Банда возвращается - Андрей Воронин

Виктория, с которой сошел налет официальности и показной бодрости, ответила ему таким же семейным тоном:

– Не знаю, дедушка, нельзя понять, кто какую игру затеял. И, чувствую, это сложно не только для меня. То, что арестовали Глушко, возможно, еще ничего не значит…

Дед ласково взял ее за руку:

– Что тебя беспокоит, давай разберемся?

– Дело в том, что Кожинов ожидал каких-то событий именно вокруг фигуры Смоленцева, причем беспокойство и интерес проявил совсем недавно.

– Интересно, и в чем это выражалось?

– По его заданию я вела наружное наблюдение за Смоленцевым в день убийства.

– Надо же, какой прозорливый! – похвалил старик. – И что интересовало Кожинова?

– Контакты. Он все время повторял мне про них… Значит, он пытался отследить какие-то нежелательные или опасные связи Смоленцева.

– Это еще ни о чем не говорит, девочка, – вздохнул Прокофий Климентьевич. – Он мог получить сведения о том, что на Смоленцева давят, и занимался комплексом охранных мероприятий. Обычное дело…

– Конечно, само по себе это ни о чем не говорит, – Виктория благодарила судьбу, что у нее есть такой дед, с которым всегда можно посоветоваться. – Кроме того, после совещания я должна была вести его дальше и с двоими сотрудниками обеспечить круглосуточное наблюдение.

– А вот это уже поинтересней: похоже, Кожинов всерьез садился ему на хвост.

– Но не успел…

– Это все твои подозрения?

– Нет. С утра я отвозила Смоленцеву бумаги и передала ему на словах, что он должен составить полный список необходимого его телекомпании. Надо понимать, наверху хотели узнать уровень его претензий.

Прокофий Климентьевич задумался:

– Чье это было поручение?

– Принцессы.

– А Кожинов отдал свой приказ о наружном наблюдении…

– …после того, как я доложила ему о поручении, – закончила фразу Виктория.

Старик убежденно покачал головой:

– Здесь я не вижу ничего удивительного, – он просто мог посчитать нужным проследить, с кем Смоленцев отправится обсудить свою «заявку».

– Ты прав, дедушка. Но после убийства все смотрится по-другому…

– Конечно. Однако можно увлечься и искать связи там, где их никогда не было. И в помине. Правда и то, что еще опаснее не заметить связи между «случайными» событиями, – старик серьезно взглянул на внучку. – Короче говоря, у тебя есть подозрения, что это убийство было умело подготовлено и является провокацией или ударом?

– А как еще думать? – шепотом спросила Виктория.

Старик причмокнул губами:

– Кто мог подготовить акцию такого уровня и каким способом?

– Над этим я и ломаю голову.

– И единственное, что в нее приходит, девочка, это то, что никто в Кремле не владеет ситуацией настолько, чтобы провести такую акцию и выйти сухим из воды. Так?

– Так.

– За одним исключением… Ты, разумеется, думаешь о Кожинове, и это тебя мучает?

Виктория сидела на постели рядом с дедушкой, Ольга Борисовна не мешала им разговаривать, хлопотала на кухне.

Прокофий Климентьевич продолжил, не дождавшись ответа:

– А что говорят данные прослушивания и видеослежения? Кожинова ведь и назначили вести расследование из-за того, что эти пленки никому нельзя давать в руки.

– Не знаю, их видит только он, – глаза девушки блестели в полумраке. – Кассеты были сразу же изъяты – первым делом, – здесь Виктория припомнила: – Есть еще такой момент: на допросе Глушко предъявили ручку, которую он якобы потерял во время перетаскивания трупа. Но я участвовала в осмотре места преступления и никакой ручки там не видела. Это откровенная фальсификация. Зачем она Кожинову? Я этого не понимаю, – следовательно, у меня нет уверенности…

Прокофий Климентьевич резонно рассудил:

– Если на основании данных электронного шпионажа Кожинов с абсолютной точностью установил преступника, то какая разница, что он предъявит на суде в качестве доказательств. Ведь пленки… сама понимаешь.

– А если все же…

– А вот это полезнее выбросить из головы, – довольно резко перебил Викторию дедушка. – Насколько я помню, не тот он человек. А человек в основе своей на протяжении жизни не очень-то и меняется, поверь… – тут он заговорил громче: – Позови, будь ласкова, Олю, пусть заварит липы, попью перед сном. А то что-то худо себя чувствую.

Виктория не стала звать, пошла сама.

На кухне оказалось, что липа давно настаивается и ждет своего часа.

Виктория подала дедушке чашку:

– Спасибо тебе за тестирование майора.

– А, пустяки, – отмахнулся дед.

– Как он тебе глянулся?

– Глянулся, – последовал твердый ответ. – Это боевой офицер, который сам лезет под пули. Можешь посмотреть в папках, там было несколько упоминаний о нем. Я вспомнил это несколько погодя.

– Вот как? – приятно удивилась Виктория.

– Да. Бондарович – не очень расхожая в России фамилия. Друзья его именуют – Банда…

– Банда? Вот уж никак не подходит! Он может быть таким галантным кавалером. И спокойный… А Банда – это такой, что на месте не сидит.

– Вот именно! – согласился дед. – Такой этот парень и есть. Он еще в РУОПе досрочно получил очередное звание.

Виктория не ответила, задумалась. Потом как будто спохватилась, сорвалась с места:

– Ой, правда, надо посмотреть, что у тебя есть. Ты – лучший в Москве справочник. Что бы я без тебя делала? – Виктория, удобно устроившись возле картотеки, заметно оживилась и нашла возможным подпустить деду немного лести – приятное слово порой действует не хуже лекарства.

– Занималась бы спортом, а не интригами, – искренне посоветовал старик. – И нечего тратить на бумажки время, поспи лучше.

– Да, да! Сейчас…

Прокофий усмехнулся:

– Майору твоему лучше держаться от этого дела подальше. Не годится парень для него. Он, конечно, не Дон-Кихот, на мельницу не будет наскакивать с копьем, но обязательно постарается сам разобраться в ситуации, прежде чем принять решение. Как и всякий уважающий себя самостоятельный человек. А любое самостоятельное действие закончится для него очень печально, – Прокофий Климентьевич вздохнул. – Какое ты к нему имеешь отношение, девочка?

– Я назначена опекать его.

– Не нравится мне все это, – задумчиво сказал Прокофий. – Когда ты не поладила с Принцессой, дело было – полбеды. Можно всегда свалить на женские штучки… А вот Кожинов тебе не простит ни малейшей ошибки… Ты думаешь, чего Кожинов ждет от тебя? Не случайно же он назначил опекать майора…