Наблюдательница - Каролина Эрикссон

– Я тоже люблю тебя, – бормочу я.

* * *

Потратив с час на то, чтобы найти принтер в одной из коробок в гостиной и принять душ, я сушу волосы и надеваю чистую одежду. Но ощущение такое, словно меняю кожу. В каком-то смысле это действительно так. Я сбрасываю старую – слой за слоем – и открываю свое истинное я.

Еще какое-то время уходит на то, чтобы настроить принтер, но мне это удается. Я открываю документ с текстом, отправляю в печать и смотрю, как листы выходят из принтера. Один за другим они выползают и укладываются ровной стопкой – теплые, перевернутые вверх ногами. Я жду, пока принтер закончит печатать, и слушаю сообщения от Петера.

Пожалуйста, вернись домой.

Я люблю тебя. Всегда любил и буду любить.

Принтер затихает. Я сажусь на корточки, откладываю в сторону телефон и достаю стопку бумаги из принтера. Опускаюсь на пол, опираюсь спиной на кровать и начинаю читать сначала. Только одна читка перед тем, как идти дальше.

Прочитав примерно с треть текста, я снова слышу какой-то звук. Стук? Может быть. Игнорирую его и продолжаю читать. Через какое-то время раздается какой-то скрип, но я не реагирую. Только когда понимаю, что слышу шаги на лестнице, я прекращаю чтение. Шаги приближаются. Они входят в дверь, проходят по полу, подходят к кровати, у которой я сижу. Они идут не быстро и не медленно. У них есть цель, но они не спешат ее достичь. Другого человека эти шаги бы напугали, но не меня. Потому что я знаю, кто пришел за мной.

Я поднимаю глаза. Снова мы оказываемся друг напротив друга. Моя сестра и я.

– Привет.

Волосы у сестры разделены на пробор, и, когда она наклоняется ко мне, я отчетливо вижу седину у отросших корней. Морщины на лице глубже, чем обычно. Она выглядит усталой. Старой и усталой. Впервые я вижу свою сестру старой.

– Привет. Что ты здесь делаешь? Как ты вошла?

Я вовсе не собираюсь изображать недовольство. Я не злюсь на сестру за это внезапное вторжение. Увидев ее в спальне, я поняла, что всегда знала – рано или поздно она тут появится. Это было неизбежно, другого от нее нельзя было ожидать. Увидев ее, я поняла еще одно. Я по ней скучаю. Я скучала по ней последние двадцать лет. Как бы мне хотелось набраться сил и сказать ей об этом…

Сестра демонстрирует мне маленький металлический предмет.

– Запасной ключ, – поясняет она.

Я киваю. Предполагаю, что он у нее остался еще от подруги, которой принадлежит квартира.

– Я волновалась. Пыталась звонить, но слышала только автоответчик. Я оставляла сообщения, просила тебя перезвонить. Я знаю, что это в твоем стиле, но я…

Она переводит глаза на мобильный на полу, потом снова смотрит на меня. Я объясняю, что отключала телефон.

– Как я уже сказала, – повторяет она, – я волновалась.

Наши взгляды встречаются. Секунда, две секунды. Потом она качает головой и оглядывается по сторонам.

– Боже мой, тут душно как в гробу.

Она в пальто. На груди и плечах – темные крапинки. Значит, на улице холодно и идет дождь. Я не знала. Неудивительно, учитывая, что я не выходила за дверь с тех пор как…

– Какой сегодня день?

– Боже мой, – восклицает сестра. – Что здесь происходит? Ты бормочешь о каких-то соседях, внезапно отменяешь наш ужин без всяких объяснений. Сидишь тут взаперти и даже…

Она цокает языком, обводит рукой комнату и со вздохом показывает на окно:

– Например, жалюзи. Когда ты в последний раз их поднимала? А? И ты что, не замечаешь, как здесь воняет?

Сестра снимает и складывает пальто. Оглядывается по сторонам и останавливает свой выбор на кресле. После этого решительно подходит к окну, поднимает жалюзи и открывает форточку. Пользуясь тем, что она стоит ко мне спиной, я быстро переворачиваю бумаги у меня на коленях текстом вниз.

– Сегодня пятница, – говорит она. – Вечер пятницы. Наш день. Я не смогла с тобой связаться и договориться об ужине, так что я…

Она поправляет юбку, собирается присесть на постель, но, передумав, подходит к стене и прислоняется к ней.

– В итоге, – продолжает она, – я решила заехать к тебе и проверить, что все в порядке, потому что я…

– Ты волновалась. Я поняла.

Думаю, мне еще повезло, что я именно сегодня приняла душ и переоделась. Я, конечно, выгляжу неважно. Кожа бледная от сидения взаперти. Глаза красные от бессонных ночей, но это ничто по сравнению с тем, как я выглядела всего пару часов назад.

Я жду порицаний, но сестра молчит. Я поворачиваюсь к ней и вижу, что она занята разглядыванием ногтей. Вид у нее грустный.

– Прости, – извиняюсь я. – Мне не стоило вот так исчезать. И отключать телефон. Просто дело в том, что эта неделя… была…

Сестра стоит, уставившись в пол.

– Дело не только в прошлой неделе. А в последних месяцах, последнем году…

– Что ты имеешь в виду?

Она опускается на пол и обхватывает руками согнутые колени.

– Начнем с еды. Судя по всему, ты ничего не ешь. Одежда висит на тебе, как на вешалке. Ты и так была худой, но сейчас… Ты потеряла килограмм десять.

Семь, думаю я про себя. Семь.

– Я не хочу вмешиваться в твою жизнь и… требовать объяснений. Не хочу, чтобы ты думала, что я тебя контролирую. Но я надеюсь, ты понимаешь, что с твоей историей я просто не могу молчать… Это моя ответственность. Кто, если не я, должен сказать тебе об этом?

Наши глаза встречаются на долю секунды, и я чувствую, как по коже бегут мурашки. Из окна идет жужжащий звук. Я не вижу его источник, но предполагаю, что внутрь залетела муха.

– Слушай, я знаю, о чем ты, и я благодарна тебе за заботу, правда, благодарна. Но я не страдаю анорексией, уверяю тебя.

Она недоверчиво смотрит на меня, и я всплескиваю руками.

– Разве ты не слышала, что люди часто теряют аппетит в сложные жизненные периоды? В этом нет ничего необычного.

Я смело встречаю ее взгляд.

– Понимаю, – говорит она. – Понимаю, что разрыв с Петером тяжело на тебе сказался. И у вас был сложный период прежде, чем вы решили разъехаться. Но мы с тобой это не обсуждали. Почему? Это я виновата? Не была рядом, не проявляла интереса, не задавала вопросов?

Я опускаю взгляд на бумаги у меня в руках. Да, мы с сестрой не обсуждали личные темы, это правда. Такие разговоры нам не свойственны. И я не готова ничего обсуждать сейчас, хотя в глубине души знала, что рано или поздно такой момент настанет. Но я не готова. Я думаю о том, что сестра сказала неделю назад перед тем, как я отключила телефон. Нам надо поговорить, нам с тобой. Серьезно поговорить. И вспоминаю свой ответ. Что я намекнула, что у них с Вальтером тоже все неладно. Чувствую, как горят щеки и шея.