Эта безумная Вселенная - Эрик Фрэнк Рассел

— Потрясающе. Лучшая шутка за все эти годы.

— По-вашему, это шутка? — с издевательской любезностью спросил Хантер, — Нечто вроде лотереи с призами?

— А что же еще? — подхватил Максвелл. — Правда, юмор странноватый, но все равно.

Он опять несколько раз хихикнул.

— В таком случае, — угрожающе процедил Хантер, — может, вы потрудитесь объяснить, когда и над чем мне надо смеяться? А то я туп и почему-то не замечаю здесь тонкого остроумия.

Он упер руки в бока и подался вперед.

— Зачем нам потребовались сорок три страуса? Для каких таких рождественских идей?

— Вы что, серьезно? — насторожился Максвелл.

Вместо ответа Хантер подтолкнул к нему листок с совершенно секретным посланием. Максвелл несколько раз прочел текст, вскочил, сел, снова прочел и наконец перевернул бумагу обратной стороной.

— Ну и как?

— Честное слово, я здесь совершенно ни при чем, — торопливо уверил его Максвелл.

Он вернул Хантеру злополучный бланк, будто бумага жгла или колола ему руки.

— Поставка произведена по усмотрению Земли, без заявки с нашей стороны.

— Мой ограниченный разум пришел к такому же выводу, — заявил Хантер, — Я не собираюсь приковывать вас цепями и пытать каленым железом. Но поскольку вы обладаете редкой эрудицией по части заказов, поставок и всевозможного оборудования, я хочу знать ваше мнение. Почему на Земле решили, что нам нужны страусы? Почему именно сорок три? И что мы будем с ними делать, когда они здесь появятся?

— Не знаю, — чистосердечно сознался Максвелл.

— А что это за сектор Ц?

— Впервые слышу. Надо тряхануть ребят из территориальной службы.

— Погодите. Ответьте лучше, что это за порода — пятничные страусы-квази… квазиактивники?

— Вы меня спрашиваете?

— Вас.

— Не знаю. Я как-то не удосужился изучить орнитологию.

— Благодарю за помощь. — Хантер снова взглянул на ненавистное сообщение. — Вы оказали мне громадную услугу.

— Послушайте, а что, если это шифр? — неуверенно предположил Максвелл.

— Ну вот же пометка: в незашифрованном виде.

— На Земле могли перепутать и отправить спецсвязью шифровку.

— Хорошо. Сейчас проверим.

Хантер открыл большой стенной сейф и извлек оттуда увесистый том с латунной окантовкой. Он пошелестел страницами, затем передал книгу Максвеллу.

— Ищите. Может, вы окажетесь удачливее меня и найдете упоминание хоть о каких-то страусах: пятничных, субботних или других.

Максвелл погрузился в поиски, но через несколько минут сдался.

— Ничего похожего.

— Зайдем с другого бока. Вспомните, не проходило ли через вас заказа на какие-то сорок три предмета, которые можно было по ошибке принять за страусов?

— Ничего даже близко не было. — Максвелл поскреб затылок и угрюмо сообщил: — Я заказал паяльную лампу емкостью в одну пинту.

Хантер вцепился в край стола.

— Какая связь между этой чертовой лампой и страусами?

— Никакой. Вы спросили, я ответил. Я заказал одну-единственную лампу. Думаю, вам небезынтересно взглянуть, что мне прислали.

Максвелл махнул в сторону двери.

— Пойдемте. Это сокровище стоит во дворе. Я специально распорядился приволочь его туда, чтобы вы полюбовались.

— Ладно, сходим.

Хантер вышел во двор и оглядел предмет озабоченности Максвелла. Предмет был чуть больше мусорного бака. Из него торчал наконечник диаметром пять и длиной три дюйма. Внутри предмета было пусто, однако даже вдвоем они с заметным трудом смогли его поднять.

— Эго что за чертовщина? — нахмурился Хантер.

— Паяльная лампа емкостью в одну пинту. Так утверждают сопроводительные документы.

— Я еще не видел таких ламп. Надо посмотреть в каталоге оборудования.

Вернувшись к себе в кабинет, Хантер достал каталог, быстро начал листать и где-то в середине разыскал нужную страницу.

«19112. Паяльная лампа бутановая; емкость 1/2 пинты.

19112-А. Паяльная лампа бутановая; емкость 1 пинта.

19112-В. Паяльная лампа (для битумных котлов) керосиновая; емкость 15 галлонов.

19112-В (а). Складная тележка для 19112-В».

— Здесь-то хоть понятно. Вместо позиции А вам прислали позицию В, — заключил Хантер.

— Угадали. Я заказывал позицию А.

— А вам прислали В и, надо полагать, без всякой тележки.

— Конечно.

— Хотел бы я посмотреть на этого старательного идиота, — Хантер убрал каталог в сейф. — Придется отправлять ее назад. Без тележки мы с ней лишь намучаемся, даже если когда-нибудь нам и понадобится разогревать битум.

— Не стоит торопиться, — со странным блеском в глазах сказал Максвелл. — Скоро нам прибавится работников. Двести человек. Правда, одноногих, и у всех только левая нога.

Хантер осел в кресло и наградил Максвелла сердитым взглядом.

— Мне сейчас не до шуток. Что еще за одноногие работники?

— Мне тоже не до шуток. С последним кораблем нам прислали двести резиновых болотных сапог, и все — на левую ногу.

— Не волнуйтесь. Следующий корабль привезет двести сапог на правую ногу. Плюс сорок три страуса. После этого мы будем вполне экипированы для дальнейшего завоевания космоса.

Хантер вдруг побагровел и схватился за телефон.

— Тайлера мне! — крикнул он в трубку.

Исполнительный Тайлер не замедлил явиться.

— Сначала как следует высморкайтесь, а затем отправьте спецсвязью запрос. Текст такой: «Нет ли ошибки касательно сорока трех страусов?»

Сообщение отправилось путешествовать между станциями космической спецсвязи. Его записывали, прочитывали, передавая дальше, снова записывали, снова прочитывали. Вопрос Хантера зигзагами несло по Вселенной. Кто-то из операторов родился под Сириусом и произносил слова совсем не так, как его далекий коллега на Земле, родившийся среди горных лугов Шотландии. Главное, сообщение достигло Земли.

Да, оно достигло Земли.

— Что там еще? — спросил генерал Рейлтон, нехотя поднимая голову от груды бумаг на столе.

— Сообщение с Мотана, сэр. Только что пришло по каналам спецсвязи.

Рейлтон пробежал глазами текст.

«Зашибли основательно пока трех страусов».

— Эшмор! — заорал Рейлтон, — Пеннингтон! Уиттакер!

Подчиненные вбежали в кабинет и выстроились у края генеральского стола. Как всегда, выражение их лиц было младенчески невинным. Генерал сверлил их глазами так, будто каждый из троих лично отвечал за события на Мотане.