Заклятые враги - Марисса Мейер

Вспоминая, как он взял ее за руку и прямо на коже пририсовал браслету новый замок, Нова до сих пор вздрагивала.

Заметив Нову, Сорока замерла, а неприязненная гримаска на ее лице в точности повторила выражение лица самой Новы. В руке девчонка держала пластиковое ведерко. Подойдя, она приподняла его над столом Новы, а потом с грохотом брякнула на пол.

– Вот, развлекайся, – криво улыбнулась она и, развернувшись, побежала назад к лифту.

– А ну, стой! – Нова вышла из-за стола. – Что это такое?

Испустив театральный вздох, Сорока картинно повесила руки и закатила глаза.

– Ты тут новенькая, что ли?

Нова сжала зубы. Потом нагнулась и сняла с ведра крышку. То, что она увидела, показалось ей кучкой мусора. Штопор. Металлическая пепельница. Пачка потрепанных открыток с видами Гатлона – до Века Анархии.

– Я здесь прибираю, – снизошла до объяснения Сорока, упершись кулаками в худые бока. – После того как твои приятели-патрульные устроят очередную бучу и намусорят – в очередной раз, – туда, знаешь ли, отправляют нас, наводить порядок и искать, не встретится ли чего полезного. – Она пихнула ведро ногой. – Это наши последние находки. А вам их теперь описывать, в каталоги заносить или что вы там еще с ними делаете. А по мне, так это просто куча ненужного старья. Мусор.

– Ничего удивительного, – хмыкнула Нова, – ведь если там найдется что-то стоящее, оно тут же осядет у тебя в карманах, а не в архиве Отступников, верно?

Сорока ответила ей недобрым взглядом. Несколько секунд они сверлили друг друга глазами, после чего девчонка снова вздохнула.

– Да плевать я на тебя хотела. Я свою работу сделала. А ты, давай, делай свою.

С этим словами она метнулась к лифту.

Нова склонилась над ведром, подняла лежащую сверху игрушку, и вдруг ее внимание привлек металлический блеск.

– Ну-ка, ну-ка. – Она сунула руку в ведро, нащупала что-то округлое и вытянула из ведра.

Сердце забилось чаще.

Она держала в руке маску Кошмар. Свою маску.

– Где ты это взяла? – спросила Нова.

Сорока – она уже нажала кнопку вызова лифта – медленно, со скучающим лицом повернулась к Нове.

– А ты как думаешь? – спросила она, едва взглянув на маску. – Нарыла среди мусора в Космополис-парке. Да ты там тоже была в тот день, скажешь, нет? – Она скрестила руки на груди. – Старшие решили, что стоит занести ее в каталог, но мне до этого дела нет, можешь выбросить. Подумаешь, помятая железка. Да я сама такую смогу сделать, если захочу.

Нова невольно сжала кулаки.

– Это было давно. Почему же ты только сейчас ее принесла?

Сорока заносчиво подбоченилась.

– Потому что весь последний месяц мы разбирали старье, которое побросали эти несчастные Анархисты в туннелях подземки. Мне медаль надо выдать за то, сколько я там хлама перебрала. И ничего ценного, кстати, всякая фигня, слова доброго не стоит. Зря только время потеряла – что с метро, что с павильоном этим в парке. Но, – она подняла руки, – мне-то что? Я же просто уборщица.

– И ты не нашла больше ничего… интересного?

– Типа оторванных рук и ног? Моя способность не распространяется на человечину, хе-хе.

– И… в туннелях тоже… совсем ничего?

Загудел, подъезжая, лифт, и Сорока отвернулась от Новы.

– Ты же будешь все это заносить в каталог? Вот и узнаешь.

Нова хмурилась, все еще сжимая в руке маску.

– А как именно работает твоя способность? Ты что-то вроде ходячего металлоискателя? Или магнита? Или как?

Двери лифта открылись. В кабине стоял тощий длинноногий юноша, с россыпью веснушек на лице и растрепанной копной каштановых волос. Увидев Сороку, он обрадовался.

– Сорока-Белобока, красавица-раскрасавица, сколько лет, сколько зим! Побалуешь нас сегодня новыми сокровищами? – Он поднял руку, чтобы стукнуться с Сорокой кулаками в знак приветствия, но та прошмыгнула мимо него в лифт.

– Не называй меня так! – зло прошипела девчонка, вдавливая палец в кнопку нижнего этажа. – А мои способности, – обратилась она к Нове, – не твоего ума дело.

Юноша едва успел выскочить, как двери лифта захлопнулись.

Пользуясь его замешательством, Нова незаметно заткнула маску за ремень. Раз не занесено в базу данных, значит, и не поступало, вот так.

– Пытаюсь хоть как-то поднять настроение этой малышке, – пояснил юноша Нове. – Она мрачновата, но вещицы находит любопытные. Как-то выудила со дна залива Хэрроу Бэй антикварную музыкальную шкатулку. Без особых магических свойств, но все равно интересно. – Его лицо снова осветила улыбка. – А ты, судя по всему, знаменитая Бессонница. – Он одним прыжком оказался рядом с ней и сунул ей руку. – Кэллам Тредвелл. Очень приятно.

– Нова. – Она вложила пальцы в его ладонь. – Тина сказала, что ты можешь мне все здесь показать.

– Еще бы, конечно, могу. – Кэллам подхватил пластиковое ведерко и запихнул под стол. – У нас тут много всякой крутой всячины. Тебе понравится, вот увидишь. Идем.

И он зашагал к знакомой уже архивной комнате, не оглянувшись, чтобы посмотреть, идет ли Нова за ним. Распахнув дверь, он столь же воодушевленно поздоровался с Тиной, а потом пронесся мимо шкафов к широкой металлической двери в дальней стене.

– Здесь у нас бумажные архивы, – сообщил он, махнув на ходу в сторону шкафов, – кроме современных документов, тут собрана историческая документация на те артефакты, которые мы храним. Плюс объекты малого размера, которые на больших стеллажах могут затеряться. Ну, знаешь, всякие фульгуриты, возникшие от удара молнии, ионно-стимулированная метеоритная пыль, волшебные бобы – и все такое прочее.

– Волшебные бобы?

Кэллам резко обернулся и уставился на нее.

– Всякое бывает, знаешь ли.

Он приложил руку с браслетом Отступника к сканнеру замка, и Нова услышала щелчок. Кэллам толкнул дверь плечом.

– А это, – сказал он, воздевая руки жестом фокусника, – наше хранилище.

Нова шагнула внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась.

Хранилище оказалось огромным, оно занимало этаж практически полностью. Никаких стен или перегородок, только опорные колонны и ряд за рядом – высоченные складские стеллажи. Только холодный бетон, сталь, люминесцентные лампы на потолке, одна из которых к тому же неприятно мигала.

И все же у Новы захватило дух.

– Это что, неужели… Щит Безмятежности? – спросила она, показывая на полку.

– О, да ты в теме! – Кэллам подскочил к стеллажу и благоговейно, как драгоценную вазу, поднял щит. – Единственный и неповторимый. Получен в дар от самой Безмятежности. Почти в идеальном состоянии, не считая зазубринки, вот здесь, – он приподнял артефакт, чтобы показать Нове. – Практикант его уронил несколько лет назад. Не я, клянусь! – Он понизил голос до заговорщицкого шепота. – Но если вдруг кто-то спросит, скажем, что повреждение было нанесено в бою.