Ловите няню, шеф - Адалин Черно

Тишину нарушает звук сообщения и от неожиданности я даже вскакиваю, быстро ставлю телефон в режим “Без звука” и открываю мессенджер.

Дамир: Все настолько плохо?

Катя: Я надеялась, что будет немного легче.

Честно отвечаю, потому что и подумать не могла, что ребенок в год настолько сложный.

Дамир: Чем сейчас занимаетесь?

Я пишу сообщение, а затем все стираю и подхожу к кроватке. Быстренько включаю камеру и делаю снимок спящего ангелочка. А он действительно милый ребенок, когда спит. С такими пухлыми щечками со вздернутым носиком и губками-бантиками. Сама не замечаю, как любуюсь малышом. А потом делаю еще несколько снимков.

Дамир: Я начинаю волноваться.

Вспоминаю, что так и не отправила ему фотографии, поэтому быстро открываю сообщение, прикрепляю снимки и отправляю. А потом делаю приписку:

Катя: Простите, засмотрелася на вашего сына.

И смущенный смайлик в конце. Знаю, что поступаю неправильно. У нас, вроде как, должно быть сугубо деловое общение, но… хотя бы вне официальной обстановке и в мессенджере я могу позволить себе немного вольности?

Дамир: Вы дали ему снотворного?

Улыбаюсь и возвращаюсь на диван, беру подушку и устраиваюсь поудобнее. Пока набираю сообщение приходит еще одно.

Дамир: С ним все в порядке?

Катя: Да. Он просто спит.

Дамир: Он не спит с чужими людьми. Вы точно ничего ему не давали?

Удивленно смотрю на сообщение и не могу понять, он это серьезно? Или, все-таки, шутит?

Катя: Значит, он решил, что я ему не чужая.

Отправляю, а затем пишу еще одно, чтобы расставить все точки над “i”.

Катя: У меня с собой успокоительное. Я выпила две таблетки, походила с Темой на руках и рассказала ему о маленькой и несчастной принцессе.

Дамир: Считаете, что сказки о принцессе подойдут мальчику?

Катя: Думаю, ему не помешает знать, как сделать принцессу счастливой.

В ответ получаю смеющийся смайлик, а через несколько минут кнопка “Онлайн” гаснет.

Я выхожу из приложения и встаю, чтобы посмотреть на приблизительный распорядок. Тема только поел перед сном, так что следующее кормление уже как проснется. Вижу, что в листе написано суп. Ищу этот самый суп и мне, по правде говоря, он не нравится.

Нет, выглядит ничего так, но… он ведь приготовлен еще вчера. А разве такое можно ребенку?

Я не уверена, поэтому быстро лезу в интернет и ищу полезный, а главное — вкусный рецепт детского супа. Нахожу суп-пюре из брокколи с курицей и картофелем. На всякий случай смотрю в графу “Продукты под запретом”. Ни брокколи, ни картофеля, ни куриного филе там нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Достаю ингредиенты из холодильника и начинаю готовить. Попутно решаю, что не помешало бы поесть и самой. Бутерброды с колбасой выглядят дико аппетитно, но… я же решила похудеть, верно?

Поэтому вместо них беру те же брокколи и картофель с куриным филе. Готовлю такой же суп-пюре, только приправляю его сыром, зеленью, сливочным маслом и сухариками. Сажусь, чтобы перекусить, и только млею от блаженства, настолько вкусно получилось.

Смотрю на кастрюльку, в которой стоит суп-пюре и думаю, утилизировать ли то, что получилось. В итоге просто забиваю, решая, что Дамир Александрович, возможно, тоже поест, я ведь действительно приготовила вкусно.

Знаю, что у Темы не так, но когда он просыпается, я все же кормлю его и отмечаю, что он съедает все с охотой. Все так же устраивает мне истерику, но на руках успокаивается и даже не брезгует облапать мое лицо ручками.

Под конец дня я вымоталась настолько, что хочу просто свалиться хоть куда-то и заснуть. Но вместо этого я развлекаю Тему, щекочу его и показываю оленя, вылезая из-под дивана. Именно такой меня и застает Дамир Александрович.

Стоящую на четвереньках с приделанными игрушечными рогами на голове и глупой улыбкой на лице.

Дамир

Я застаю свою серьезную секретаршу с оленьими рожками на голове…

Честно говоря, я ожидал чего угодно: что она начнет разговаривать с моим сыном официальным тоном, что будет холодной как ледышка, что станет писать мне по десять раз на дню, отвлекая от работы. Я думал, она не станет сидеть с Темой и уже через два часа позвонит и скажет — бегите домой, потому что я стою в окне и думаю выпрыгнуть.

Но вместо всего этого она просто стоит на коленях и играет с моим ребенком, который… просто смеется. Смотрит на Екатерину и смеется. Не плачет, не устраивает истерики, не оставляет ей фингалов машинками, а просто… играет.

Я застываю в дверях, не в силах произнести ни слова.

— Простите, — заметив меня, Екатерина тут же вскакивает на ноги и пытается снять с себя рога, но металлические крепления цепляются за волосы и ей не удается этого сделать.

Подхожу к ней и помогаю высвободить рога из ее волос. Катя протягивает их мне и еще раз извиняется.

— Все нормально, — тут же прихожу в себя. — Это было забавно.

— Да, конечно, — она опускает голову и делает вид, что что-то ищет, а затем берет свою сумку и складывает туда вещи.

— Как провели день? Было… слишком сложно?

Я впервые чувствую, что градус неловкости переступил критическую черту. Не знаю, что говорить, пока Екатерина судорожно собирает свои вещи.

— Все хорошо, Артем покушал совсем недавно, мы поиграли, так что я думаю он должен быстро заснуть, потому что я его вымотала и… — она, наконец, поднимает голову и рискует посмотреть на меня, — … во-о-о-от.

Екатерина заканчивает фразу, после чего закидывает сумку на плечо и говорит:

— Ну, я пойду. Во сколько прийти завтра?

— Погодите, — собираюсь попросить ее остаться на ужин и очень сильно надеюсь, что она согласится.

— Да? — Катя поворачивается ко мне.

— Поужинаете с нами? Я закажу еду из ресторана и…