Ловите няню, шеф - Адалин Черно

И уже когда я думаю об увольнении Екатерина поворачивается ко мне, берет в руки смартфон и выдает:

— На завтра у вас назначена встреча с несколькими партнерами, также ждет собеседование на вакансию главного бухгалтера, нужно поехать на строительство, проконтролировать сотрудников и посмотреть, соответствует ли этап строительства отчетам, которые присылают прорабы.

Мы плавно начинаем обсуждать работу, и я сам не замечаю, как и в салоне самолета говорим о том, что нужно сделать. А еще я достаю ноутбук, и мы примерно час сидим над совершенствованием проекта, на который выделили деньги французы.

Екатерина находит несколько несостыковок и предлагает пару изменений, которые я тут же вношу.

— Дамир Александрович, — официально заявляет она, когда мы подъезжаем к ее подъезду и выходим из машины. — Я не знаю, зачем мы поехали в Брюссель, но прошу вас в будущем держать дистанцию и не переступать черту начальник-подчиненная, потому что мне нравится работать у вас в компании, а то, что произошло… я не хочу быть красивой куклой, приносящей кофе и задирающей юбку по щелку ваших пальцев. Всего доброго!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она кивает и заходит в подъезд, а я стою и понимаю, что меня очень красиво отшили. Без пафосных слов о рабочих отношениях, без разговоров о "я не такая". Просто поставили перед фактом, заставляя расписаться без возможности ознакомления с пунктами договора.

Я сажусь в машину и даю знак водителю ехать домой. Екатерина права, я поторопился и сделал из нее что-то похожее на легкомысленную секретутку, а ведь заходить нужно было совсем с другой стороны.

Катя

Всю неделю я держу дистанцию и пытаюсь казаться холодной и неприступной. Даже если внутри пожар, я стараюсь его не показывать и отвлекаюсь работой.

Между нами с шефом настолько огромная дистанция, что я не вижу ей конца. Я сама ее выстраиваю, потому что в вечер возвращения сказала ему абсолютную правду. Я пришла работать, а не строить утопические отношения.

Мне удается держаться холодно и легко, я работаю, составляю отчеты и распорядок дня для Дамира Александровича. В среду позволила себе сходить на мини-свидание с его братом, но оно закончилось тем, что мы пожелали друг другу удачи и искренне посмеялись над тем, что совершенно точно не подходим друг другу.

Не потому, что он богатый красавчик, а я обычная девушка, просто… в моем вкусе более мужественные мужчины, и когда Герман вел себя как обожаемый ухажер, я сидела в ступоре и не могла произнести ни слова.

Перевожу взгляд на часы — половина пятого. Заканчиваю составление таблицы в Екселе и отключаю компьютер. Дамир Александрович ушел несколько часов назад, так что я могу спокойно собираться, не переживая, что мы встретимся при выходе.

Я собираю сумку, делаю несколько заметок на бумаге, приклеиваю их к экрану, чтобы в понедельник уделить внимание именно им. Иду попить водички перед уходом, а когда возвращаюсь, меня застает удивительная картина.

Дамир Александрович стоит у моего стола, а прямо на нем — маленький ребенок. Шеф придерживает его одной рукой и нетерпеливо озирается по сторонам.

— Дамир Александрович? — говорю, подходя ближе.

— О, Екатерина. А мы вас ждем, — спокойно выдает шеф. — Знакомьтесь, ваш будущий подопечный.

Эм… что?

— Это что… кто… — едва выдаю, глядя на маленького розовощекого мальчика, который сидит на моем столе под конец дня.

Перевожу взгляд на шефа и пытаюсь дать понять, что жду объяснений.

— Это… — указывает на ребенка, — ваше наказание, Екатерина Сергеевна.

— То есть? — я слабо понимаю, о чем речь.

А маленький мальчик еще и трогает мои принадлежности. Опасливо забираю у него линейку и ручку, ставя их обратно. Малыш тянется за тетрадкой, наклоняясь опасно близко к краю, и я не выдерживаю:

— Что происходит? — выдаю излишне громко, но сразу же прикусываю язык, понимая, что говорю со своим начальником, а не с дворником.

— Я оставляю вам своего сына на выходные, — спокойно говорит он, ероша волосы мальчика и придерживая его за ручку.

— То есть? — снова повторяю, как попугай, а у самой внутри все переворачивается.

Как это “оставляю на выходные”? Что я буду с ним делать? Он же… маленький совсем. Сердце начинает биться быстрее, я шумно дышу, пытаясь вспомнить, что знаю о детях.

Вечный плач, разбросанные игрушки, почасовое кормление и истерики, истерики и еще раз истерики.

М-а-а-а-м-о-о-о-ч-к-и-и-и!

— Я не могу, — выдаю с четким намерением не соглашаться.

Ни за что на свете!

— Екатерина, будете отрабатывать косяки по выходным у меня дома! — спокойно говорит мой шеф и берет сына на руки. — Я жду вас у себя завтра в восемь, — он протягивает бумажку и удаляется, а я пытаюсь осознать, что только что произошло.

Какие выходные?

Куда оставляю?

Зачем?

Что это за ребенок?

Моя голова буквально взрывается от вопросов, но я не успеваю их задать, потому что когда вылетаю из приемной, за Дамиром Александровичем уже закрылись створки лифта, отделяя меня от правды.

Возвращаюсь в приемную, забираю свои вещи и твердо решаю, что никуда не пойду. Достаю телефон и пишу начальнику сообщение:

Катя: Простите, но в список моих обязанностей не входит нянчить детей по выходным.

Да, грубо, но как иначе, если меня не спросили, а буквально поставили перед фактом? Выхожу из приемной, вызываю лифт и поглядываю на телефон, ожидая ответа.

Не знаю, что именно хочу там увидеть, потому что и так все понятно. Я никуда не пойду и готова отстаивать свою точку зрения. Я не нянька, я не умею обращаться с маленькими детьми и вообще… что это за эксплуатация?

Дамир: Я знаю, но мне нужна ваша помощь, Екатерина.

Вот так просто. Мне нужна ваша помощь! И что? Мне бросить все дела и бежать вытирать сопли и варить каши?

Ладно, дел у меня нет, но все же…