Поступь Смерти - Соло

хитрым выражением лица посмотрел на кулон, что висел на шее дочери правителя Кул-Тираса, заставив Праудмур резко побледнеть — артефакты некромантов были запрещены на территории Города Магов точно также, как и само нечестивое ремесло поднятия мертвых, и публичное ношение подобной вещицы было чревато огромными проблемами даже для подопечной Верховного Чародея.

— Так вы заметили?! — Сильно нервничая, спросила у пожилого архимага молодая волшебница. — Я думала, что неплохо скрыла его от чужих взоров…

— Ну, то, что ты догадалась спрятать его в подавляющие эманации оправу и замаскировать под драгоценный камень — это хорошо. Но ветеранов Второй Войны ты этой уловкой не обманешь. К тому же в последнее время мы часто сталкиваемся с ренегатами, перешедшими на сторону Плети, а они прячут подобные вещи гораздо лучше тебя. К примеру — тот предатель, что пытался тебя убить создал в своей комнате весьма громоздкий комплекс чар, позволявший ему незаметно для всех получать приказы от своих хозяев. На фоне этого твои потуги на поприще скрытности выглядят… Бледновато. — Сохраняя донельзя ехидное выражение лица, ответил ей Антонидас. — Помнишь, что я говорил тебе во время лекций об истории Азерота?

— Никогда не стоит считать других идиотами… — Устало вздохнула светловолосая чародейка, осознавшая размеры своей ошибки. — И что теперь будет? Меня изгонят из Даларана и запретят здесь появляться?

— Ну, мы с другими старшими чародеями решили, что обсуждать бижутерию наследницы Кул-Тираса не входит в нашу компетенцию, а спрашивать об происхождении столь редкого на Азероте самоцвета, будет ниже нашего достоинства. — Внезапно играющая на лице Антонидаса легкая улыбка сошла на нет, показывая серьезность старого архимага. — Но я бы не советовал тебе демонстрировать этот кулон на людях — не все такие понимающие, как мы и у многих при виде явно темного артефакта могут возникнуть не самые приятные мысли в твой адрес. В идеале тебе вообще следует его уничтожить.

Услышав это Джайна хотела было начать протестовать и заявить учителю, что она не расстанется с последней памятью об Артасе, но подняв ладонь, глава Даларана призвал её к молчанию.

— Я прошу тебя сделать это не из-за опасности данного артефакта — во времена войны с орками я видел, на что способны их чернокнижники и примерно понимаю, что из себя представляет Камень Души. В отличие от многих других артефактов, эта вещь не несет угрозы сама по себе, но дух, заточенный внутри, испытывает не самые приятные ощущения и такого наказания не заслужил даже юный… Падший Принц. Решение останется за тобой, но как твой наставник я прошу тебя не уподобиться магам смерти или прислужникам демонов. Не плоди чужие страдания.

— Я… Подумаю над вашими словами, учитель. — Осторожно ответила Антонидасу дочка адмирала Кул-Тираса. — Но давайте вернемся к главному вопросу — почему вы ничего не сделаете для освобождения господина Мадаава?

— Потому что я не могу ничего сделать для освобождения господина Мадаава.

Достав из верхнего ящика своего стола курительную трубку и кисет со специально зачарованным успокаивающим табаком, Верховный Маг начал неспешно её набивать.

Моду на данную вещицу среди магов запустил Кадгар еще во времена своего ученичества и с тех пор многие чародеи смогли в полной мере оценить её полезность в щекотливые моменты, требующие спокойствия и рассудительности — в том числе и сам Антонидас.

— Ты совершенно напрасно убеждаешь меня в невиновности Грегори, дитя… За одно только убийство того огромного демона и самоотверженную защиту нашего города, я готов закрыть глаза на все существующие грехи господина Мадаава и авансом простить ему пару будущих. Но дело в том, что этот практик запретных искусств останется в своей текущей темнице вне зависимости от того, что я сделаю. — Сделав глубокую затяжку, пожилой чародей выдохнул под потолок пару колец из полупрозрачного дыма.

— Но… Вы же архимаг Даларана! — Удивлению Джайны не было предела. Будучи наследницей Кул-Тираса она была неплохо подкована в области политики и дипломатии, но к огромному сожалению её наставника — дочка адмирала уделяла больше внимания магии, нежели политике и потому не до конца осознавала, в какой ситуации сейчас находился Город Магов.

— Ты думаешь, что для таких могущественных созданий, как Аспекты, моя должность что-либо значит? Я тебя разочарую, но Королева Красной Стаи со мной разговаривает лишь по той причине, что у нас хранится Книга Медива и если бы в свое время этот Хранитель Тирисфаля не написал бы трактат о демонах и межпространственных переходах, то боюсь, что нас бы ждала участь Кель-Таласа или Лордерона. Причем хотел бы отдельно заметить, что эта прямолинейная особа уже восемь раз предлагала мне переместить фолиант в более безопасное место. — Презрительно фыркнул пожилой чародей, которого весьма раздражала бесцеремонность древней защитницы Азерота. — Представляешь, эта… Дама посмела заявить, что большое количество арканных магов создает угрозу повторного вторжения Пылающего Легиона и что для всего мира будет лучше, если Книга Медива останется у драконов! Как будто бы у нас тут каждый второй — культист, ежедневно призывающий демонов!

В этот момент Джайна вспомнила о Кел’Тузаде, который некогда был членом Совета Шести и после своего предательства склонил на сторону нежити многих достойных чародеев, но глядя, как Верховный маг пыхтит от возмущения, она решила не давить на большую мозоль своему наставнику. Тем более, что отчасти тот был прав, а Красная Стая вообще во времена Второй Войны сражалась на стороне оскверненных демонами орков.

— Кхм… В общем, мы не имеем достаточно силы, чтобы диктовать что-то драконьим Аспектам. Совсем наоборот — сейчас мы нуждаемся в помощи и потому я был вынужден согласиться с выдвинутыми Алекстразой условиями. — После нескольких затяжек Антонидас все же смог угомониться и вернулся в свое привычное, добродушно-мудрое состояние. — Некромант, за которого ты так сильно беспокоишься — крайне могущественный чародей, но его мощь даже близко не стоит с мощью Хранительницы Жизни и её стаи, как бы нам не хотелось обратного. И приняв его сторону мы неминуемо навлечем на себя гнев Алекстразы. И возможно не только её одной — у меня есть стойкое подозрение, что здесь замешана не только красная стая крылатых ящериц…

— Учитель, вы заметили кого-то еще, помимо… Госпожи Алекстразы? — Даже до предательства Мадаава Хранительница Жизни была в глазах Праудмур не слишком приятной личностью и какой-либо симпатии к ней юная волшебница не испытывала. А уж после того, как древняя приспешница Титанов намеренно оставила некроманта один на один с демоном Королева Красной Стаи потеряла и ту малую часть уважения Джайны, которая у неё до этого была.

— Прямого подтверждения этому у меня нет, но есть пара