Коллаж Осколков (сборник) - Игорь Афонский

– Сшить новый? Но это очень дорого, а что если его взять напрокат?

Он знал, что его спутник так и делал. Ему у знакомого портного можно было выбрать любое платье напрокат. Так, он брал плащ и приличный смокинг на вечер, потом шел пешком в самый дорогой отель города, где танцевал с пожилыми дамами за тарелку супа в ресторане отеля. Когда фон Грехт предложил и Ади, составить ему компанию, тот решительно отклонил это предложение, как неприемлемое.

– Грехт. Вы просто сума сошли! Перед нами такие возможности, а вы готовы навсегда оставаться простой посредственностью!

После долгих споров приятели посетили еврейского портного, который одолжил им еще один костюм. То, что владелец мастерской еврейского происхождения, фон Грехт как-то забыл сообщить заранее. Минутное замешательство на пороге, и Ади очередной раз проклял «своего Вергилия», который посулил ему сегодняшнюю прогулку в ад!

Именно в тот вечер после спиритического сеанса Ади познакомился с лидером «Thule-Gesellschaft» господином Рудольфом фон Зеботтендорфом. Но об этом читатель узнает чуть позже. Пока можно было смаковать бессилие нашего ефрейтора, которому сегодня позарез, как нужен приличный костюм, на который у него, увы, уже нет средств. Само то, что Ади попал в еврейскую мастерскую, уже говорило не в его пользу. Дело в том, что в последних своих выступлениях он всячески подвергал нападкам все семя Давида, изрыгая по этому поводу столько злости и скверны, что порой даже сам удивлялся. Теперь, когда он стоял в центре примерочной, и невысокий носатый Давид пытался подобрать для него приличную готовую «тройку», эти его слова словно молот древнего бога стучали у него в затылке. Что он только ни говорил по поводу этого народа! Страшно вспомнить! И вот он тут, переступил порог дома того самого потомка Давидова колена. Он ничего не смог с собой поделать, это было равноценно тому, как если бы он согласился танцевать с пожилой дамой в зале какого-нибудь отеля за тарелку супа.

А как его принципы – спросите вы? Оказывается, так легко перешагнуть через некоторые из них, когда рядом этот осел, фон Грехт! Впрочем, если бы Ади знал, что Давид никакой не итальянец, разве это имело бы какое-то значение? Помнится, фон Грехт всегда обходил стороной вероисповедание своего портного, он просто хвалил его, как, впрочем, и самого себя, за бережливость.

– Прокат! Это такая практическая штука, не поверишь. Стоило мне взять пару костюмов напрокат, как я стал лучше себя чувствовать. А деньги? Я рассчитаюсь с хозяином мастерской позже, когда они у меня появятся.

То, что у фон Грехта появятся скоро деньги, в этом никто не сомневался. Этот тип вращался в обществе, где еще можно было обзавестись богатыми друзьями, и, возможно, состоятельной покровительницей. Пристроить свой якобы баронский герб, пока он не увял полностью, это было самым плохим вариантом. Но это был не тот путь, по которому следовало двигаться. Ади уже попался на его уловку, и теперь скрипел зубами, смотрел на приятеля, мысленно забивая в его конечности ржавые костыли. После третьего мысленного костыля, он протянул несколько купюр в руку Давиду, и тот поклонился, скинув мелочь в шкатулку, не считая, сам направился, совершить необходимую запись в свой толстый гроссбух. Он еще спросил, как правильно записать его фамилию, чтобы не совершить ошибки. Ади поморщился, мысленно вбил четвертый ржавый костыль в ногу своего приятеля, лягнув его незаметно в эту же ногу.

– Ошибки быть не должно, что поделаешь, документация, она, прежде всего!

Сложив старую одежду в бумажный пакет, перевязав все бечёвкой, обладатель нового пиджака, брюк и жилетки направился на свою улицу.

– А как же обувь, дорогой? Если сказал раз, то говори два!

Ади еще хмуро оглядел приятеля, тот лишь мило улыбался. Действительно, для постоянной жизни в большом городе требовалась хорошая обувь. Он с сожалением вздохнул, приятель, как всегда был прав, а что касается чужой веры, то какая на сегодняшний день разница. Тогда они вместе свернули к сапожнику.

Иосиф-воин очень давно попал в поле зрения криминальной полиции. Так сложилось, что еврейская община города Линца не приняла общего решения по его вопросу. Поддаваться какой-либо истерии по поводу предсказаний, никто не стал. Поддерживать этого человека никому не хотелось, даже несмотря на убедительные просьбы другой общины. Его предложение, учинить резню в городе, где немногочисленная община нашла приют вот уже на протяжении многих лет, это вообще казалось для многих шоком. И когда городские жандармы задержали Иосифа на границе лесного заповедника, это кому-то показалось выходом. Сам рабби не думал, что Беня, его верный помощник, пойдет дальше его, и донесет на Иосифа. После этого доноса тому предъявили обвинение в браконьерстве и разжигании костра в запрещенном месте.

Так получилось, что судья принял решение уже после некоторых событий. Иосифа осудили на два года исправительных работ. В процессе участвовал некий чиновник по имени Алоис. Его пригласили в качестве эксперта от лесного департамента. Иосиф запомнил этого тщедушного, с виду уже нездорового человека, потому что тот вел себя очень нервно, часто придирался к словам других свидетелей. Практически на ровном месте устроил скандал, судье пришлось временно удалить его, ввиду того, что его консультация выросла в неразбериху. Алоис пришел в тот момент в служебном мундире, его бравая выправка говорила сама за себя. Но стоило ему присесть на скамью, как он терял контроль, горбился, начинал надрывно кашлять. В семье он был признанным тираном, поговаривали за его спиной, что старшему сыну от него постоянно доставалось. Дети этого человека тоже были в его списке, в «списке Иосифа-воина».

– Ади, Алоиз и Эдмунд. Есть еще сестра, но это совсем не то!

Почему-то именно они беспокоили Иосифа больше всех. Но, если посмотреть трезво, то особенно в списке никто не выделялся. Кто будет в будущем политической главой нации, сегодня трудно было определить. По возрасту подходило всего двенадцать человек из всего списка. Через несколько лет доносчик сообщит все известные ему подробности в полицию о странном визитере, но, увы, начальник полиции найдет эти факты «крайне беспорядочными и не подтвержденными». Все сказанное будет тщательно запротоколировано, и на многие годы надежно погребено в забытие. Позже Иосиф-воин не раз возвращался в Линц, но теперь он не искал встреч со своими единоверцами. Он четко отслеживал судьбы тех детей, список которых приготовил в самый первый свой визит. На тот момент некоторые семьи уехали из города, но благодаря австрийской пунктуальности делопроизводства, найти их не составляло труда. Многие дети не дожили до нужного возраста, и Иосиф с облегчением вычеркивал их имена из своего «черного списка». Потом пришлось вычеркнуть имя Алоиза.

Негласную слежку он почувствовал сразу. И не смог отделаться от навязчивого чувства страха. Оказывается, что есть люди, которым он перешел дорогу. Несколько раз он покидал гостиницу, бросал вещи, и больше не возвращался обратно. Потом до него доходили слухи, что его номер был, подвергнут обыску, что его искали. Кто были эти люди? Он не знал, но догадывался. Если есть такие люди, как его сестра, то должны быть и другие, кто тоже слышит голоса, но трактует их по-своему. Не так, как он. Теперь он стал более осторожен. Два года на исправительных работах по восстановлению австрийских лесов Его Императорского Величества, это был очень большой срок для такого молодого человека, как он. И хотя время не прошло даром, он получил много навыков по нескольким специальностям, но все поиски ему пришлось начинать сначала.