Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов

2-й танковой группы Гудериана генерал фон Арним. Он дерзко двигался на танке со своим авангардом, что позволило ему два дня назад с ходу ворваться в город Слоним, опрокинув внезапной массированной атакой танков части 14-го корпуса нашей 4-й армии, которая отходила от Бреста. А сейчас ранение фон Арнима вызвало замешательство в рядах его подчиненных. Гудериан, однако, весьма оперативно заменил командира дивизии другим представителем прусского юнкерства — генералом Риттером фон Вебером. Тот железной рукой навел порядок среди паникующих и постарался наверстать упущенное — ведь Гудериан и Гот явно соперничали в том, чьи войска первыми ворвутся в Минск.

Но наскок Риттера фон Вебера натолкнулся на стойкую оборону сводного батальона, что сохранило штабам армии, корпуса и всем их службам возможность продолжать работу в более или менее нормальной обстановке.

По просьбе А. В. Петрушевского, которому командарм приказал отдохнуть хотя бы полтора-два часа, я засел за обобщение информации из войск.

Руссияновцы получили боеприпасы в 13 часов, но на этот раз артиллеристы 100-й проявили нерасторопность: снаряды были поданы на огневые позиции лишь через два часа.

И снова воины нашей лучшей дивизии пошли вперед. 331-й полк И. В. Бушуева к 19 часам продвинулся на 14 километров и вышел к поселку Белоручь. При этом удар бушуевцев пришелся по штабу 25-го танкового полка 7-й танковой дивизии немцев, был убит его командир полковник Роденбург.

Наступавший правее 85-й полк М. В. Якимовича вышел на ближние подступы к Острошицкому Городку, обойдя его двумя батальонами с юго-запада и захватив Мочаны. 3-й батальон этого же полка (командир — капитан А. И. Максимов) к 18 часам достиг южной окраины Острошицкого Городка. Левофланговый 355-й полк Н. А. Шварева тем временем преодолел 11 километров и вышел к Масловичам, достигнув здесь рокады. Однако сопротивление врага все более ожесточалось, а силы руссияновцев иссякали и продвижение их застопорилось.

Была предпринята попытка организовать контратаку и в полосе 161-й стрелковой дивизии, но она, едва начавшись, была сорвана комбинированными ударами неприятельских танков, артиллерии и авиации. Развить успех 100-й дивизии нам было нечем. Ее сосед слева, 64-я дивизия Иовлева, сильно ослабленная в боях накануне, сама подверглась ожесточенному давлению гитлеровцев. Командир 39-го корпуса немцев генерал Шмидт, как мы и предполагали, ввел в дело 20-ю моторизованную дивизию генерала Цорна. А наша 100-я дивизия, продвинувшись вперед с заблаговременно оборудованного рубежа обороны, попала в крайне невыгодное положение. Довольно глубоко вклинившись в расположение врага, она оказалась под угрозой фланговых ударов, чреватых окружением. Был отдан приказ окапываться, создавать оборону на новом рубеже, и руссияновцы, невзирая на свою предельную усталость после, непрерывных пятнадцатичасовых боев, принялись за дело.

Обстановка на участке 64-й стрелковой дивизии в начале дня 27 июня оставалась более или менее устойчивой. 30-му и 159-му стрелковым полкам удавалось сдерживать неослабевавший напор противника. Артиллеристы Кригера-Лебедева расходовали снаряды экономно, но эффективно. Вновь десятки вражеских танков, бронетранспортеров и автомашин были выведены из строя, немалые потери гитлеровцы понесли и в людях. Обнадеживающими были и радиограммы от командира 288-го полка подполковника Г. П. Кучмистого, подразделения которого заняли круговую оборону северо-восточнее Логойска.

Однако во второй половине дня, когда 100-я стрелковая дивизия имела наибольший успех и, казалось, приковала к себе немалые силы противника, его мощная группировка танков, по меньшей мере из трех батальонов, при поддержке авиации и артиллерии с остервенением ринулась на позиции 30-го полка 64-й дивизии. Артиллеристы, вынужденные экономить каждый снаряд, подпускали фашистские танки буквально вплотную. Командир орудия сержант Демиденко из 219-го гаубичного артиллерийского полка произвел выстрел в упор. Ценой своей жизни он вывел из строя танк T-IV с его экипажем и десятком автоматчиков, облепивших бронированную машину. Командир другого орудия этого же полка младший сержант Орефьев, раненный в голову и руку, продолжал вести огонь до последней возможности. Чтобы подбодрить батарейцев, к ним с трудом пробрался замполит полка батальонный комиссар Храбров, он встал за наводчика и подбил две машины. А тем временем основная масса неприятельских танков, числом до сотни, сосредоточилась в рощах у села Калинино. Вот тут-то со всей очевидностью и обнаружилось, каким громадным превосходством обладал враг и насколько необоснованным был наш оптимизм при организации контратаки 100-й дивизии.

Получив тревожный сигнал от полковника Иовлева, командарм генерал Филатов решил сам выехать в 64-ю дивизию. Он отправился на броневике в Марковичи. Здесь из-за нехватки снарядов с танками противника боролись в основном с помощью бутылок с бензином. С разрешения командарма основные силы 30-го полка были отведены от деревень Селец и Новинки на северо-восток, к Городку Семкову, где имелись более выгодные условия для обороны. На этом рубеже при личном участии генерала Филатова была предпринята новая героическая попытка, используя последние снаряды, остановить гитлеровцев. Полковник Ефремов проявил недюжинную распорядительность, железную выдержку и бесстрашие, за что был представлен к награждению орденом Красного Знамени. Но в неравном бою силы полка таяли, и его остатки пришлось отвести на рубеж Ошмянцы, Городок (одноименные пункты встречались тут весьма часто), чтобы установить локтевую связь с левофланговым 355-м полком 100-й, руссияновской, дивизии.

Однако кризисное положение в полосе 64-й дивизии на этом не закончилось. Одновременно драматические события разыгрались и в полосе 159-го полка: его подразделения под напором превосходящих вражеских сил вынуждены были оставить Заславль и отойти в лесистый район близ Старого Села. Угроза нависла над командным пунктом дивизии в Марковичах, и его переместили в лес, в район Мудровки, находившейся всего в 10 километрах от западных предместий Минска. В ближайших тылах 64-й дивизии скопилось много раненых, различного имущества и артиллерии, оставшейся без снарядов. Все это лишало соединение столь необходимой ему в создавшейся критической ситуации маневренности. Было принято решение с наступлением темноты отправить тяжелораненых, «бесснарядную» артиллерию, тылы и второй эшелон фронта в местечко Волма, восточнее Минска.

Командарм намеревался побывать и в 108-й стрелковой дивизии, однако генерал Петрушевский уговорил его ввиду крайней напряженности обстановки вернуться на свой КП. Дело в том, что и в полосе 100-й стрелковой дивизии положение также резко ухудшилось. Гитлеровцы, сохранив за собой выгодные высоты, стремились разгромить продвинувшийся дальше всех 331-й полк И. В. Бушуева. Вначале два его батальона были обстреляны, а затем подверглись массированному удару танков и мотопехоты. Полтора часа батальоны капитанов М. П. Старкова и В. Р. Бабия стойко отражали неприятельский натиск, но и на этом участке силы были неравны. Оба подразделения оказались фактически в окружении. Полковник Бушуев