели они их на языке-оригинале. Первые десять минут девушка тихо смеялась, почему-то вцепившись пальцами в его руку. А потом ее ладонь начала расслабляться, голова откинулась.

Алиса спала в его объятиях. Не потому что он ее усыпил. А потому что ей было хорошо и спокойно с ним.