Рыжий ангел - Джудит Айвори

Они приехали без предварительного письма и без всякого предупреждения, сразу после чая. И были тут же приняты графом. У Кристины упало сердце. Гости провели за закрытыми дверями его кабинета около часа. И когда вышли, молодая леди держала Адриана под руку и что-то шептала на ухо. Они прошли в комнату, чтобы поговорить вдвоем.

Кристина старалась вести себя как обычно и не вертеться поблизости, ожидая окончания этого эпизода. Она вышла с остальными гостями в сад. А когда вернулась, комната была пуста.

Позже Кристина нашла Адриана на террасе.

– Ты выглядишь одиноким и отчаявшимся, – сказала она.

Адриан с удивлением посмотрел на нее и улыбнулся:

– Всегда печально видеть, что возможности человека ограничены.

– Твои возможности?

Он кивнул.

– Это имеет какое-то отношение к разговору с Чизуэллами?

– Разумеется. Это был разговор на тему «действуй без промедления». Генри Чизуэлл хотел знать мои «намерения». Не шучу ли я с чувствами его дочери. Милые старомодные слова и старый добрый финал. – Он взглянул на нее. – Никогда в жизни мне не приходилось за один день так много рассуждать о браке. Я в этом не очень силен. Лорд Чизуэлл остался недоволен.

– Значит, ты сказал ему, что не намерен жениться на его дочери?

– Весьма многословно. – Адриан указал рукой вдаль. – Видишь тот лес на горизонте? Там граница его земли, ее приданого. Земля действительно хороша и расширила бы мои владения.

– Тогда почему ты этого не сделал?

Он пожал плечами.

– Я собирался. Но почему-то расширение владений вдруг показалось глупой причиной для женитьбы. Думаю, виной всему наш утренний разговор. О любви и привязанности. – Адриан посмотрел на нее. – Ты притупила цинизм, который я холил и лелеял почти десять лет.

– Я польщена, – улыбнулась Кристина. – И как она это восприняла?

– Тактично. Чересчур тактично. Хотя был один неловкий момент… После того как мы с ее отцом уже все обсудили, она настояла на разговоре наедине. Знаешь, что она хотела мне сказать? – Кристина покачала головой. – Что она все понимает. Что «у здорового зрелого мужчины могут быть побочные интересы, и если сложность в этом…»

– Вот это да! – тихо засмеялась Кристина. – И что ты ответил?

Прислонившись к балюстраде, Адриан посмотрел на Кристину.

– Я ответил, – с улыбкой сказал он, – что это проблема не жены, а любовницы.

– Так и сказал?

– Нет, – рассмеялся Адриан. – Но подумал. – Он посерьезнел. – Между нами все было бы кончено, правда? Если бы я вышел из этой комнаты помолвленным с молодой леди.

Кристина опустила голову.

– Такая понимающая женщина была бы тебе хорошей женой.

– Верно. – Он обнял ее за талию. – А я тут вожусь со строптивой особой, не имеющей ни малейшего понимания.

– Да, – подтвердила Кристина, – ни малейшего.

Жить рядом с Адрианом Хантом было не так легко, как поначалу вообразила себе Кристина. В его жизни было множество дел, обязательств, светских обязанностей, которые переплетались с его личными потребностями и многолетней привычкой потакать своим прихотям. За долгие годы это стало его движущей силой и требовало неустанной энергии. Пытаться подстроиться под его ритм – все равно что обсуждать курс с несущимся под всеми парусами кораблем. Адриан действовал быстро и всегда точно знал цель. Кристине льстило его явное желание того, чтобы она была рядом с ним. Шли дни, и она все меньше возражала против этого и чувствовала себя шлюпкой, которую тащит за собой флагманское судно.

Время проходило весело: танцы, вечеринки, теннис, верховая езда. Адриан брал ее то поохотиться на фазанов, то пострелять по мишеням. Они ездили на чай к соседям, на сельский праздник, на спектакль в город. Кристине нравилась такая жизнь, хотя и казалась более утомительной, чем в девятнадцать лет. К середине лета все уже привыкли видеть молодую миссис Пинн за поздним обедом или среди ночи за карточным столом. Потом граф, извинившись, брал ее веер и вел Кристину наверх, в спальню.

– Он никогда так не увлекался, – уезжая, сказала Кристине Эванджелин. Беременность начала тяготить ее, и Чарлз повез жену домой. – Думаю, ты войдешь в историю.

Как лестно, подумала Кристина, и печально. Даже Эванджелин говорила об этой любви в выражениях, предсказывающих ее финал.

К августу большинство гостей разъехались. Большая группа отправилась в Лайм.

– Обычно я уезжаю с ними, – сказал Адриан Кристине. – Но сейчас не хочу. Я хочу, чтобы ты осталась. Здесь. Со мной. Останешься?

– Лайм?

– Лайм-Риджис. Это маленький городок на берегу пролива. Там галереи с минеральной водой, как в Бате, купание, как в Брайтоне, но нет толчеи. Если хочешь, поедем, там действительно очень мило, но… мне хотелось бы побыть с тобой наедине.

– С удовольствием. – Ответ прозвучал легко и естественно.

Время от времени приезжали гости из Лондона или какой-нибудь важный посетитель со свитой нарушал их покой. Визитеры, казалось, наезжали волнами, но задерживались ненадолго.

Стояла чудесная погода. Адриан, однако, не очень этому радовался. Ему все чаще приходилось уезжать. Все лето он периодически пропадал на два-три дня, возвращался на неделю, потом снова исчезал. Кристина была уверена, что он ездит во Францию, но Адриан больше не признавался, что бывает там. Он выдумывал разнообразные объяснения: дела в Лондоне, проблемы с поместьем в Корнуолле.

Адриан дал понять, что последние дни августа проведет дома. Постановление о разводе Кристины огласят 31 августа. Адриан обещал проводить ее в Лондон и поддержать во время последнего испытания.

Кристина понимала, что не может жить с ним вечно. Рано или поздно удача улыбнется какой-нибудь новой леди. И Кристина хотела избавить себя и Адриана от неловкости, когда в его доме появится хозяйка. Напрашивался единственный логичный вывод: как только будет получен развод, Кристине нужно зажить собственным домом.

Оказалось, что основные нерешенные вопросы находятся прямо во владениях Кьюичестера. Накануне отъезда в Лондон Кристина вместе с Адрианом прошла в западное крыло его дома. Он и раньше периодически исчезал там, но она никогда не составляла ему компанию.

Он тут же погрузился в бухгалтерские книги.

– Адриан, – мягко окликнула его Кристина.

Он продолжал читать, что-то писал, снова перечитывал. Огромный письменный стол имел массу ящиков и выдвижных полочек, на мраморной столешнице разместились стопки бумаг, три чернильницы с перьями, исписанный календарь и хрустальное блюдечко с зажженной сигарой.

В комнате больше не было ничего интересного. Через десять минут Кристина заскучала. Западное крыло состояло из бесконечной череды комнат и кабинетов, в которых работали клерки и юристы.