Восемь Драконов и Серебряная Змея - Yevhen Chepurnyy

распростертая женщина. — В битве при Яньмыньгуане пало множество старших из знаменитых сект. Пожалуй, один только Клан Нищих легко отделался. Вы хотите услышать имена погибших?

— Говори, — коротко велела девочка, и ее подчиненная принялась перечислять павших на поле брани с киданями.

— Стой, — вдруг прервала ее Старейшина-Дитя. — Уж не лжешь ли ты мне, гадкая девка? Как праведные сообщества вообще смогли победить, с такими потерями?

— Несколько сильных воинов недавно заявили о себе, старшая, — смиренно ответила женщина. — Среди них — Инь Шэчи, наследник секты Сяояо, и Дуань Юй, принц Да Ли. Оба принимали участие в битве при Яньмыньгуане. Многие на реках и озерах обсуждают победу Дуань Юя над прославленным Мужун Фу. Также, люди говорят о сражении Инь Шэчи и его жены со Стариком Синсю и Переполненным Злом, что сообща выступили на стороне киданей.

— Наследник секты Сяояо, — медленно произнесла девочка. — Кто-то совсем позабыл, что не следует тревожить мертвых. Ничего, я напомню им. Всем им. В Да Ли тоже нужно будет заглянуть — не стоило мелкому окраинному царству лезть на мою землю. Пошлите разведчиц на поиски этих… Инь Шэчи и Дуань Юя. Также, понаблюдайте за Цяо Фэном — негоже оставлять без присмотра нашего славного «первого под небесами», — она скрипуче рассмеялась.

— Повинуемся, Старейшина-Дитя, — покорно ответили женщины.

* * *

Ровные ряды воинов, тянущиеся, казалось, до самого горизонта, мерно взмахивали саблями под резкие командные окрики своих начальников. Единообразно одетые — в кожаную броню и легкие шлемы, — они также могли похвастаться одинаковыми сабельными ножнами, слишком широкими и длинными для их клинков.

Хэлянь Тьешу, одобрительно наблюдающий за тренировкой подчиненных, криво ухмыльнулся, и бросил сопровождающему его помощнику:

— Передай мою благодарность командующему четвертым полком — он сумел подготовить своих солдат даже раньше, чем ожидалось.

— Сделаю, господин генерал, — четко ответил воин, склонив голову.

— Что еще на сегодня? — деловито спросил генерал Хэлянь.

— Осмотр алхимической мастерской, — с готовностью ответил солдат. — Мастера ввели в работу третий котел, что должно серьезно ускорить варку яда.

— Это подождет, — лениво протянул тангутский генерал. — Сначала — обед, — он повернулся в сторону приземистого здания с широкой черной вывеской, на которой значилось «Школа Сильнейших», и двинулся в его направлении.

— Как же удачно, что Жэньюну удалось добыть сведения о ханьских силах в Хэнани, причем, заплатив за них сущую безделицу, — негромко пробормотал он на ходу. — Скорее бы завершить приготовления.

* * *

— А Чоу! А Чоу, негодный мальчишка! Где ты прячешься⁈ Вот увидишь, в этот раз, твой отец точно тебе всыпет! — восклицал Бао Бутун, неуклюже ковыляя по двору.

Вдруг, обрамленное седой бородой лицо мужчины расплылось в хитрой улыбке, и он резво развернулся — как раз вовремя, чтобы мальчик, выскочивший из-за угла со звонким криком, влетел прямо в ждущие руки старого воина, и затрепыхался, ухваченный за шиворот.

— Так нечестно, — заныл пойманный, повиснув в руках Бао Бутуна. — У тебя руки длиннее, дядюшка. Если бы не это, я бы точно тебя достал.

— Если бы, сидя в своей засаде, ты не шуршал, точно сотня выводков крыс, то у тебя была бы возможность, — с хитрой улыбкой ответил старик. — А если бы не вопил во время прыжка, то она из ничтожной выросла бы до мизерной.

— Львы и тигры рычат во время броска на добычу, — заявил мальчик, задирая нос. — Я знаю — мне папа рассказывал.

— Вот когда научишься вселять страх в сердца врагов своим боевым кличем, точно тигр — рыком, тогда и будешь вопить, — невозмутимо ответил Бао Бутун, отпуская пойманного сорванца. — Пока же, твои крики могут разве что насмешить.

— Ну и ладно, — не расстроился ребенок, и заканючил:

— Расскажи лучше что-нибудь интересное, дядюшка Бао! Пожалуйста! Ты так и не закончил историю, как папа и мама поженились! Это правда, что мама была служанкой в папином доме?

— Не служанкой, но доверенной работницей, — строго поправил его пожилой воин. — Старый господин заботился о ней, и ее подруге-предательнице, как о родных дочерях. В благодарность, они работали на твоего отца. Ну, благодарность одной из них быстро иссякла, — он безрадостно усмехнулся.

— Как интересно, — с горящими глазами протянул ребенок. — Расскажи еще, дядюшка! Про моего деда, или что-нибудь из папиных дел.

— Некогда, — спохватился Бао Бутун. — Ты, со своими играми, опять опаздываешь на ежедневную тренировку. Вот увидишь, на этот раз, господин Мужун точно осерчает.

— Тогда пойдем скорее, — тут же предложил Чоу. — Чего стоишь, дядюшка? Догоняй! — и, высунув язык на прощание, он со всех ног припустил по двору поместья. Старый воин, весело усмехнувшись, заковылял следом.

Он нагнал мальчика очень скоро — тот терся и мялся у двери в большой зал усадьбы, не решаясь пройти внутрь. Насмешливо фыркнув, Бао Бутун отодвинул в сторону дверь, и подтолкнул Чоу вперед. Тот, понурясь и втянув голову в плечи, вошел.

Прямоугольник света, порожденный проникшими в открытую дверь солнечными лучами, обрисовал фигуру сидящего внутри зала мужчины. Тот выглядел глубоким стариком, древним, точно горы — полностью седые волосы, бледная до прозрачности кожа, и многочисленные морщины говорили о возрасте много большем, чем у Бао Бутуна — чернота в бороде последнего окочательно сдала позиции седине, а линии морщин расчертили его лицо и лоб вдоль и поперек, но грузный воин все еще глядел бодро и неунывающе. Сидящий же в зале выглядел мертвецом.

— Мужун Чоу, — прошелестели его бледные губы. — Сейчас же приступай к упражнениям. Ты так и не освоил основные движения Шага Сквозь Вселенную. Займись этим немедленно.

— Да, папа, — виновато ответил мальчик, и, пройдя чуть дальше в зал, принял начальную стойку техники шагов.

— Бутун, — едва слышно промолвил мужчина. — Какие новости из старого поместья?

— Странные Братья обшарили его сверху донизу, — откликнулся старый воин, подходя ближе. — Они унесли не только Хранилище Хуаньши, но и все остальное, что было припрятано на черный день. Мои люди не обнаружили ни единого целого тайника.

— Конечно, предательница ведь с ними, — зло прошипел седовласый. — Ей, мерзавке, известны многие тайны моей семьи, но не все, не все, — его смех зашуршал ползущей змеей. — Ничего страшного — того, что