Невеста смерти - Лидия Миленина

А еще было очень себя жалко..

Как она теперь будет… с поврежденной ногой. Небось и мышцы задеты. И шрам останется навсегда. Дай Бог, чтоб не хромала, когда рана заживет. Если заживет, конечно…

— Там, в шкафчике… должна быть аптечка… — сказала она Доминику.

Небольшую аптечку он принес по ее просьбе пару недель назад. Алиса готовила салат из сладкого перца с помидорами и неожиданно порезалась. И… обнаружила, что обработать даже самую маленькую ранку в этом доме просто нечем. Доминик ведь не человек, ему не нужна медицинская помощь.

Ранка затянулась быстро, но Алиса попросила принести сюда хотя бы перекись, бинт, аспирин и прочие простые медицинские средства. Впрочем, в ее аптечке так мало бинта, хватит лишь один раз закрутить такой огромный порез!

— Я знаю. Там не хватит, — ответил Доминик.

С Алисой на руках он вбежал в дом, ногой ударил по дивану — и тот неожиданно раскрылся, превратился в полноценную двуспальную кровать. Доминик мягко опустил Алису на него.

— Что ты делаешь! Кровью диван закапаем! — пискнула Алиса. Сквозь повязку из ткани халата уже начала снова сочиться кровь.

— Плевать мне на него! — вдруг рявкнул Доминик. Оглядел ее с ног до головы, в глазах сверкнула откровенная боль. Присел на краешек дивана и серьезно посмотрел ей в глаза.

— Я не могу лечить. Я смерть. Я могу лишь снять боль и немного убыстрить регенерацию в твоем организме. Но выздоравливать организм должен сам. Прости.

— Ну … я знала, что ты не белый-маг целитель из фэнтезийной книжки, — улыбнулась Алиса. — Это ты прости, что со мной приходится возиться…

Вторую ее фразу он просто проигнорировал. Серьезно продолжил:

— Алиса, послушай, ты сможешь остаться одна на десять минут? — при этих его словах ее передернуло. Совсем недавно он обещал отойти лишь на десять минут, и вот что произошло за этот краткий период времени. Может, поэтому и спрашивает, подумалось Алисе. — Я должен сходить за лекарствами в ваш мир. Останешься? Или усыпить тебя? Чтобы тебе было… не страшно.

— Нет, пожалуйста, не нужно усыплять! — Алиса схватила его за руку. Почему-то идея усыпления показалась еще страшнее вынужденного временного одиночества. А, может, шок начал отступать, и на место ступору пришла закономерная нервная реакция. — Просто вернись ко мне, пожалуйста, побыстрее!

— Хорошо, — серьезно кивнул Доминик и нехотя высвободил руку из ее ладоней.

На этот раз он не растаял в воздухе. Просто вышел из особняка. Наверно, пошел захватить с собой косу, подумала Алиса.

Ожидание было мучительным. Нет, Алиса верила ему! Ни на секунду не сомневалась, что он вернется. Не боялась, что бросит ее. Да, и в тот, недавний раз… он ведь пришел назад даже раньше. Не его вина, что Алиса так опрометчиво взялась за косу.

… Кстати, ситуация с косой даже сказку про Синюю Бороду не напоминала. Алиса усмехнулась. В той сказке, героине нельзя было входить в тайную комнату, но она вошла, повинуясь любопытству. Алиса же взяла косу не из любопытства. Просто хотела переставить… Все это было исключительно дурацким стечением обстоятельств и ее неосторожностью. Нужно было больше учитывать предупреждение Доминика…

А теперь — Алиса грустно улыбнулась — она рискует остаться калекой. Понятно ведь, что у нее перерезаны мышцы и сухожилия. И не факт, что, когда зарастет, все будет работать, как надо. А Доминик явно не хирург, чтобы сделать все правильно. Она со своей кружащейся головой и периодически подкатывающей тошнотой — тем более.

Ровно через десять минут он вернулся. В одной руке — пакет с медикаментами. Очень много, из него прямо-таки торчали упаковки бинтов, баночки перекиси, блистеры каких-то таблеток. В другой руке… большая толстая книга.

— Что это? — изумленно спросила Алиса.

— Справочник по хирургии, — серьезно ответил он.

Отложил пакет, принес с кухни пару подносов, и принялся устраивать на них баночки с антисептиками, бинты, вату, кривые иглы и толстые коричневые нитки. Открыл книгу где-то посередине, и несколько минут внимательно изучал текст с иллюстрациями.

— Не собираешься же ты…? — ужаснулась Алиса.

— Собираюсь. Прости. У нас нет другого выхода. Нужно, чтобы все зажило правильно.

Несколько мгновений Алиса молчала, с трудом осмысливая происходящее. Голова отчаянно закружилась. Алиса ощутила это даже, лежа. К горлу подкатил новый приступ тошноты.

Так, стоп. Просто признай все как есть.

Месяц назад тебя увел к себе смерть. Спас от гибели. Оказался хорошим и заботливым. Пообещал вечную молодость и длинную-предлинную жизнь. Теперь же у тебя сильная травма ноги. И этот самый смерть пытается спасти тебя снова. Это необходимо… то, что он хочет сделать, просто необходимо. У тебя один вариант — довериться ему. Другого не дано.

Просто… страшно. Очень страшно.

Алиса невольно заплакала.

— Просто… мне страшно, Доминик, — сквозь слезы прошептала она. — И … это ведь больно?

Его лицо дрогнуло, но в остальном оставался совершенно спокоен. Алиса вообще давно заметила, что, когда нужно действовать, он умудряется сохранять полное спокойствие.

Он накрыл сильной ладонью ее руку, посмотрел в глаза.

— Больно не будет. Это я могу, — чуть криво усмехнулся. — Давай, ты будешь спать, пока я буду зашивать рану?

— Нет, — Алиса покачала головой. Идея «общего наркоза» искушала, это было бы так просто. И в то же время в ней было что-то неприятное. В любом случае, Алиса хотела видеть, как Доминик зашьет ее ногу — если сможет. — Если можно по-другому — то нет.

— Ладно. Тогда ты просто не будешь чувствовать боль. Смотри мне в глаза, — последняя фраза прозвучала властно, так, как звучал его голос в самом начале их знакомства.

И Алиса залипла в его взгляде. Черные блестящие глаза словно внушали ощущение надежности, говорили «все хорошо». В них было приятно — и плескаться на поверхности, и тонуть в безбрежном черном океане.

«Все хорошо», — говорил океан. И Алиса верила, специально верила. Хоть знала, что Доминик тоже волнуется. И никогда не простит себе, если сделает что-нибудь не так.

От отдалялся медленно, так чтобы не утратить зрительный контакт до самого конца.

… И ей действительно было не больно все это время. Ни пока Доминик обрабатывал рану перекисью, какой-то еще смесью, раздвигал края. Ни потом, когда собранно, поглядывая в книгу «шил», завязывал узелки где-то внутри, чуть позже — снаружи.

Шов получился ровный, даже чем-то красивый. Хоть Алисе, у которой никогда прежде не было ни серьезных травм, ни переломов, не верилось, что вот «это» топорщится у нее на ноге.

— Спасибо… — она положила руку ему на плечо, погладила. — У тебя получилось. Теперь главное, чтоб… ничего не воспалилось… Ты взял антибиотики?