Семь дней до Мегиддо - Сергей Лукьяненко

— А зачем тогда на них нападали?

— Никто не знает.

Милана хмыкнула. Спросила:

— Неужели тебе неинтересно?

— Интересно. Но вопрос сам собой в ответ не превращается. Вот Гнездо. Одно из многих в Москве. На него нападают и… в общем, кровь и разгром. На следующую ночь нападавший вернулся и его… убили. Но ответов нет.

— Ты убил? — тихо спросила Милана.

Я молча кивнул.

— А кто послал неизвестно?

Я покачал головой.

— Хотели уничтожить Гнездо?

— Там спичку брось — и всё заполыхает, — ответил я. — Нет, думаю, этот… что-то искал. А убивал он так… по ходу дела. Чтобы не мешали. Быстро и безжалостно. Это не человек был, монстр.

— Б-р-р-р! — Милана дёрнула плечами. — Жуть какая. Тут нужен системный подход… Слушай, хочешь попробовать? Грецкий орех! Это взрыв мозга!

Я попробовал из её ложечки. Да, было вкусно.

— Вот смотри, — рассуждала Милана, зачерпывая ложкой мороженое. — Я заказала шикарный набор мороженого. Внезапно вбегает злодей, хватает мою вазочку и убегает. Что ты решишь?

— Что я быстро бегаю и далеко он не убежит. С твоим-то мороженым!

Милана рассмеялась и быстро поцеловала меня. Губы у неё были липкие и сладкие.

— Нет, ты не догнал. Ты в туалет выходил. Или успокаиваешь меня, потому что я в панике. Всё, злодей убежал. Что ты подумаешь?

— Что это твой бывший. Решил отомстить за украденные сигареты.

За эту версию я получил ещё один поцелуй.

— Нет, не он, — решила Милана. — Вбегавший — высокий красивый блондин с вот такими мускулами! А мой бывший — мерзкий кривой карлик на тонких ножках! Личный фактор исключается.

Мне вдруг стало интересно. Милана действительно не пыталась из меня вытащить побольше информации (я написал отчёт Лихачёву и почти день рассказывал о случившемся вежливым тихим людям из госбезопасности, так что как расспрашивают — теперь понимал). Ей было интересно. Как и мне, конечно.

Хотя, казалось бы, что мне теперь до Гнезда и его обитателей?

— Что ж, мы можем предположить, что ворюга-блондин хотел мороженого.

— Почему не купил?

— Денег нет.

— Почему не напал на стойку с мороженым?

— Там продавцы, крепкие парни, а ты девушка.

— Почему не забрал вазочку вон у той девочки? Она маленькая, сидит у самой двери. У неё тоже пробный сет.

Я хмыкнул.

— Не знаю. Аналогия у тебя верная, но ответа я не вижу.

— Потому что ты смотришь на меня и на моё мороженое, — усмехнулась Милана. — Вот это попробуй, даже не пойму, что…

— Маскарпоне, — ответил я, попробовав. — Вкусно. А на что же мне смотреть? Ворюга убежал.

— Смотри на то, чего нет! — заговорщицким шёпотом сказала Милана. — Рассматривай вопрос системно. Вор убежал, но вернулся.

— Вор хотел получить то, чего у тебя не оказалось, — я нахмурился. — И вернулся…

— Потому что ты меня успокоил и заказал новый сет.

— Но ведь вор не просто схватил твоё мороженное, — сказал я. — Он ещё разгромил всё вокруг. Перевернул столы, избил посетителей… зачем?

— Значит, эта версия недостаточно правильная. Рассматривай всё в комплексе, — сказала Милана. — В пространстве и времени. Что должно было случиться после первого визита? По всей логике? По ожиданиям вора?

— Мы бы встали и ушли, — ответил я.

— Но я рыдаю! — капризно сказала Милана. — У меня истерика. Я никогда не ела такого вкусного мороженого.

— Несмотря на разгром я вновь приношу тебе мороженое…

— После этого злодей возвращается. Хоть это опасно.

— И в зале уже стоят полицейские, составляют протокол, ему приходится драться с ними… — я подавил рвотный позыв. — Значит, ему не обязательно было забрать твоё мороженое. Ему было важно, чтобы ты его не получила.

Милана торжественно подняла палец.

— Вот! Может ему хотелось мороженого. А может у него непереносимость лактозы, и он всю вазочку выкинет в канаву. Главным для него было, чтобы я мороженое не съела! Думаю, его нанял злобный карлик, огорчённый тем, что я его бросила.

Я сидел, ковыряя растаявший шарик, пахнущий молоком и мятой. Зелёный листик прилип к ложке, я облизнул её, разжевал мяту, оставляя во рту вкус жевательной резинки.

Монстру было плевать на куколок и жниц, стражей и монахов.

И Гнездо ему было не важно.

Он шёл убивать мать, потому что… потому что та что-то должна была сделать? Получить? Этого ещё не было, но монстр, своей ли волей или чужой командой, должен был это предотвратить.

Монстр шёл убивать мать Гнезда, а Изменённые бросались навстречу, защищая её. Голос Гнезда звал их, но по какой-то причине не мог дать им достаточно силы для победы. Они были сильнее и быстрее любого человека, но монстр был ещё сильнее и быстрее. И он убивал, без всякой злобы, «ничего личного», убивал могучих стражей и быстрых жниц, убивал несчастных куколок, которые мало чем отличались от человеческих детей… Может быть, мать успела укрыться в «защищённой зоне»? И вышла, когда монстр принялся убивать последних из её Гнезда, так же как вышла Дарина?

Монстр убил мать — и ушёл.

Но вышла промашка. Уцелела жница, способная стать хранителем. Уцелела куколка, способная стать матерью.

И осталась возможность, что они получат или сделают то, что монстр должен был предотвратить.

Он пришёл снова, но теперь у Гнезда был призванный. У Гнезда был я — и, почему-то, мог получить достаточно силы для боя.

Что дальше?

Опасность исчезла?

Нет. Если монстр действовал не по своей воле, а я был уверен, что он лишь инструмент в чужих руках, то ничего не кончилось. Сломавшийся инструмент меняют. Опасность на время ослабла, ведь пока у Гнезда нет ни матери, ни хранителя. Но раз уж ставки так высоки, то Гнездо зачистят снова. Начисто. Подготовятся лучше и зачистят.

Дарина, глупышка, прогнала меня, поскольку так велели Инсеки. Она не понимает, что ничего ещё не кончилось.

— Максим…

Я поднял глаза на Милану.

— Зря я завела этот разговор, — сказала она.

Я промолчал.

— Помнишь, сказала, что мне с парнями не везёт, и это должно тебя настораживать?

— Ты умная, — сказал я.

— Лучше бы была дурой, — произнесла она с горечью.

— Милана, да всё нормально, — с жаром сказал я. — Просто вспомнил всё… неприятно это было.

— Точно?

Ей очень хотелось поверить.